Ведьзмарский лес - Иванна Осипова
— Так что делать, отец? — Он стал рассеян, пытался сосредоточить взгляд, что получилось не сразу.
— Что хочешь, мой мальчик. Как всегда. Все возможности в твоих руках, и нет преград.
Советник словно потерял весь интерес к делу и к собственному сыну. Ула впервые заметила на лице Фина растерянность.
— А она? — Сын советника положил тяжёлую ладонь на плечо Улы.
— Пригодится, если завтра мы будем живы, — отстранённо пожал плечами Личвард-старший. — Неплохое прикрытие, чтобы выбраться из замка, но не для меня. — Поколебавшись, он сделал шаг к Урсуле, и тут же морщась, отступил в тень комнаты. — Только помни, что, убежав, ты потеряешь всё. Кроме жизни, разумеется. Иногда приходится сломать выстроенное ради спасения.
Схватившись за голову, Фин издал почти животный рык. Ула видела, как раздирает его от неразрешимых противоречий, от отчаянья и невозможности снова стать ведущим в игре, которую он вёл столько лет. Какие-то силы вмешались и спутали карты.
— Ты можешь уйти, — спокойно сказала Ула, хотя внутренний голос требовал мести и наказания для убийцы мужа. — Без меня тебе легче скрыться, Фин.
— И не мечтай, что я оставлю тебя без своего общества. — Он поднёс кинжал к её лицу, верхняя губа приподнялась, обнажая крупные крепкие зубы, словно он желал рвать ими жертву. — Пошли!
В коридоре они метнулись в сторону от ближайшей лестницы, где слышался быстрый топот ног и скрежет стали. На бегу Ула обернулась, успела заметить блеск шлемов стражи. Друзей или врагов — не разобрала. Фин больно дёрнул за руку. Он не рассчитывал на помощь воинов. Времени разбираться не было.
В конце концов они оказались во внешней галерее третьего этажа с видом на внутренний двор, приостановились. Ула немедленно попыталась освободиться, забилась в цепких руках, но кинжал второй раз резанул по коже на шее.
— Ловкая пташка, — задыхаясь, прохрипел Фин ей в ухо. — Я не позволял тебе уходить.
Они стояли у самых перил. Фин прижимался сзади, не выпуская Улу из объятий. Солнце поднялось достаточно высоко, чтобы осветить серую плитку внутреннего двора, отражалось в воде, которая разлилась по всему первому этажу. Фин набирался сил и думал. Его дыхание выравнивалось, а Ула смотрела на тёмные ворота, закрывавшие вход в замок. Ни на что не надеясь, не предполагая чуда. Просто наблюдала, как раскрываются тяжёлые створки, а тёплые искры внутри сердца стремятся наружу, пытаясь достичь желанной цели.
Вместе с Личвардом-младшим они смотрели на бегущих воинов, одетых кое-как, в явно наспех сделанные доспехи, но с оружием в руках; на жителей поселений, вооружённых дубинками, топорами и вилами.
— Карвелл, — прошептала Ула, узнавая наставника, влетевшего во двор на коне.
Фигуры людей выглядели мелкими и хрупкими, но она узнала начальника стражи. Рядом мелькнуло лунное серебро волос Эилиса.
— Карвелл! — громко закричала Ула, вкладывая в голос всю силу, на какую была способна.
Он поднял голову. Карвелл заметил свою хозяйку. Лекарь тоже смотрел на них с Фином. Замковая стража, небольшой отряд из пяти человек, ринулся на атакующих. Всё завертелось людским водоворотом. Фин отпрянул вместе с пленницей в глубь галереи, но любопытство взяло своё, и они вернулись к бортику.
— Вояка никогда мне не нравился, — прошептал Личвард. — Надо было убить его, а не отпускать.
Гвалт, поднявшийся внизу, перекрыли короткие мелодичные наигрыши. Ула удивлённо переводила взгляд с Карвелла, мелькавшего в гуще атаки, на людскую массу, пытаясь понять, откуда льётся мелодия. Звуки врывались в толпу мощной волной, постепенно стихающей, баюкающей тихим оплетением нот. И вскоре стража заметно сникла, потеряла боевой запал, больше отбивалась, а не нападала. Отряды же, что ворвались в замок, не стремились убить врага, а лишь расчищали себе путь.
Воины закачались на месте, опустив руки с оружием. Все расступились. И тут Ула выхватила взглядом фигуру, возвышающуюся над остальными. Не в силах разглядеть отдельные черты, она всматривалась, насколько позволяло её стеснённое положение в руках Фина.
Тонкий, угловатый человек в коричнево-зелёных одеждах держал флейту у губ, и последние звуки заставили стражу осесть на плитку двора. Он поднял лицо к галерее, сделав шаг вперёд, не совсем уверенно, чуть сгибаясь влево, будто что-то тянуло его вниз. Ветер трепал зеленоватые пёрышки волос, тело напряглось переплетением узлов и тонких волокон, наполненных соком живого растения или древа. Однажды Урсула уже видела такие волосы и соединение ветвей с человеческой плотью. Сердце кольнуло — не то болезненным воспоминанием, не то радостным ожиданием чуда.
— Ведьмацкий подменыш!
Фин не позволил ей долго стоять. Поволок дальше, упирающуюся и постепенно теряющую силы. Неожиданное спасение, промелькнувшее рядом, сделало Улу менее собранной. Ей начало казаться, что они вечность бегут по коридорам и этажам, а погоня, следующая за ними, заводит их всё глубже и глубже.
— Выхода нет, но один я не уйду! — Он с силой втолкнул её куда-то.
Ула упала. Ладони и лицо ощутили мелкие влажные крупинки песка.
— Дар, — не сказала, подумала она, только губы зашевелились. — Живой?
Отрезала невыносимо прекрасную, но безумную мысль. Потом, всё потом. Скрип и лязг заставили Урсулу очнуться, а следом донёсся тонкий напев флейты. Ула поднялась, когда сверху послышались голоса.
— Далеко… Не достать. — Низкий, резкий тембр, почти незнакомый, но отчего-то притягательный, пробуждающий искры под кожей. — И в нём часть тьмы, нельзя убивать.
— Ула! — Голос Карвелла. — Щиты, девочка, щиты справа от тебя!
Послушная зову, Ула не глядя метнулась вправо, рука сама сжала рукоять кинжала, оставленного на тренировочной арене. Она привыкла подчиняться голосу наставника во время боя. Откинула волосы, залепившие лицо. Ула была вся мокрая от пота. Руки дрожали. Кое-как отойдя от оглушения погоней и падением, она осторожно осмотрелась и наконец поняла, куда забился Финиам со своей жертвой, не желая выпускать добычу из пасти.
— Три шага вперёд! — снова закричал Карвелл. — Соберись! Урсула Бидгар!
Жёсткие нотки в его тоне помогли. Она вдохнула и нашла Фина перед собой.
— Раян забрал у него тьму! Забрал! — сообразив, закричала Ула.
Личвард переступал с ноги на ногу, метался по арене, вспахивая песок носком сапога. Слова леди Скоггард он пропустил мимо, полностью поглощённый иными мыслями.
— Ключ у меня, милая Ула. — Он показал вещицу, зажатую между пальцев. — Выйти ты сможешь только со мной.
— Сразись со мной, Финиам! — Резкое, яростное эхо отразилось
