Жасминовый ветер - Екатерина Евгеньевна Алешина
Мой жених, окинув меня внимательным взором, присел на край кровати. Его теплая ладонь накрыла мою.
– Доброе утро, душа моя. Как ты себя чувствуешь?
– Бодрой и готовой к новым свершениям.
Потянувшись ко мне, он оставил легкий поцелуй на моем виске, отозвавшийся трепетом в груди.
– Тут столько всего произошло, пока ты спала! – воскликнула Сандра.
– А ну-ка, господа, позвольте мне познакомиться с моей внучкой!
К кровати подошел высокий темноволосый эльф и присел рядом с Мариусом. В моей груди застыл удивленный возглас. На меня задумчиво смотрели глаза-сапфиры, точь-в-точь как у меня. Оказалось, что я очень похожа на своего деда.
– Ну, здравствуй, Эмилия. Я Анорион Нориалли. Правитель княжества Ларинтейль. Ну и самое главное – твой дедушка.
Мы смотрели друг на друга всего несколько секунд, после чего порывисто обнялись, все еще не веря в происходящее. В моей голове пока не укладывалось, что мы с мамой по своему происхождению принадлежим к княжескому роду, и до того, как нас обратили в вампиров, в наших венах текла кровь эльфов и нимф. Подумать только – почти всю свою жизнь мама даже не подозревала, что Эсфир – ее родина, но оказавшись в Южной империи, она не захотела ее покидать, словно подсознательно чувствовала, что здесь ее дом.
Разжав объятия, дедушка ласково щелкнул меня по носу, а потом, пропустив между пальцев прядь моих волос, промолвил: «Хорошие волосы – это у нас семейное!» Переглянувшись, мы посмеялись над дедушкиным замечанием.
– Мы столько лет с Элениэль оплакивали нашу старшую дочь, бережно хранили память о ней, не зная, что она выросла в соседнем мире без нас и целых шестнадцать лет жила так близко. Можно сказать, у нас под боком, – произнес дедушка, не скрывая горечи в голосе. – И ведь мы знали, пусть и косвенно, Ардайла. Частенько заказывали в наше поместье его сыры и вина, но даже предположить не могли, что его супруга – это наша дочь Раниэль-Ариадна. А мы считали ее погибшей. Ариадна – популярное в Южной империи имя среди девочек тридцать-сорок лет назад. Если б мы только знали…
– Лучше не думать об этом, Анорион. Мысли «а что было бы, если» – короткий путь к тому, чтобы лишиться душевного равновесия и вогнать себя в уныние, – заметил Мариус. – Лучше подумайте о том, сколько приятных мгновений вас ждет впереди в компании дочери и внучки. А уж Эми вам точно не даст соскучиться, поверьте мне. С тех пор как она появилась в моей жизни, я вообще забыл о скуке.
– Подожди, голубчик, это еще только начало, то ли еще будет. Нормальная женщина – скука в семье. Но как ты уже верно подметил, скука тебе не грозит, – заявила ему Сандра, вызвав у нас очередную волну смеха.
Дедушка смеялся, с теплом глядя на нас.
– Сколько же я спала?
– Двое суток, – ответили все трое в один голос.
– О боги! С ума сойти! Ну-ка, быстро рассказывайте, что тут произошло!
– Мариус тебе все расскажет, а я пока пойду оповещу всех, что ты проснулась, – заявил дедушка, поднимаясь с кровати. – Мы будем ждать вас в гостиной.
И, подмигнув мне напоследок, он покинул спальню, прихватив с собой Сандру.
– В поместье еще кто-то прибыл? – поинтересовалась я у своего жениха.
– Твои бабушка, дедушка и младшие братья Ариадны. То есть твои дядюшки. Их двое. Пару раз императорские советники наведывались лично, чтобы узнать о твоем самочувствии.
– Мариус, давай по порядку.
– Когда ты потеряла сознание, я осмотрел тебя и понял, что твой организм просто требовал срочного восстановления после такого мощного всплеска магии вкупе с не самыми приятными эмоциями. Потом убедился, что ты в безопасности, и присоединился к Альрику и его дружине, чтобы захватить Роберта на Земле. Когда мы проникли в их с Антарес дом, он бешено сопротивлялся. Палил по нам из ружья как полоумный.
– Из ружья? Боже, да у него никогда не было оружия! Сомневаюсь, что он вообще стрелять умеет!
– Значит, за время твоего отсутствия он его где-то раздобыл и даже немного подучился обращаться с ним.
– Мариус, он кого-то ранил?
Мне было даже подумать страшно, что мой кровный отец мог кого-то покалечить. О том, что огнестрельные раны не могут убить таких, как мы, в этот момент забылось.
– Ранил, конечно, – ответил Мариус. – Но что для вампира или оборотня пули? Так. Временное неудобство. Я уловил момент, пока он перестал палить по нам, и сказал, что его драгоценная супруга убита. Мне казалось, что это его огорошит, собьет с него желание сопротивляться, и мы тогда его схватим без борьбы. А он взял и выстрелил себе в голову.
– Что-о?
Меня словно ударили, и я не в силах была даже сделать вдох, потрясенная услышанным. Я ожидала чего угодно, но только не того, что мой кровный отец, узнав о смерти Антарес, решит уйти следом. Это что же, такая сильная любовь?
Оказалось, последний вопрос был произнесен мной вслух.
– Или больная зависимость от человека, – ответил Мариус на мой вопрос, не переставая гладить меня по руке. – А может быть, и любовь. Она ведь разная бывает. Не только чистая и светлая. Может, ты удивишься, но моральные уроды тоже любят. По-своему, но любят. Так же уродливо и извращенно, ибо любовь – она как отражение той души, в которой живет. В этом смысле Роберт и Анна – идеальная пара. Они нашли друг друга – два внутренне уродливых человека. Теперь ясно, почему он так быстро разочаровался в твоей матери. Она для него была слишком правильной. То ли дело твоя мачеха…
Кстати. Ее сестру, Лэссиль Шеари, удалось задержать пару часов спустя после смерти Роберта. Ее под стражей доставили прямо во дворец императора. Она, конечно, отпиралась до последнего, но зелье правды и маги-менталисты сделали свое дело. Лэссиль действительно помогала Анне. Такие дела на Эсфире правосудие решает скоро. На следующий день ее казнили на закате. Тела сестер предали огню без поминальной службы, а пепел развеяли. Таков в этих землях последний путь преступников…
Воцарилась пауза, пока я пыталась осмыслить сказанное.
– Алиора знала? Знала, что ее мать…
Я не договорила, замолчав, но Мариус меня понял.
– Ее вместе с матерью доставили во дворец.
