Виктория – значит Победа. Серебряной горы хозяйка - Салма Кальк
— Госпожа де ла Шуэтт, не слишком ли рано вы поднялись? — поинтересовался он вместо приветствия.
— Благодарю вас, нет, я в порядке, — киваю ему, киваю господину Фабиану и усаживаюсь в кресло у окна.
Тереза опускается на стул рядом со мной.
Госпожа баронесса с сыном появляются сразу же за нами.
— Господин Тиссо, как хорошо, что вы наконец-то пришли, — запела Эдмонда медовым голосом, я и не думала, что она на такое способна. — Не задержитесь ли после, выпьем по бокалу?
Тот только усмехнулся и ничего не сказал. Ну да, он-то всё знает, помогал же, наверное, составлять документ, или хотя бы заверял и принимал на хранение.
Симон уселся напротив меня и не сводил глаз с господина Тиссо. Наверное, надеялся, что жизнь его вот прямо сейчас изменится по волшебству.
А я — надеялась ли? Да нет, не надеялась.
Я ещё не настолько разобралась в происходящем, чтобы отчётливо понимать — за что предстоит бороться. Из болтовни Мари с Жанной я знала, что у меня есть приданое и некоторая вдовья доля, оговорённая при заключении брака, впрочем, небольшая. Это неочуждаемо, и это то, на что я могу рассчитывать в любом случае. И вдруг на все эти деньги можно купить… что тут покупают? Квартиру? Или домик, маленький домик? Не столица, цены на жильё не должны быть донебесными. И вроде бы шла речь о каком-то небольшом земельном владении. Вдруг можно туда уехать? Или продать, и опять же купить домик?
Но это — в том случае, если я ничего не получу. Сразу же проговорить самое худшее. А вдруг всё окажется лучше?
— Я вижу, что все заинтересованные особы собрались, — важно начал господин Тиссо.
Да его ж прёт от того, что в его руках чьё-то благополучие, да как бы и не жизнь, подумалось вдруг мне. И мне это не понравилось.
Знаете что, господин Тиссо? — думала я. — Нечего тут важничать. Делайте то, зачем пришли, и до свидания. Полагаю, господин Гаспар заплатил вам достаточно, чтобы вы просто выполнили свои обязанности. Ну ладно, хорошо выполнили свои обязанности.
Господин Тиссо вдруг закашлялся. Отдышался, оглядел нас.
— Я зачитаю. Этот документ был отдан мне в руки, и отдал его господин Гаспар де ла Шуэтт накануне своего отъезда из столицы в Массилию. Он был заверен независимыми свидетелями на моих глазах. И я готов представить вам его содержание.
Все мы навострили уши.
— Не томите, говорите уже, господин Тиссо, — баронесса всем своим видом показывала, что никак не может ждать, и промедление смерти подобно, то есть она тут сейчас грохнется в обморок, а мы пускай как знаем. Смотрела трепетной ланью, хлопала накрашенными ресницами.
Тереза смотрела заинтересованно, но совершенно спокойно. А вот Симон потихоньку отрывал и без того видавшую виды кружевную полоску от своего манжета.
— Итак, я, Гаспар де ля Шуэтт, выражаю этим свою волю. Мною были получены от моего собственного отца земли — богатые и плодородные, и я всю свою жизнь занимался тем, что заботился о них и увеличивал все возможные доходы. Сейчас же я желаю, чтобы и после моей смерти владения эти были в надёжных руках и приносили прибыль.
Моя супруга Викторьенн де ла Шуэтт, урождённая де Сен-Мишель, в настоящее время носит моего сына. После появления на свет именно он будет наследником всего, что я нажил, а до этого момента наследницей является моя супруга. Ей надлежит прислушиваться к мнению Жака Фабиана, моего управляющего, который знает все тонкости дела ничуть не хуже меня, и советоваться с ней во всём, как до рождения моего сына, так и после того. Мой сын должен к моменту совершеннолетия быть готовым принять управление на себя, для этого он должен получить необходимое и достаточное образование, за чем должны проследить и госпожа де ла Шуэтт, и господин Фабиан.
Госпожа де ла Шуэтт должна быть надежным опекуном для моего сына. Она не имеет права продавать ничего из того, что получает сейчас. Она должна следить за прибыльностью всего, что получает. Если прибыли не будет, или она окажется недостаточна — госпожа де ла Шуэтт потеряет право владения и сможет пользоваться только процентами от общего дохода. Если она вознамерится снова выйти замуж до вступления в наследные права моего сына, то также потеряет право владения. Судить о размере прибыли смогут Жак Фабиан и Арман Тиссо.
Мои сёстры, Эдмонда, баронесса Клион-сюр-Экс, и Тереза де Тье, получили свою долю нашего фамильного имущества в момент выхода замуж в качестве приданого. Я полагаю это достаточным, и считаю, что обе они в состоянии далее позаботиться о себе и своих близких самостоятельно.
Мой племянник, барон Клион-сюр-Экс, должен не ждать подачек от родни, а пойти на службу и научиться заботиться о себе и своей матери.
Далее считаю нужным выделить следующие суммы следующим людям…
…Господин Тиссо читал громко и с выражением, а я думала. Вообще сказано ясно — является наследницей. Но — это завязано на младенца, которого носила Викторьенн, и которого уже нет. Поэтому… сейчас увидим.
Из списка людей, которым причитались суммы денег, я запомнила только господина Фабиана — за беспорочную службу ему полагались две тысячи золотых ливров, и дальше — прежнее жалование, которое не может быть пересмотрено без его участия и согласия.
— И на этом всё, подпись: Гаспар де ла Шуэтт. Третьего июня тысяча семьсот шестьдесят восьмого года, Паризия. Свидетели, — в этом месте он почему-то усмехнулся, — Пьер Прюэтт, Роже Пти Во, и — Анри де Роган, герцог де Монтадор.
Тереза ойкнула, Симон подавился какими-то словами, я же ничего не поняла. Какие-то свидетели, да?
А госпожа баронесса пошла в наступление.
— Господин Тиссо, тут ясно сказано — носит ребёнка. Но нет никакого ребёнка! Нет! Никого она не носит! И значит, главное условие не выполнено!
Она вскочила и наставила на меня свой палец, и будь её воля — убила бы меня этим пальцем.
— Не вина госпожи де ла Шуэтт, что нет ребёнка, — вступил господин Фабиан. — Мы до сих пор не знаем, кто напал на экипаж господина Гаспара. Королевский дознаватель придёт сегодня после обеда, возможно, он расскажет нам что-то новое. А пока — мы слышали волю господина Гаспара, и я думаю, вам, госпожа баронесса, следует отнестись к ней с уважением.
— Да бред это собачий, а не воля! Почему она? Ребёнка нет, значит
