Ведьзмарский лес - Иванна Осипова
— Пойдём!
Уле и самой было любопытно, что происходит. Интересно, но безумно страшно находиться рядом с убийцей, и не терпелось встретить друзей, так как она надеялась, что Карвелл и Эилис привели помощь.
А шум тем временем нарастал. Через распахнутую разбитую дверь Ула увидела стражника, бегущего к спальне. Вначале показалось, что остальные люди бегут за ним, гонят, точно дичь, но Ула узнала его — один из древних.
— Отлично! — воскликнул Личвард, вытаскивая Урсулу за порог. — Эй ты! Узнай, что происходит у моста. На замок напали. Поставь этих деревенщин для усиления.
Только Ула видела ясные хрустальные глаза лесных жителей. Все, кто пришёл сейчас к ней, были друзьями. Она заметила, как тихонько попытались уйти копатели, но слуги — человек пять — их не выпустили. Откуда-то появились верёвки. Вскоре двоих мужчин привалили к стене.
Фин сильнее сжал руку Улы, он не стал ничего выяснять или приказывать, догадался, что перед ним не покорная прислуга, а стражник явно не подчинится. Ула хотела вырваться, быстрее оказаться среди своих, крикнула даже:
— Он убил эрргла!
Увидела, как странно все переглянулись. И ощутила холод стали возле горла.
— Убью и леди Скоггард!
Закрывшись Улой, сын советника уходил, медленно шёл между расступившимися слугами. Страж было поднял меч, но кинжал плотнее слился с кожей, оставив кровавый след. Все выдохнули, и шёпот долетел до Улы:
— Эрргл-кин, пусть хранит вас Древесный бог. Он приближается.
81
Слуги из лесного народа остались позади. Финиам продолжал тянуть Улу за собой по переходам замка. Изредка до них доносился далёкий шум и голоса множества людей. Тогда Фин резко менял дорогу, уходя дальше от звуков, запутывая Улу. Она не успела хорошо изучить все пути, чтобы предполагать, куда они идут, но спустя некоторое время Личвард-младший втолкнул её в комнату и запер дверь.
— Что происходит? — пропел сладкий голос советника.
Несмотря на натянутую нежность, в нём всё же прозвучали нотки недовольства. Ула отвыкла от Личварда-старшего, поэтому теперь её передёрнуло от отвращения. Она огляделась. Они находились в спальне Раяна. Примятая постель, камзол брошен на кресло, маленький столик с подсвечником завален бумагами. Советник продолжал работать и ночью, ни на минуту не выпуская всех нитей управления землями из жадных пальцев.
— Слуги взбунтовались, отец, — зло бросил Фин, выводя Улу в центр комнаты и продолжая следить, чтобы она не удрала, а подобная мысль сразу же зародилась в голове леди Скоггард. — Часть стражи перешла на их сторону. И говорят, в замке чужие, но я никого не видел.
— Наше дело завершилось успехом? — Раян поймал уставший и горький взгляд Урсулы.
Она почти услышала, как он пытается пробиться за броню, которую выстроила Ула, как скребётся коготками невидимая цепкая лапа. Не мощная и сильная, как бывает у хищников вроде волков или рысей, а тонкая паучья, чувствительная к малейшим колебаниям души противника. Она ощутила себя беззащитной, почти обнажённой перед ним. Подвески больше не было, Тайна Жизни не охраняла от злой воли, но отчего-то Ула различала чёрный кокон за плечами советника ничуть не хуже прежнего, а затем уверенно смогла смотреть в лицо врага. Он дёрнулся всем телом, отпрянул, прекратив прощупывать слабости Улы, и зашипел сквозь плотно сомкнутые губы:
— На ней нет подвески, сын.
Фин немедленно дёрнул ворот курточки, оголяя шею Улы.
— Говорила, не снять. Отвечай, дрянь, где украшение? — Он тряхнул её за плечи.
Ула смолчала, коснулась лишь взглядом — спокойным, без тени прежней ярости. Ей не давали покоя последние слова слуг, заронившие частичку света в сердце.
«Он приближается», — шептал древний народ.
В этих словах ей чудилось спасение и вера, даже в руках врага. Старший Личвард стоял, вытянув шею, и Уле снова показалось, что он весь погружен в чернильный мешок, из которого выглядывает только голова. В груди похолодело, не хватило маленького огонька тепла, оброненного друзьями. Но дрожала она недолго. Собственный огонь, искорка, показавшаяся почти неразличимой, озарила изнутри. Искорка, похожая на те, что рождала музыка флейты Дагдара и его любовь, оказалась сильнее страха перед мраком. В животе сделалось тепло. Это помогло расслабить плечи и всё тело. Ула ощутила новые силы.
— Нет подвески, но есть что-то другое. Это мешает мне, — не унимался советник. — Ничего не могу сделать!
Она никогда не видела его таким взволнованным, напряжённым и даже… испуганным. Блестящие, точно масло, глаза Раяна изучали лицо Улы, цепляли взгляд, заставляя погружаться в водоворот ужаса и тревоги. Он все ещё пытался проникнуть под панцирь, соединить свою тьму с её душой, но лишь скользил по поверхности.
— У неё другая защита. Я думал, что девчонку мешает подчинить подвеска, — задумчиво прошипел Раян. — Она была бы отличным щитом, но он успел…
Фин нетерпеливо вскинул руки, продолжая сжимать кинжал.
— Некогда разбираться. Кажется, я слышу шум. Надо действовать! Собрать воинов, которые остались на нашей стороне, уговорить остальных. Ты же умеешь! Всё сложилось, как мы хотели. Осталось выяснить, кто шляется по нашему замку, и убрать предателей.
— Ты убил мальчишку? — Советник заинтересованно повернул голову к сыну.
— В лесу. Глупец, он думал, что бог Древа поможет ему, весь камень залил кровью.
Личварда-старшего перекосило, даже тонкие губы затряслись.
— Это ты — глупец! Нельзя было подпускать лорда к алтарю!
— И ты веришь? Что за ерунда! Я долго подыгрывал тебе, поддерживал идею о тёмной силе и древнем враге. — Выплёвывая слова, Фин заводился, но не забывал об Уле, не позволяя сдвинуться с места. — Забавная игра, но она затянулась, отец! Старость помутила рассудок?
— Иди-ка сюда, сынок. — Напряжённый Раян внезапно растёкся патокой.
А Фин, точно подтягиваемый невидимой нитью, отпустил Улу и подошёл к отцу.
— Вот так, сынок. Вот так. — Окутывая тонкой паутинкой из звуков и мягких движений пальцами, старик приник к широкоплечей высокой фигуре, обхватил руками голову Фина, приблизил лицо к уху. — Тебе не понадобится, а мне пригодится перед лицом древесного принца. — Шипение было тихим, но Ула всё равно различила слова — Важна каждая капля.
Она стояла точно замороженная, не чувствуя ног, наблюдая, как к губам Раяна потянулось нечто тонкое и извивающееся, выходящее прямо из уха Фина. Словно чернильный росчерк промелькнул между ними, осел на губах советника, а тот немедленно облизал их. Руки разжались, и Фин был свободен. Совсем свободен. Он
