Наставница для наследника престола - Елена Александровна Романова
Разглядывает свои глаза — непривычно карие — а потом опускается на постель рядом с Неей. Она дышит ровно и спокойно. Спит. Но долго ли продлится этот сон? Ей нужно выделить просторную комнату, назначить служанку и окружить людьми, которых она любит.
Аарон проводит израненными пальцами по ее щеке — он погибнет, если она не очнется. Он и так много страдал. За что ему еще столько боли?
Великий герцог окончательно приходит в себя, и теперь с ужасом думает, как отмыться от того, что сотворил. Впрочем, теперь все это останется на его совести. Он всю жизнь пытался доказать двору, что умеет быть сдержанным, хладнокровным и разумным. Держал себя ежесекундно, контролируя свою суть. А теперь — плевать.
Он распахивает дверь и натыкается на Кайла, который сидит в коридоре в одиночестве. В голове мелькают смутные образы — перед внутренним взором проносится картина, как пламя кружит воронкой, сжигая в прах лучников и стражу, и бушует в коридорах дворца.
— Ты как? — безо всяких предисловий спрашивает король.
— Да так… — Аарон убирает руки в карманы. — Почему один? Где Морис и Адам Дерби.
— Ты был на взводе.
— И?
— Они боятся.
— Ясно.
— Ты точно в порядке? — уточняет Кайл.
— Да, черт возьми. Хватит это спрашивать.
Король поднимается, подходит и обнимает его. И Аарон приподнимает руки и не знает, что делать.
— Ну хватит, — рычит он.
— Я думал, ты умер.
— Так и было.
— Аарон?
— Кайл… — герцог мягко опускает ладони на плечи мальчика. — Это слишком.
Король отстраняется со смехом и смотрит Аарону в глаза. И этот неловкий момент вдруг приобретает какой-то сакральный смысл. Кайл улыбается, и на губах Аарона тоже расцветает улыбка. Он чувствует, как зло, которое бушевало внутри, исчезает окончательно. Больше нет той страшной силы, которая руководит Великим герцогом.
Свет, кажется, побеждает.
— Знаешь, нужно что-то делать с этими развалинами, — говорит Аарон, разворачивая Кайла и перебрасывая руку через его шею. — Дворец сильно пострадал. Нужно утвердить новый совет. И боюсь, придется держать ответ перед Орденом. Слишком много магических родов было уничтожено.
— Выживших предателей нужно судить, — отвечает Кайл.
Они идут по коридорам, переступая через тела и разбитые предметы.
— Нужно, — соглашается Аарон. — Я отступлю, Кайл. Они воевали не за меня, мальчик. Они умирали ради тебя и… ради нее.
Кайл слегка приваливается к дяде, и Аарон с усмешкой похлопывает его по плечу.
— Пусть меня боятся, а тебя любят. Я всегда буду стоять за тебя Кайл. До самой смерти.
Кайл молчит, тронутый этими словами.
— А Нея? — наконец, спрашивает он.
— Она отдала мне слишком много своих сил.
Аарон лгал, ведь она отдала все.
— Она поправится? — с надеждой спрашивает Кайл.
— Я не отпущу ее.
И они идут в молчании дальше.
А потом тянутся бесконечные дни ожидания. И Аарон несколько раз впадает в отчаяние, проводя у постели Неялин ночи напролет.
Он не изменяет себе — загружает себя работой. Дел становится еще больше. Он должен утвердится во власти и дать понять, что любой мятеж будет подавлен безжалостно. Нужно осудить предателей, показав, что во дворце главенствует закон и справедливость…
… не говоря о той ночи, разумеется…
Аарон уступает Кайлу.
Маленький Азариас — больше не ребенок. После того, как он выгрыз свое право на трон, как вошел во дворец, прорвав оборону, и поддерживал продвижение Аарона своим пламенем, прикрывал его и ни разу не осудил за жестокость, Кайл — готовый правитель. И Аарон может доверить ему все.
И вот теперь, спустя шесть дней — гребанной вечности — Аарон получает свою рыжую бестию.
В ней больше нет магии, и она пока не знает об этом, но ему плевать. На все плевать, кроме нее самой. Она в его руках — податливая и горячая — а остальное уже не так важно.
Эпилог
НЕЯЛИН ЛЕЙН
Кайл приезжает ночью.
Стража рассыпается по периметру. Их не видно, но они точно здесь и следят за каждым движением монарха.
Король с деловитой осмотрительностью выбирает участок травы, на который лично стелет покрывало и приказывает мне:
— Ложись!
В Гнемаре его не было две недели, он только вернулся и сразу пригласил меня в королевский сад.
Я вытягиваюсь на покрывале. Разве можно ослушаться короля Равендорма?
Он ложится рядом и закидывает руку за голову.
Пахнет акациями. Стрекочут насекомые. Сейчас только начало лета, но уже очень тепло.
Земля в саду слегка сырая и ароматная.
Над нами россыпью сияют звезды. Небо чистое и глубокое. Смотришь и будто проваливаешься в воронку черного смерча.
Между мною и Кайлом есть какая-то связь, неясная никому. Только мы понимаем, насколько она сильна.
— Как ты можешь его терпеть? — наконец, выдыхает Кайл. — Он снова меня отчитал. Я ведь все сделал правильно!
— Ты же его знаешь, — улыбаюсь я. — Он хочет, чтобы ты был лучшим из лучших.
— Сам бы стал таким для начала, — ворчит Кайл.
Мне смешно наблюдать за их грызней. При том, они оба дорожат друг другом. Даже больше — любят. И все равно Аарон вечно подстегивает Кайла, вынуждая становиться лучшей версией себя.
— Ты… с ним счастлива? — наконец, спрашивает Кайл. — Я его отошлю в ссылку, если он начнет…
— Не начнет, — смеюсь. — Все хорошо.
— Он сказал, что я зря оставил Элизу во дворце. Это «решение, продиктованное чувствами», представляешь? «У принцессы сильный эмпатический дар!» Как будто я не знаю! Она чувствует эмоции и способна усиливать магический дар другого человека с помощью прикосновения. Это же так полезно! А он не хочет видеть в ней члена нашей семьи. А она ведь помогла тебе, Нея. Она вернула тебя с того света, хотя об этом почти никто не знает. Ты была так истощена, что почти погибла. Элиза каждый день пробуждала твою магию по крупицам, восстанавливала ее! А он: «Не нужно с ней сближаться!» Сухарь! Нет, он просто бесчувственный чурбан!
Элиза действительно многое сделала, чтобы мой дар вернулся. Хотя я еще не могу лечить других, но медленно восстанавливаюсь.
— Я с ним поговорю.
— Не хочу, чтобы вы ругались из-за меня, — бурчит Кайл.
— Мы не будем.
И это правда. Иногда мне кажется, что у меня два дара:
