Соловей и кукушка - Анастасия Разумовская

Я подобрала юбки, гордо вскинула подбородок и дерзко прошла мимо сеньора-само-совершенство. Но тот, однако, последовал за мной.

— Донья Ирэна, — произнёс со вздохом, — я, конечно, мог вам показаться грубым вчера…

Неужели решил извиниться? Я замедлила шаг.

—… но, уверяю вас, вы ошиблись. Вчера я был сама вежливость. И советую вам не провоцировать во мне грубость. Вам не понравится. Вы — свидетель преступления, а я — капитан следственного отдела королевской полиции по особо важным преступлениям, и поэтому вам придётся ответить на мои вопросы, хотите вы того, или нет.

Как можно быть настолько красивым занудой? Я покосилась на него.

— Спрашивайте, — буркнула.

— Насколько я смог узнать, вас с семьёй в королевском дворце ожидали позавчера, но, однако, вы приехали лишь вчера. Что вас задержало в дороге?

— Моей сестре стало дурно в поезде, — фыркнула я, — нам пришлось выйти и остановиться в гостинице. Возможно, вы удивитесь, но не всем нравятся поезда…

— Положим, — недоверчиво протянул он. — И вы высадились в Алиенсе-де-Каштель. Переночевали в гостинице у сеньоры Анжелики. А рано по утру отправились в Дэльорию. До столицы в конном экипаже можно добраться часов… ну, если очень медленно… за восемь. Однако, вы прибыли лишь к вечеру, то есть, потратили на дорогу практически двенадцать часов. Можете это объяснить?

По коже пробежали неприятные мурашки. Вот же… И как много дон Диаманто успел о нас узнать?

— Горы, — беспечно пожала я плечами. — Очень красивые виды. Боюсь, мы немного увлеклись созерцанием местных красот. Но ведь это не преступление, сеньор капитан, не так ли?

Я обернулась, захлопала ресницами и с видом влюблённой дурочки уставилась на него.

— Не преступление, — согласился мужчина, сшибая тросточкой головки хризантем на клумбе. — Но знаете, что я считаю преступлением, хотя это никак не судится по закону?

Я демонстративно промолчала. Если ему нужно сказать — пусть скажет сам. Капитан подождал и, так и не дождавшись вопроса, вдруг шагнул вперед, обернулся ко мне, преграждая путь, наклонился и прошептал на ухо:

— Глупость. На мой взгляд, донья Ирэна, глупость — это ужаснейшее из преступлений.

Отстранился и глянул, прищурившись.

— А теперь взвесьте и подумайте своей хорошенькой головкой, потому что ей, вы не поверите, можно ещё и думать, а не только носить прелестнейшую шляпку. Вы должны были приехать вечером в среду. Но задержались.

Он воткнул тросточку в тропинку и нарисовал ей круг.

— Тем вечером, когда все ждали вас, то есть, вечером среды, была убита несчастная девушка. Согласен, в Дэльории каждый день совершается по нескольку убийств. И это не первое убийство лунного маньяка, если мы, конечно, имеем дело с ним. Возможно, вы читали об этих преступлениях в газетах, если, конечно, вы читаете газеты. Однако до этой среды мерзавцу и в голову не приходило орудовать в королевском саду. Или во дворце. И все убийства совершались на темных улицах города.

Капитан резко перечеркнул концом трости круг, и я невольно вздрогнула, почувствовав, как побежали мурашки по коже. Дон Диаманто нарочно меня пугает? Или нет? И почему вдруг так похолодало? Это ветер с моря?

— Согласен, — ухмыльнулся он, приподняв верхнюю губу, и тёмная полоска усов вздыбилась, — это, возможно, просто совпадение. Но, знаете, сеньорита Ирэна, я не очень верю в разного рода совпадения. Уж слишком часто на моей практике они превращаются в закономерности.

Я вспомнила зловещую фигуру под моим окном, вздрогнула и невольно схватилась за его локоть, пошатнувшись. Дон де Лианор посмотрел на меня ещё внимательнее. Взгляд голубых глаз стал каким-то цепким и хищным.

— Ну же, сеньорита Ирэна, порадуйте меня каким-нибудь откровенным признанием.

Каким? «Знаете, дорогой Диаманто, мне показалось, что ночью я видела страшного человека! Почему он страшный? А потому что я нежная барышня-истеричка, вот почему. А ещё под сосной я заметила след каблука. Обычного каблука, да. Да, может просто садовник прошёл, или ещё кто. Но вдруг это лунный маньяк? Ах!». И в обморок — хлоп.

В его взгляде было столько снисходительного презрения, что я мигом отмела вариант пожаловаться на ночные страхи.

