Одна Зима на двоих (СИ) - Верховцева Полина

Вдруг это всего лишь сон? Сейчас она проснётся и окажется в Обители, в своем старом миар-тане… Такие сладкие мечты. Такие пленительные.

Ее веки постепенно тяжелели и слипались. Последнее, что она увидела перед тем, как заснуть — это Хасс, все так же стоявший возле входа. Могучий воин задумчиво наблюдал за ураганом, и Ким даже не догадывалась, что все это время он прислушивался не к раскатам грома, а к тому, что делала пленница. Ловил каждый шелест, каждый ее вздох и никак не мог понять, почему это для него так важно.

Глава 6

— Подъем, — кто-то грубо тряхнул ее за плечо.

Проснувшись, Ким сонно заморгала, пытаясь понять, где находится. Не сразу, но она сообразила, что вокруг унылые каменные своды пещеры, а та косматая голова, которая склонилась над ней, принадлежит Верну. Девушка испуганно подскочила, вмиг растеряв остатки сна, и тут же взгляд сам начал искать Хасса.

В пещере его не оказалось, но снаружи раздавались голоса, среди которых выделялся уверенный тон кхассера.

— У тебя есть пять минут, и потом выдвигаемся, — Верн поставил перед ней жестяную кружку с обжигающе-горячим чаем, сверху положил пару ломтей вяленого мяса и больше ни слова не сказав, вышел из пещеры.

Оставшись одна, Ким поспешно выбралась из спальника. То и дело оглядываясь на мужчин, она отошла в самый дальний угол пещеры, тот, который не видно со стороны входа, и поспешно сделала свои дела. Было стыдно и страшно оттого, что в любой момент кто-нибудь мог зайти внутрь.

После она по стеночке подошла к проему, ведущему на улицу, аккуратно выглянула и, убедившись, что никто не обращает на нее внимания, набрала полные ладони снега, тут же юркнув обратно. Ежась и охая от холода, она протерла лицо, руки, шею, а после, когда уже зуб на зуб не попадал схватила кружку с горячим чаем и, едва не обжигаясь, сделала несколько глотков. Он пах чем-то хвойным, горьким, с отголосками черничного листа. Девушка никак не могла понять, что это за вкус. Такого ей пробовать еще не доводилось.

Мясо было все таким же жестким, как и вчера, резкий запах по-прежнему отбивал аппетит, но Ким заставила себя его прожевать. Какой толк если она заморит себя голодом и ослабеет? Никакого. Она все еще тешила себя надеждой, что рано или поздно ей удастся ускользнуть от своих тюремщиков.

Закончив со скудным завтраком, Ким направилась к выходу, чтобы не давать своим мучителям лишний повод распускать руки. Она лучше выйдет сама, чем ее снова станут таскать, как безвольную куклу.

На улице стояли прозрачные утренние сумерки, и мороз, оставшийся после ночного Сеп-хатти, все еще не спешил убирать свои когти.

В маленьком лагере кипела жизнь. Белые клубы дыхания вились в воздухе, строгие голоса смешивались с недовольным ворчанием вирт, а отдохнувшие мужчины были полны сил и, скупо переговариваясь, готовились к отправке.

Чуть поодаль Ким увидела своего похитителя. Хасс проверял подпругу, ремни, крепления. В отличие от всех остальных, его вирта стояла как вкопанная и даже хвостом не шевелила, опасаясь сурового хозяина.

Закончив, он потрепал ее по шипастой холке, потом достал из-за пояса рукавицы и неспешно их начал их натягивать, поправляя тяжелые заклепки. Пользуясь тем, что на нее не смотрят, Ким наблюдала, ловила каждый жест, наполненный спокойной уверенностью с своих силах, каждое размеренное движение. И чем больше смотрела, тем сильнее у нее билось сердце. Не в груди, а где-то в висках, на кончике языка, под поджилками.

Хасс закончил с рукавицами и поднял взгляд. Посмотрел прямо на нее. Тяжело, пронзительно, исподлобья, моментально пробивая брешь в ее мнимом спокойствии. Ким замерла и даже перестала дышать, чувствуя, как горячая кровь приливает к щекам.

Чудовище было…красивым.

Это открытие так сильно удивило и напугало, что, тихо пискнув, она юркнула обратно в пещеру. Ей почему-то казалось, что если смотреть на него чуть дольше, то он сможет прочитать ее мысли, понять, о чем она думает.

