Между тьмой и пламенем. Часть 2 (СИ) - Элевская Лина

Щит на двери Дориана так и не взломали. Попытались пробить стену – и тоже зря, заклятье герметично оплетало всю комнату. Иначе Ральда бы с радостью нашептала и муженьку пару ласковых, но кричать их на весь коридор? Увольте!

Тем более Дэтре сказал, что этот щит оберегает в том числе и от посторонней магии. А вдруг и на ее силу подействует?

И выглядел маг совсем не так, как ей хотелось! Он не казался ни униженным, ни беззащитным. Само воплощение невозмутимости, словно он не в камере, а у себя в апартаментах… Наглую ухмылку так и хотелось стереть с его губ еще одной пощечиной… а потом припасть к ним в медленном поцелуе, оставляя следы своей помады как метку…

Почему он так упорно цепляется за жизнь Дориана? Все остальные уже сдались, даже вертлявый остроухий, а Дэтре упорствует, да еще уверяет, что добился успеха…

Неужели в память о ее «доченьке»? Может, чувствует вину за то, что не уберег? Вдруг на самом деле верен он был вовсе не Дориану, а Инерис?!

В итоге, напрасно проворочавшись до часу ночи, Ральда решительно поднялась и начала одеваться. У нее имелся один особый костюм. Дориан остался не в восторге, но ей нравилось.

Можно развлечься и сегодня. Тем более что все, кто мог бы ей помешать или задать неудобные вопросы, уже спят.

***

Глубокой ночью, когда маг наконец погрузился в сон, его разбудили (и довольно бесцеремонно) и куда-то поволокли. Спросонья он чуть не сломал руку стражнику, принявшемуся грубо его тормошить, но вовремя спохватился, вспомнив о происшедшем.

Его провели на нижний уровень, в самую дальнюю камеру. М-да...

Княжеская темница и так комфортом не баловала, а уж местные «апартаменты» тем более. Вместо матраса – груда старой соломы, голые стены, ведро в одном углу (по счастью, пустое), грубый табурет в другом. Толстая дверь, крошечное решетчатое окошко, через которое почти не проникает свет.

И, собственно, все.

Что ж, хотя бы не воняет… Карцером, видимо, давно не пользовались.

Задавать вопросы явно было бессмысленно, а потому маг позволил без сопротивления заковать себя. Тяжелые браслеты на каждую руку, вынудившие прижать запястья к стене. Одна цепь поперек шеи, еще одна поперек живота. Колодки на ноги с длинной цепью. Переступать можно, но особо не побрыкаешься.

Перевести его сюда могли только по приказу леди Ральды... или капитана, но в это Кэллиэну слабо верилось. И раз королева избрала такое место для их следующего рандеву, то наверняка следует ожидать чего-то интересного.

Он оказался прав.

Прошло не более получаса, когда за дверью раздался перестук каблучков.

Женщина подошла к ней вплотную, помедлила. Натужно проскрежетал засов, и она с усилием открыла тяжелую створку.

Скрипнули петли, и серую камеру прорезал луч тусклого света. Каблуки процокали по каменному полу, с тихим стуком на табурет опустился принесенный канделябр с тремя свечами, прошуршал, падая на пол, плащ…

И перед ним предстала королева.

Сказать, что Кэллиэн опешил – это ничего не сказать.

Надо было ей для полноты картины еще хлыст прихватить. Тонкие кожаные штаны, обтягивающие совершенно непристойным образом не только ноги, но и все между ними, черный корсет, откровенно приподнимающий полуобнаженную грудь… верха никакого. Еще бы голая пришла, чего уж мелочиться…

Оказывается, вот какие игры нравятся их королеве… Слово «госпожа» внезапно обрело новый смысл.

Маг медленно моргнул, заставляя себя поверить в увиденное.

То есть все те случайные и не очень встречи… тогда, на кладбище… и в его лаборатории, когда она пришла в открытом домашнем платье… и в кабинете…

Выходит, леди Ральда пыталась его соблазнить?! Его?!

Но… как же ее муж? Ее любовь к нему?

Все-таки, выходит, притворство...

Если вспомнить ту последнюю их встречу… она ведь намекала. Только он, наивный, не понял намека! Не думал, что человеческая женщина может найти его привлекательным, и тем более не предполагал, что к нему может испытывать неуместные чувства жена князя, которая, казалось, так тревожилась из-за мужа!

