Волчье (СИ) - "Happy demon"

Сейчас же справиться с собственным страхом мне помогала поддержка друзей, которые плотной стеной высились по обе стороны от меня.

Возле встревоженной Маргрит, крепко сжимая поводья, покачивался в седле Леголас, за спиной которого виднелось хмурое лицо Гимли, по левую сторону от Арагорна ехал Гэндальф, положивший руку на плечо испуганного Пиппина, рядом с ними, обнимая за пояс сосредоточенного Эомера, оглядывался по сторонам Мэри, то и дело поправляющий сползающий на глаза шлем, а рядом со мной, опережая на полкорпуса, придерживал рвущегося вперед черного жеребца Боромир.

После того, что произошло вчера, мы с мужчиной не разговаривали, даже не смотрели друг на друга, и если гондорец весь вечер и сегодняшнее утро был занят, о чем-то постоянно споря с Арагорном и остальными в большом шатре, в котором всю ночь горели свечи, то я, чувствуя себя последней трусихой, до истерики боялась посмотреть ему в глаза. Руки дрожали, словно при лихорадке, мысли роились пчелиным роем, а от воспоминаний о горячих губах, сминающих мои, и требовательных руках, оставляющих синяки на нежной коже, внутри все сжималось в тугой узел. Я отчаянно мотала головой, пытаясь избавиться от странного чувства, я остервенело терла припухшие губы, пытаясь забыть вкус жадных поцелуев и искренне надеялась провалиться в глубокий сон, чтобы забыться, но чертов воин преследовал меня и там, горячо шептал мое имя, не позволяя отстраниться, и тело буквально пылало. Сводящие с ума сны сладкой болью отзывались где-то в груди, судорогой сводили бедра, и, проснувшись еще до рассвета, я бездумно всматривалась в тяжелую ткань шатра, касаясь темнеющих на смуглой коже отметин, искренне не понимая, где сон, а где реальность.

Захлебывающаяся желанием волчица отчаянно билась о ребра и скреблась острыми когтями, а я, изо всех сил пытаясь запереть ее поглубже в ловушке человеческого тела, боялась покинуть свой темный, безопасный шатер.

Утром в лагере царил хаос, беспокойные воины готовились к битве и коротко переговаривались, то и дело слышались недовольные окрики и раздраженные ругательства, и пользуясь тем, что во всеобщем бедламе никто не обращает ни на кого внимания, я старалась не отставать от других, низко склонив голову вниз и радуясь тому, что длинные волосы завесили лицо. Создавать видимость невероятной занятости было легко, к явно озабоченной проблемами королеве никто не рисковал подходить, и лишь заметив прищуренный, словно бы насмешливый взгляд пробегающей рядом Маргрит, я поняла, что нацепленная маска не столь надежна, как я думала. К тому же, спустя всего каких-то несколько минут лагерь был свернут, мне подвели меланхоличную мышастую кобылу, и я даже не заметила, как оказалась в начале длинной колоны воинов рядом с друзьями и Боромиром.

Пронзительный взгляд серых глаз опалил каленым железом, заглянув в самую душу, норовистый вороной жеребец надежно пристроился возле моей кобылы, словно намереваясь провести так всю оставшуюся жизнь, а потянувшуюся было к паре волчицу я силой посадила на невидимую цепь.

Не время сейчас, да и не место.

В столь тяжелый, безумный день голова нужна была мне чистой.

— Отвратное местечко, — негромкий голос Маргрит заставил вздрогнуть, отвлекшись от мрачных мыслей, и я оглянулась на подругу, которая поравнялась со мной. Встревоженный конь недовольно всхрапнул, закусив удила, но первая бегущая по следу даже не обратила на это внимания, всматриваясь в тяжелую громадину Черных Врат. Никто не знал, что нас ожидает там, за ними, никто не знал, чем может закончиться этот серый день, а взгляд то и дело метался к горячей громадине Ородруина, который время от времени вспыхивал алыми брызгами, выбрасывая клубы пепла, от которого темнело небо. Чувствительный нос улавливал резкие запахи, пробирающие до дрожи, и я, не сдержавшись, раздраженно потерла его, пытаясь перебить терпкость горячего воздуха.

— И где они? — громкий голос Пиппина звенел от едва сдерживаемой тревоги, однако винить за это храброго хоббита, последовавшего за нами на страшный бой, никто не смел. Замерший возле нас Арагорн оглянулся через плечо, рассматривая стройные ряды объединенной армии, застывшей каменными изваяниями и крепко сжимающей свое оружие, а после, пришпорив лошадь, первым двинулся к Черным Вратам.