— Знаете, дон Лиаманто, — нарочно коверкая его имя, взволнованно прошептала я, — у меня есть некоторое предположение…

Он наклонился ниже, чтобы лучше меня слышать, а я привстала на цыпочки, потянувшись к его уху, и положила руку ему на плечо:

— Мне кажется… но я не уверенна, понимаете? Однако…

Я глубоко вдохнула, потом выдохнула. Капитан замер, чтобы ничего не пропустить.

—… однако мне всё таки думается, что это…

Я почти касалась губами его щеки. От Диаманто пахло чем-то очень приятным, немного горьковатым. М-м, изысканный аромат!

—… что это не мое дело, — бросила я, опустилась на каблучки и насмешливо глянула на него. — Маньяки это по вашему профилю. Выслеживать их — ваша работа. А меня всё вот это не интересует. Совсем.

Я высокомерно кивнула ему и прошла мимо. А потом обернулась:

— И да, не думаю, что вы имеете право допрашивать невесту принца и гостью Его величества. Надеюсь, ситуация не повторится и мне не придётся на вас жаловаться.

Я изящно поправила причёску и важно направилась к нашему домику.

— До встречи в анатомическом театре! — бросил он мне вслед с досадой. — И если вы думаете, что невесты высокопоставленных особ туда не попадают, то расспросите подробнее вашего жениха.

Анатомический театр? Это там, где вскрывают трупы?

Я замерла, обернулась.

— А где, простите, он находится?

— Кто вас интересует?

— Анатомический театр, конечно, — фыркнула я.

Взгляд его зажёгся насмешкой. Видимо, мужчина решил, что провинциалка не в курсе, чем оперный от анатомического театра отличается.

— Я как раз туда, — капитан растянул губы в любезную улыбку. — Составите компанию?

— Извольте, — я вернулась, взяла его под руку. — С удовольствием.

Честное слово, дон де Лианор растерялся. Но, видимо, я так достала его, что уязвлённый следователь решил меня проучить.

— Прошу, — согласился он, косясь на меня.

Мы с ним прошли к служебному корпусу, рядом с которым стоял его автомобиль. Дон Диаманто открыл дверцу и помог мне усесться. Видимо, в нём боролись галантность и желание взять реванш, и первое всё же взяло вверх.

— Должен вас предупредить, что вам вряд ли понравится…

— Я сама способна решить, что мне понравится, а что нет, — резко оборвала его я.

— Извольте, — холодно отозвался он, прошёл и сел на место водителя.

Слуга подошёл к капоту, покрутил ручку спереди, заводя автомобиль, и мы поехали.

И тут я вспомнила о репутации и о том, что невесте принца, наверное, не стоит ехать в двухместном, пусть и открытом, автомобиле с молодым мужчиной, но… Да и ладно. В конце концов, я не сильно расстроюсь, если сеньор Белая Цапля откажется на мне жениться. Может и хорошо, если я сейчас себя скомпрометирую ещё больше? Отец будет гневаться, конечно, но хочу ли я замуж за Криштиана? Вопрос риторический, пожалуй.

Анатомический театр! Да это же мечта! Я только читала о них. Место, где можно увидеть, как человек устроен внутри. Бесценный опыт для художников и врачей. В нашем захолустье о нём говорили лишь шёпотом.

— Мне нужно взять шляпку, — предупредила я. — Завезите меня, пожалуйста. Вы же знаете, куда?

Капитан хмыкнул, повернул руль, уверенно проехал по боковой дорожке и остановился перед самой верандой.

— Я сейчас! — пискнула я, сгорая от восторга.

Бросилась в холл, схватила первую попавшуюся шляпку с вуалеткой, кажется Никину, и выскочила обратно. И увидела Марселию с дочкой в самом конце тропинки. О, нет! Меня сейчас никуда не отпустят! Был бы автомобиль четырёхместным, может, мне бы удалось уговорить мачеху прокатиться с нами, но двухместный… Точно не отпустит! А уж тем более, если узнает — куда…

— Гоните, — умоляющим шёпотом выдохнула я, сползла с сидения, уткнувшись в переднюю панель. — Видите, тех сеньор? Пожалуйста, сделайте так, чтобы они меня не заметили…

Дон Диаманто рассмеялся. Неожиданно искренним, мальчишеским смехом. А вот мне было не до веселья.

Автомобиль зашуршал шинами по мраморной крошке, и я расслышала сквозь его тарахтенье слова Марсика:

—… у него другие достоинства, Ника.

— Мне всё равно! — выкрикнула сестричка с досадой. — Маменька, не надо мне об этом говорить! Меня это не интересует!

— Дрянь неблагодарная! — вдруг разозлилась матушка. — Ты не понимаешь, что…

Дальше я уже не слышала, но очень удивилась вспышке ярости всегда приветливой и уравновешенной Марселии. Интересно, о чём они? Впрочем, Доминика кого угодно способна взбесить.

— Вылезайте, принцесса, — улыбающееся лицо следователя по особо важным делам заглянуло ко мне, —