Прижавшись спиной к стене, Ким пыталась совладать с тем хаосом, что творился внутри. Глупая, было бы из-за чего переживать! Подумаешь! Волк вон тоже красивый, пока тебе в глотку не вцепится. Так же и с Хассом. Просто он такой…такой…видный что ли. В долине она таких не встречала. Мужички там были обычные, работящие, не воины, и в зверей не обращались. Совсем другие. Наверное, именно поэтому так и ощущалось вот это мужское в Хассе. Слишком большой, слишком сильный, слишком…

— Мы ждем только тебя.

Ким чуть не закричала от испуга, когда он черной тенью шагнул в пещеру. Прижалась еще сильнее к стене, лихорадочным взором мечась в поисках спасения.

— Поторапливайся.

Он равнодушно кивнул на выход, вынуждая ее выйти на улицу, а сам отправился следом.

— Я опять поеду с тобой? — обреченно спросила девушка, когда поняла, что он заворачивает ее к той самой вирте, которую сам седлал.

— Да.

— А можно…

— Нет.

Чудовище было не только красивым, но и чертовски холодным.

Он легко, будто она ничего не весила, подхватил ее за талию и усадил на спину зверю. Недовольная вирта тут же зашипела, но стоило ему только глянуть, как она прижала голову к земле и виновато вильнула хвостом. Звери всегда признают сильнейших.

Спустя миг он заскочил следом, занимая свое место позади Ким, и девушка снова оказалась в кольце его рук. Села ровнее, чтобы не прижиматься к нему спиной, но все равно, с каждым неровным шагом вирты ее подбрасывало и подталкивало ближе к нему.

— Выдвигаемся. Я хочу сегодня пройти перевал.

— Отличная мысль, — откликнулся Войс, — мне уже осточертели эти горы, со своим бесконечным снегом и буранами.

Остальные ее поддержали одобрительным гомоном и, выстраиваясь вереницей, отправлялись следом за своим кхассером.

Чем выше они поднимались, тем сложнее было дышать. Воздух становился легким, колючим и каким-то пустым. Даже вирты шагали вперед, вывалив бордовые языки и недовольно урчали, когда наездники заставляли их снова карабкаться по отвесным скалам.

Если бы Ким не была так измучена, то наверняка она бы увидела красоту и в облаках, которые сползали с вершины гор, стелились вдоль тропы, а потом стекали еще ниже, в ущелье, и в морозных пиках, и в синих отблесках солнца на леднике. Однако все помыслы девушки были заняты только одним — как ей возвращаться обратно, если все-таки сбежит? Как преодолеть эти бесконечные горные гряды?

Дорога обратно казалась все более и более призрачной, а надежда, которая согревала еще вчера, сегодня начала стремительно таять.

К полудню они добрались до верхней точки перевала. Украдкой обернувшись, она посмотрела назад, туда, где за скалой, похожей на когти дракона, притаилась родная долина. Пусть Ким никогда не жила там сыто, уютно и в тепле, но это все равно был ее дом. Суровый, но почти родной. Там рыжая Манила, старая йена. Да что тут говорить, она уже скучала даже по ворчливой Харли!

— Что-то давно не видать старины Сеп-хатти, — пошутил Ройс, во время короткой остановки.

— Сплюнь. Может, успеем до него.

Ким подозревала, что этот привал Хасс сделал специально для нее. После вчерашнего дня, проведенного в седле, непривыкшее к таким нагрузкам тело ломило, внутренняя поверхность бедер болела так, будто по ней прошлись сапогами, спина не давала повернуться. Кхассер, наверняка, слышал, как она охала и шипела от боли, когда вирта перепрыгивала с уступа на уступ, чувствовал, как сжималась на поворотах.

Пятиминутного привала, конечно, было недостаточно чтобы придти в себя, и Ким все больше мрачнела. Каждый шаг неровной поступи, отдавался ноющей болью в пояснице. Иногда казалось, что еще немного и она сползет прямо под лапы зверю, но Хасс не давал сдвинуться даже на сантиметр, жестко фиксировал, не позволяя болтаться из стороны в сторону. Ей пришлось смириться, что кругом был только он, и что хуже быть уже просто не может, но потом начался спуск. Сложный, местами такой труднопроходимый, что даже мужчины, закаленные воины, полностью сконцентрировались на дороге. Обводили вирт по краю ущелья, не давали им перескакивать на опасные места, занесённые снегом, под которым могли скрываться вероломные расселины, придерживали на прямых участках.