Плетения Судьбы. Не потерять себя - Татьяна Мираббилис
Рядом достаточно шумно присела Ристэ Ноэль:
— Госпожа Субунулатус, для дрожащих места в конце ряда.
Вслед за ядо-магистром своё место заняла профессор по трансформациям и взглядом указала Дриколании на место рядом с собой.
— О, нет-нет, — магистр бытовой магии не желала располагаться в конце ряда. — Разве что за мной. — Ледяная змея окинула взглядом пустующие места.
Дриколания с возмущением уставилась на Ристэ Ноэль, та ответила ей тем же.
— Тш-ш, — мысленно прикрикнула на дам Новели Рас. Все замолчали, продолжая доставать взглядом белокурую Дриколанию. О том, как пройдет посадка «на места» договорились заранее. Если маг-менталист садится между ректором и гостем, Ристэ Ноэль садиться сразу за ректором. Самые сильные и опасные магини должны были прикрывать ректора с одной стороны, маги- мужчины, в зависимости от силы и ядовитости, — с другой.
«Не только у меня сбой в планах», — Ногард отметил «мышиную» возню дам-магистрынь. Но его отвлекли прибывающие адепты и мужчины-профессора. Последние рискнули сесть на свободные места возле гостя. Среди профессоров-мужчин затесалась одна дама. Ногарда передёрнуло, но наружу эмоцию он не выпустил. Лишь потуги приветственной улыбки магистрам плавно перетекли в презрительный оскал. Бывшая любовница уселась среди мужчин, подальше от Ногарда, и делала вид, что его здесь нет. «Плохая девочка, плохая игра и снова плохо ходит. Странно. Но приятно. День начинает исправлять своё неудачное утро», — повеселел правитель ящеров. Впервые с момента сегодняшней встречи с нагами, мужчина почувствовал себя удовлетворённым и расслабленным. Спокойная уверенность возвращалась. Он неспешно оценил трепетную блондинку, всеми силами прижимающуюся к креслу ректора, словно желающую растворить противную преграду. Приветливо ей улыбнулся. Встретился взглядом с Ристэ. Отметил, что вполне мог утонуть в таких глазищах и волосах, если бы сердце или то, что там должно быть, уже не было занято другой блондиночкой с голубыми глазами.
— Мадам, — Ногард снова прикоснулся к руке Новели Рас, — буду крайне признателен, если Вы соизволите пересесть на моё место.
— Но…
— Не хотелось бы разговаривать с господином Нагом через Вашу голову. Это непростительно даже для меня, — мужчина растянул губы в улыбке. — Так я могу надеяться?
— Магистр, — последовало от ректора, и Новели Рас не оставили выбора.
Ногард был доволен, наги — нет. Большинство из них с трудом скрывали неприязнь к залётному ящеру. А он беспрепятственно считывал их мысли и эмоции. Страшное оружие — эмоции. Они всё обнажают. Даже бывшая любовница забылась и сверлит взглядом парня с синими глазами, прилипшего к… В кругу адептов он увидел ту, которую вожделел всё последнее время. Она была не одна. Парни и две девицы. Всё окружение белокосой змейки было противно сущности ящера. Он видел их насквозь, как и их потуги ЗАЩИТИТЬ ЕЁ ОТ НЕГО!!! Кровь всколыхнулась. Мужчина скрипнул зубами. Ничего, потом с ними разберется. Всех оценил. Всех запомнил. Даже то, что кое-кто из этого выводка опарышей-переростков связан с тёмной эльфийкой, не скрылось от Ногарда. И ведь не только тот, кто сейчас просто подписывал себе приговор, так близко придвинувшись к ЕГО ЗВЕЗДЕ, а и тот, гнилой, кто сверлил ее гадючьим взглядом, оставаясь с тени остальных. Странное совпадение. А совпадение ли? «А этот блеклый червь, кажется, потомок моего заклятого знакомца с северных земель, — Ногард наблюдал еще за одним самоубийцей, близко подошедшей к адептке Чаргородской. — Так и есть. Эрентор! Ну, извини, старина Носбир. Ты действительно был благородной тварью, белый змей, но твой паршивец сам себе портит будущее».
Ногард снова остановился на синеглазом юноше со странной острой прической и наглым, недобрым взглядом: «Ага, уже убил. А ведь ты мне не соперник, мальчик. Не сможешь помешать. Ничего у тебя не получиться. У тебя теперь другая проблема — вон та дроу с эмоциями и возбуждением. Мне даже жаль тебя, парень. Наверное. Такой поворот — врагу не пожелаешь. Даже ненавидеть жалко, через чур как-то. Аринар своего не упустит. Крепко в тебя вцепилась. На другую сил не хватит. Но ты не расслабляйся. Я — рядом». Мужчина наградил парня жёстким взглядом, одновременно чувствуя облегчение: ощущения, связанные с бывшей любовницей, отпускали и теперь осыпалися с него, как старая чешуя.
На остальных правитель ящеров особо не стал задерживаться, просто мазнул взглядом, мысленно сканируя всех присутствующих. Анализ ползучих гадов прервался из-за появления подданные Ногарда. Он почувствовал родственную кровь и теперь был полностью поглощён ими.
Часть 4. Глава 5
«Накаркал», — чертыхнулась про себя, когда на беговую дорожку рядом со мной снова встала ящерка. В голове вертелись слова декана Совела. Именно он напророчил мне соревноваться с Аделин в первый же день физподготовки. Несмотря на то, что команда ящеров выступала в полном составе, а не разбивалась, как остальные, по четыре участника в каждой группе, мне удивительным образом выпадало на каждой дисциплине оказываться бок о бок с адепткой Ахар. Я напряглась: что за чёрт? Но Аделин, не моргнув и глазом, спокойно встала рядом. За весь день я от неё не услышала ни слова — ни косого, ни прямого, — не то, что подколку или пренебрежение. И пакость она мне не пыталась сделать. Это озадачивало и заставляло быть крайне осторожной. Инстинкт самосохранения нервно дрыгал ногой и напоминал, что условия соревнования изменены, а каверзы от адептов не запрещены, а потому расслабляться рано.
И я их ждала постоянно. Каверзы, подвохи и грубое поведение типа подножки или локтя в бок. Но пока все этапы я проходила чисто и с большим отрывом от многих адептов. Адепток, по большей части. Поначалу мы проходили задания большими группами, чтобы отсеялись самые слабые и неудачливые. Они и отсеялись. Многие из-за подлянок, которые большинство адептов строили друг другу. Гарэд Совел объявлял каждую следующую дисциплину без эмоций, но его глаза… ох, как же он был недоволен количеством провалившихся адептов.
Очередной круг общефизических соревнований, и мы с адепткой Ахар на старте. За спиной нервничала Милисент. Её накрывали эмоции. А вот сбоку было все глухо, как у моллюска между створками. Я покосилась на дочь жгучих песков. Она была собрана и сосредоточена, словно нет никого рядом. Не обращала ни на кого внимания. Это цепляло. За самолюбие. Моё. Но не больше. Пять минут нам дали не то на расслабление, ни то на сосредоточивание перед стартом — кому чего нужно было выбирали сами.
Воспользовавшись передышкой, бегло окинула взором стадион. Адептов стало в разы меньше, а пространство — свободнее. Те, кто выбывал из соревнования, отправлялись в общежитие примиряться
