От изгоя до фаворита - Ал Кос
— Дай разрешение моим бойцам заняться укреплениями для обороны селения. Мы уйдём дней через пять, а система ловушек и частокол останутся, — в который уже раз повторил я.
— Да не могу я этого разрешить эти работы без согласия канцелярии! — пророкотал тролль.
— Что значит не можешь? — удивился я, считая, что именно командир гарнизона принимает решения по укреплению обороны.
— Пока канцелярия не передаст владения в чьи-либо руки, любые постройки запрещены, — вздохнув, ответил командир.
— Ты хочешь сказать, что у этого селения нет владельца? — вмешался в разговор молчавший до этого момента Кел.
— Лет двадцать уже селение выживает само по себе.
— Как так? А кому платят налоги? За счёт чего содержится гарнизон? — задал я несколько вопросов один за другим.
— За эти годы селение трижды было разрушено, — хмуро проговорил тролль. — Оно освобождено от налогов, за исключением выплат на содержание десятка стражников.
— Что требуется для того, чтобы заявить права на это селение? — обдумав все за и против, спросил я.
— Письмо в королевскую канцелярию и гонец, который его доставит, — ответил командир гарнизона.
— Ты явно многое забыл… начал было Кел, но был перебит троллем.
— Приказ короля гласит, что любой аристократ, изъявивший желание получить это поселение в собственность, обязан подать прошение в королевскую канцелярию и уплатить тысячу золотых монет за оформление всех полагающихся бумаг. Датой вступления в права является день передачи прошения любому клерку канцелярии.
— А ближайший клерк у нас находится где? — боясь спугнуть удачу, спросил я.
— На пограничной заставе есть один, но он жаден, как и командир гарнизона, если не сильнее.
— Неси бумагу и перо, — сказал я, глядя на тролля. — И приготовь свой отряд для доставки прошения на заставу.
Сказав это, я вышел на улицу. Нужно было кое-что обдумать. Но главная проблема была решена. Теперь вопрос о лишении титула моей приёмной дочери, а следовательно, и меня, закрыт раз и навсегда. Что же до остального, то постепенно можно будет решить всё.
Как же я ошибался, полагая, что у меня будет время для того, чтобы решить все проблемы без спешки.
Глава 10. Пленник
Поселение на болоте
Ну кто мешал мне для начала выяснить все тонкости землевладения в королевстве, а лишь затем заявлять права на никому ненужный кусок земли? Да и поговорить с бывшим рабом тоже имело смысл, — в который уже раз мысленно укорял себя я.
Мало того, что я фактически привязал свою жизнь и дальнейшую судьбу к этому поселению, так ещё и умудрился сделать это в тот момент, когда империя Ворт приготовилась к новому вторжению. Хотя, скорее всего, речь не идёт о полномасштабном вторжении, так как Готор бы уже и сам начал стягивать войска к этому участку границы. С другой стороны, даже тысячи бойцов будет вполне достаточно, чтобы захватить пару-тройку приграничных застав и разорить десяток близлежащих селений.
В сущности, речь скорее шла о проверке реакции соседа на вторжение, чем о войне. Как рассказал Кел, подобные вторжения случались довольно часто, но всякий раз гвардия Готора успешно отбивала пробный рейд и на какое-то время приграничные аристократы империи затихали.
В чём же заключалась моя главная проблема? До начала вторжения я не мог выслать поселенцев в более безопасное место, превратив селение и прилегающую территорию в сплошные оборонительные укрепления. Законы Готора запрещали аристократам такой шаг, за исключением случаев реального вторжения войск врага на земли королевства.
И в то же время, как только начнётся вторжение, я уже не смогу вывести из селения мирных жителей, ведь единственная дорога через болото выходит в двух часах ходу от границы. В сущности, мирные жители при любом раскладе, если я что-нибудь не придумаю, обречены погибнуть в этом болотном оазисе.
Другой проблемой было то, что аристократ, в любом случае, не имеет права бросить на произвол свои земли. То есть, я, как минимум, обязан был принять бой, и лишь при невозможности сдержать продвижение врага, или серьёзном ранении отступить.
Помимо этого, мне сейчас требовалось вникнуть в сотни мелочей, которыми в обычных условиях должен заниматься управляющий. И главное, в селении не спешили признавать меня хозяином и выполнять мои приказы. Годы вольницы и фактического безвластия сделали людей в этом селении чрезмерно свободолюбивыми. Лишь командир местного гарнизона и представитель королевской канцелярии, приезжавший три раза в год, могли принудить местных повиноваться.
И вот сейчас, когда я собственноручно услал тролля с его бойцами на приграничную застава, у меня не было никаких шансов заставить мирных жителей выполнять мои распоряжения. Оставалось надеяться только на то, что тролль быстро вернётся и поможет мне взять власть в свои руки.
Сейчас же моим бойцам оставалось лишь самостоятельно укреплять оборону этой, пока ещё не моей, земли. Строить частокол вдоль болота смысла не было, хотя, скорее не было времени, а потому мы решили построить малый форт на перешейке, отделяющем поселение от королевского тракта. По заверениям местного старосты, враги не смогут обойти перешеек по болоту, так как даже местные жители не смогли обнаружить ни единой тропы, за исключением дороги, по которой мы пришли сюда.
Пока люди с орками и эльфами возводили частокол, а гоблины создавали систему ловушек на подходах к поселению, а дроу с двумя десятками ночных эльфов патрулировали окрестности, я пытался придумать хоть какой-то способ для того, чтобы вывезти женщин и детей в близлежащий защищённый город, но пока ничего путного в голову не приходило.
Мне сейчас не хватает маркизы. Пусть она и предала меня, но другого источника информации о законодательстве королевства у меня не было. Быть может, мне стоило оставить её при себе, однако, я давным-давно выкупил её и дал свободу, хотя, судя по всему, она сама об этом забыла. В общем, я избавился от взбалмошной эльфийки в первом же поселении, о чём до сих пор не жалел.
— Илли, — позвал я свою приёмную дочь. — Тебе будет нужно на какое-то время перебраться в хорошо укреплённый город.
— Я больше никуда одна не поеду! — заявила моя дочь.
— Если мы не сможем сдержать врагов, то посёлок обречён, — спокойно сказал я, хотя внутри всё кипело.
— Если ты погибнешь, то я вновь окажусь на руднике, — сжавшись и обхватив себя за плечи, сказала девочка.
— Ты свободна, а потому… — начал было я, но был перебит дочерью.
— Я свободна только потому, что у меня есть отец. Разве ты не видел, на что готов род ради моего устранения?
— Они