Друзья, не отстающие от своего предводителя ни на мгновение, последовали его примеру, направившись следом, а заставив свою кобылу шагнуть вперед, я краем глаза заметила, как отделилась от ровного строя бронированных волков внушительная фигура. Хмурый Скьельд, не спрашивая моего позволения и не требуя разрешения, молчаливой тенью скользнул за нами, а на мгновение пересекшись взглядом с золотым янтарем внимательных глаз, я только едва заметно кивнула. Поддержка кого-то из своей стаи в тот момент была как нельзя кстати, остальные Маршалы, оставшиеся во главе армии Серого Оплота, проводили нас пронзительными взглядами, жгущими спину, и я поспешила отвернуться от них, не желая видеть какой-то обреченной решительности, с которой смотрели на нас воины, оставшиеся на своем месте.

Небольшой отряд, выглядящий на огромном плато совсем крошечным, почти смешным, с каждым шагом приближался к конечной точке нашего путешествия, и я даже не могла винить собственную волчицу, нервы которой натянулись тугими струнами. С каждым мгновением желание развернуть лошадь и умчаться прочь становилось все сильнее, но рассеянный взгляд, блуждающий по серым пейзажам, неизменно натыкался на широкую спину, защищенную серебристыми доспехами, и я понимала, что бросить все и сбежать не могу. Не тогда, когда до конца осталось всего ничего.

Подчиняясь болезненно впившимся в губы удилам, лошади одна за другой остановились почти у самых Врат, недовольно перебирая тонкими ногами, а я, на мгновение прикрыв глаза от налетевшего сухого ветра, запрокинула голову назад, всматриваясь в черную, ржавую громадину тяжелой конструкции, которая словно бы подпирала серое небо. По сравнению с этим строением я сама себе казалась мелкой букашкой, хищные скалы, нависающие с двух сторон, давили и словно бы заставляли пригибаться к сухой, мертвой земле, и я сама не заметила, как хрипло выдохнула, с силой сжав в руках кожаный повод.

Остановившийся впереди Боромир оглянулся на тихий скрип плотных перчаток, окинув меня внимательным взглядом, однако не успел ничего произнести, как по всему плату пронесся ровный голос Арагорна:

— Пусть силы черной страны выходят на бой! Да свершится над ними справедливый суд!

Гулкое эхо отбилось от холодных камней и ржавого металла, затерялось где-то в пепельном небе, а с губ сорвался шумный вздох, когда где-то там, за высокими вратами, раздался мерзкий скрежет. Замерший рядом Скьельд зло зарычал, вздыбив шерсть на загривке, в глазах Маргрит расплылось жидкое золото, а я буквально спиной почувствовала тревогу своей стаи, которая подчинялась вскинувшимся инстинктам. Нахмурившийся Леголас оглянулся на первую бегущую по следу, заметив, как та переменилась в лице, рядом нервно переступил с ноги на ногу конь Эомера, из-за спины которого выглядывал уже посеревший от ужаса Мэри, и только Гэндальф с Арагорном даже не пошелохнулись, хмуро наблюдая за тем, как тяжелые ворота, заскрипев, начали медленно отворяться. Земля задрожала, меланхоличная лошадь, до этого не обращающая ни на что внимания, взбрыкнула подо мной, заставив крепче сжать коленями бока, а взгляд мгновенно зацепился за узкий просвет, возникший между двумя громадными створками. Увидеть что-то внутри крепости не представлялось возможным, а все внимание моментально привлекла высокая широкоплечая фигура, покачивающаяся в седле закованного в броню коня, шагнувшего нам навстречу.

Всадник, выступивший из крепости, был затянут в черные одежды, плотный шипастый шлем полностью закрывал голову и верхнюю часть лица, а та открытая его часть, которая виднелась из-под черного металла, была похожа на уродливую жуткую маску. Поднявшаяся откуда-то изнутри волна тошноты заставила прижать к губам руку в рефлекторной попытке справиться с нахлынувшими эмоциями, вырвавшееся из груди рычание самой себе показалось оглушительным, и я даже не смогла винить Скьельда, когда тот припал к сухой земле, готовясь к прыжку. Короткий взмах рукой заставил оборотня замереть на месте, не заметивший наших переглядываний Боромир, словно невзначай, повернул своего жеребца, оказавшись между мной и незнакомым всадником, а со стороны Гимли донеслось приглушенное ругательство, произнесенное на кхуздуле, которого я не знала.