В нем полыхнула ледяная ненависть по отношению к лживой твари, смотревшей сейчас на него жадными, бесстыдными глазами.

Дверь со скрипом закрылась, в замке проскрежетал ключ. На единственное окошечко был наброшен плащ.

К ненависти примешалось презрение.

Кэллиэн зло усмехнулся. Кто из них еще первым захочет отсюда сбежать – большой вопрос. Главное – правильно разыграть эту партию.

– Ну что, лорд Дэтре, побеседуем откровенно? – пропела мерзкая баба, прислонившись к двери камеры и скрестив руки на груди, чтобы придать ей максимальный объем.

– Если вам так угодно… хотя, на мой взгляд, откровенней уже просто некуда, – маг выразительно указал взглядом на сомнительные прелести и невозмутимо уставился в глаза королеве.

В неверном свете свечей ему показалось, что по ее лицу скользнула тень гнева пополам с досадой. Неужели всерьез надеялась на другую реакцию? Считала, будто ему нравятся такие игры?

...Даже в цепях – самоуверенный, несгибаемый, наглый... Ну ничего, она пришла во всеоружии!

– Мне всегда нравилось это ваше своеволие, – натянуто улыбнулась леди Ральда. – Но оно в последнее время заходит слишком далеко.

– Что поделать, ваш любимый муж всегда ценил это мое качество. Я пестовал его долгие годы при полнейшем одобрении верховного князя.

– У Дориана странные взгляды на многие вещи, – не моргнув глазом, согласилась Ральда. – Скажите, лорд Дэтре, а вы действительно черный маг, как утверждает эльф?

– И не надоел вам этот вопрос? Вы же не считаете, что истинный черный так легко в этом сознается? – вопросом на вопрос ответил маг и с удовольствием увидел, как она поджала губы. Затем улыбнулась.

– Ваша реакция наводит на мысль о том, что вам все-таки есть что скрывать.

Это был удар ниже пояса, но Кэллиэн ухитрился даже не вздрогнуть. Тем не менее, словно почувствовав брешь в его защите, королева нажала:

– И вас непременно будет ждать полная проверка… если, конечно, не согласитесь сотрудничать. Пока об истинной причине вашего ареста известно немногим.

Кэллиэн презрительно усмехнулся.

– То есть эти растяпы так и не справились с моим щитом, и вам по-прежнему нужно мое содействие… Спасибо за приятную новость, ваше величество.

Она досадливо прикусила губу.

– Не понимаю вас... В конце концов, Дориану действительно нужна помощь! А из-за вас мы не можем ему ее предоставить. Вас совесть не мучит? Почему не согласились снять щит? Вы же не думаете, что кто-то из нас мог причинить вред верховному князю Нариме? Я его жена, остальные – верные соратники и слуги… Так почему вы упорствуете?

– Вам, я боюсь, не понять, – хмыкнул тот, не собираясь ни подтверждать, ни опровергать иные ее предположения. – И вы меня извините, но не вам говорить о совести.

Гневно покраснела.

– Я всегда честно выполняла свой долг перед князем и княжеством! А вот вы... вы же темный маг, если не черный! Чем вы могли помочь, когда сдались даже целители? Откуда такая самонадеянность? -

Пазуа. – Лорд Дэтре, давайте поговорим спокойно, я всего лишь хочу понять, чем вы руководствовались в своих последних действиях. Возможно, поначалу я резко отреагировала, возможно, зря поверила на слово эльфу, но, согласитесь, такие новости кого угодно…

– Не смешите меня, миледи. В таком виде приходят не извиняться, – холодно бросил маг.

Нахмурилась, инстинктивно потянулась было прикрыть грудь, но тут же опустила руки и уперла их в бока.

– Хотя знаете… вы, пожалуй, правы. – Тон резко изменился. – В конце концов, и эльф, и капитан Мельдер в два голоса твердят мне, что Дориан жив, так что пока оставим в покое и вашу истинную силу, и этот невразумительный щит.

Так, эльф еще ладно, а капитан откуда может знать?..

– Может, лучше объясните, почему вы так ему преданы? Дориан никогда не говорил мне о том, что вас связывает.

И хвала Вечности!