Вардаэсия - Линетт Нони

— Маркус многое рассказал нам, пока мы были на его попечении, — сказала Рейчел. — Он… раскаивался в своих действиях. То, что он сделал со своим сыном, то, что он позволил Эйвену сделать, он не мог простить себе за это. И он, и Наташа, все, чего они когда-либо хотели, — это обеспечить безопасность Джордана. Ты… Твой друг когда-нибудь говорил тебе, что у него когда-то был брат?

Алекс тихо сказала:

— Лука.

— Маркус и Наташа никогда не стали прежними после того, как потеряли его, — сказал Джек. — Они не могли смириться с мыслью, что с Джорданом тоже что-то случится. Все, что они когда-либо делали, было для того, чтобы защитить его.

— Возможно, им следовало больше сосредоточиться на том, чтобы быть лучшими родителями, чем пытаться «защитить» его, — сказала Алекс, не в силах скрыть осуждение в своем тоне. — Джордан вчера чуть не погиб из-за Эйвена… из-за того, на чью сторону встали Маркус и Наташа.

— Он никогда на них не Заявлял права, — мягко сказал Джек. — Это означало, что, когда для них пришло время принять решение, они смогли принять правильное.

Его глаза блуждали по комнате, и Алекс тоже посмотрела, только чтобы увидеть Наташу, сидящую на одной из кроватей медицинского отделения, на ее лице были написаны шок и горе. Джордан не был в сознании во время конфронтации Маркуса с Эйвеном — единственное, что было хорошего в его пытках, поскольку ни один ребенок не должен был быть свидетелем смерти родителя, отчужденного или иного,… так что кто-то другой, должно быть, рассказал Наташе о кончине ее мужа. Джордану тоже сказали бы, и Алекс понятия не имела, как он мог воспринять эту новость, особенно с учетом того, что в последний раз он видел отца, когда Маркус передал его Эйвену, чтобы тот Заявил на него права.

Облизнув губы, Алекс вспомнила все, что произошло в библиотеке дворца меярин. Как Маркус не связал ее родителей, как он остался перед ними, не давая им двигаться вперед, когда Эйвен напал на Кайдена и столкнулся с Алекс. Она думала, что Маркус останавливал их от попыток помочь или сбежать, но теперь, учитывая то, что утверждали ее родители, было возможно — возможно — что он удерживал их, чтобы защитить их.

— В течение двух недель мы были гостями в Шато Шонделль, не меньше, — пообещала Рейчел, ее рука сжала Алекс, чтобы убедить в правдивости своих слов. — Маркус и Наташа были добры к нам в то время. Добры и разговорчивы.

Что-то в ее тоне заставило Алекс насторожиться, реакция, которая была оправдана, когда Джек заговорил следующим.

— Почему ты не сказала нам, в какие неприятности ты попала? — спросил он, заставляя ее поежиться под его пристальным взглядом. — Мы знали, что была причина, по которой ты держала нас взаперти, но ты всегда была так непреклонна, что со всем справляешься… что ты справлялась со своей эльфийской проблемой.

— На самом деле я никогда так это не называла, — защищалась Алекс. — Это вы.

— Тем не менее, — сказал Джек, почесывая подбородок, который был значительно более заросшим щетиной, чем когда Алекс видела его в последний раз, — Маркус и Наташа полностью объяснили, с чем ты столкнулась, и с чем тебе еще предстоит столкнуться.

Это было хорошо, поняла Алекс. Даже если она изо всех сил пыталась поверить, что мотивы Спаркеров чисты, их усилия означали, что ей не придется тратить свое ограниченное время на пространные объяснения.

— Тогда вы поймете, когда я скажу, что забираю вас обратно на Фрейю… обратно на Землю, — сказала Алекс.

Ни один из ее родителей и глазом не моргнул на ее заявление, как будто они этого ожидали.

— Ты идешь с нами? — спросил Джек.

Нерешительно Алекс сказала:

— Если Маркус и Наташа действительно рассказали вам все, тогда вы знаете, что я не могу.

— Нет, милая, мы знаем, что ты этого не сделаешь, — мягко сказала Рейчел.

Ее глаза защипало от их понимания, и хриплым голосом Алекс продолжила:

— Я должна сделать все, что в моих силах, чтобы защитить людей этого мира.

Джек и Рейчел посмотрели мимо нее друг на друга, молча общаясь, прежде чем снова повернуться к ней.

— Мы воспитали тебя независимой и сильной, чтобы ты сама делала свой выбор в жизни, — начал Джек. — Итак, любые протесты, которые мы, возможно, пожелаем высказать…

— Которых здесь много, — вмешалась Рейчел.

— … были бы лицемерием, — продолжил Джек. Тихо он добавил: — Мы не всегда были рядом с тобой так, как ты заслуживала, и это наша вина, наша ошибка как твоих родителей…

— Нет, — покачала головой Алекс. — Это не…

— … но мы всегда старались делать то, что считали лучшим, — заговорил Джек. — И прямо сейчас мы знаем, что для нас лучше всего уважать твое решение.

Алекс вздохнула с облегчением, довольная, по крайней мере, тем, что ее родители согласились покинуть Медору, чтобы они могли быть в безопасности от предстоящей битвы. Это означало, что у нее стало на два человека меньше поводов для беспокойства.

— И теперь мы просим тебя уважать наше решение, — продолжил Джек, заставив Алекс напрячься от дурных предчувствий, особенно после того, что Рейчел сказала дальше.

— Мы не оставим тебя, милая, — твердо сказала ее мать.

Страх охватил Алекс, и она открыла рот, чтобы возразить, но Рейчел продолжила:

— Ты наша дочь, и мы любим тебя. Хотя мы никогда не были самыми обычными родителями, мы всегда поддерживали тебя. Так что, если это то, что ты должна сделать, тогда мы пройдем с тобой через все это.

Алекс сглотнула, несмотря на ком в горле.

— Я не могу делать то, что должна, если боюсь, что вы станете жертвами, — сказала она. Помолчав, она добавила: — И без обид, но никто из вас не умеет драться.

— Да будет тебе известно, я занял второе место на чемпионате мира по фехтованию, когда был всего на несколько лет старше тебя, — сказал Джек.

Удивление на лице Алекс заставило его рассмеяться.

— Не смотри так шокировано, — сказал он. — Мне не всегда было интересно копаться в прошлом.

— Прежде чем он понял, что некоторые элементы прошлого были похоронены по какой-то причине, его самым горячим желанием было путешествовать во времени и присоединиться к действию древних эпох, — сказала Рейчел с нежной улыбкой, глядя на своего мужа. — Помнишь тот раз, когда ты занялся стрельбой из лука, когда мы работали в Перу, и пустил стрелу себе в ногу?

Алекс уставилась на него, разинув рот.

— Ты сказал мне, что этот шрам от