Снегурочка для серого волка - Мария Бахарева
— Нет, — затрясла Олеся головой, а её живот издал предательское урчание, и она покраснела до корней волос. — Ой.
— Давай посмотрим, что у меня в холодильнике? — ухмыльнулся я и открыл холодильник. — Приготовим праздничный ужин, всё-таки Новый год и… у меня есть шампанское, будешь?
Начал вытаскивать продукты, привезённые утром в моё логово братом.
— Наверное, после сегодняшнего, шампанского мне будет мало, — слабо улыбнулась Олеся. — После случившегося мне сто́ит напиться в слюни, чтобы переварить свои пошатнувшиеся знания об окружающем мире.
— Боюсь, что из крепкого алкоголя я могу предложить только виски. Вина не держу, у меня здесь не бывает женщин, — развёл руками я.
— Здесь? А где бывают? — прищурившись, спросила Олеся.
— Детка, ты меня ревнуешь? — хохотнул я.
— Не называй меня так, — поёжилась Олеся, подходя ближе и усаживаясь на высокий стул передо мной. — Давай, я колбасу и сыр, что ли, нарежу?
— Хорошо, — протянул ей нож и доску. — Надеюсь, ты не метательница ножей и будешь в меня им швыряться?
— Ну и шуточки у тебя, — фыркнула Олеся. — Расскажи мне лучше, что-то про вас.
— Про нас?
— Ну, про оборотней, — хихикнула Олеся. — Боже, сама не верю, что говорю это. Это же просто… невероятно. И про вас никто не знает? Я единственный человек, да?
— Нет, не единственный, — пожал плечами я. — Есть ещё люди, которые живут среди нас. Жёны, мужья, истинные.
— Кто? — округлила она глаза на меня.
— Ну так бывает, когда волк встречает свою пару…, — я покосился на Олесю, методично орудующую ножом, нарезающей сыр.
— Пару? — вскинула глаза на меня Олеся. — Любимого человека?
— Ну, это немного не совсем любимого человека, — задумчиво произнёс я. — Это гораздо глубже и… я не знаю, как тебе объяснить.
— А ты попробуй, — усмехнулась Олеся, переходя к нарезке колбасы и раскладывая всё это красивым веером по тарелке.
— Ну-у, это когда тяга такая, что ты ни секунды не можешь оставаться без своей пары, — вздохнул я, чувствуя, как желание сорвать футболку с Олеси и впиться губами в твёрдые бусинки сосков становится всё сильнее.
— Это то, как сегодня… ты…, — она покраснела и замерла над нарезкой хлеба, но подняла на меня глаза. — Когда ты сегодня… Ты хочешь сказать…
Я судорожно сглотнул и отвернулся к плите. Поставил сковородку на огонь и кинул жарится кусок мяса. Надо отвлечься. Что-то приготовить. Не смотреть на неё. Не думать о том, как хочу её.
— Яр? — тихо позвала Олеся, и я вцепился пальцами в столешницу.
Её голос возбуждал ещё больше, когда не видел Олесю. Да что такое творится? Напряжённый член ныл, пытаясь головкой проткнуть тонкую ткань спортивных штанов. Положив руку на пах, поправил возбуждённую плоть и сфокусировал всё внимание на сковородке.
— Я подозреваю, что, столкнувшись с тобой сегодня, вернее, уже вчера, в лифте…
— Так это ты был в костюме Деда Мороза? — ахнула она. — То-то, я думаю, мне и здесь мерещится тот запах…
— Запах? — непонимающе спросил я и повернулся к ней.
— Ну да, Дед Мороз пах твоим парфюмом, — усмехнулась Олеся и снова покраснела.
— Ты запомнила запах? — приподнял одну бровь и взглянул на неё.
— Ну он такой… возбу… классный… его сложно не запомнить, — опустила глаза Олеся, краснея ещё сильнее.
А у меня внутри волк радостно заскулил. Она тоже чувствует ко мне притяжение? Но она ведь не волк. Да, я знаю, что бывают случаи истинности среди оборотней и простых людей… Но, дьявол, неужели мы и правда истинная пара?
— Леся, я знаю, для тебя прозвучит это немного дико, — сорвавшимся голосом хрипло произнёс я. — Но можешь мне ответить честно? Ты… Блин, я не знаю, как это спросить у тебя. Чёрт.
Я нервно рассмеялся и налил ещё шампанского. Хотя сейчас бы мне не помешало пару стаканов виски, для прояснения мыслей и раскрытия красноречия. Отвернулся, снимая мясо с огня, пока не пригорело.
— Спрашивай, — внимательно смотрела на меня Олеся. — Обещаю ответить максимально честно.
— Тебе было хорошо со мной? — резко выпалил я и замер, наблюдая за её реакцией.
Она снова стала пунцовой и закрыла лицо ладошками.
— Ты будешь считать меня грязной распутной дамочкой, — глухо произнесла она из-под своих ладоней. — И сейчас у меня желание спрятаться от стыда под стол. Но…
Она разжала пальцы и взглянула на меня. Замотала головой. У меня внутри появилась дрожь нетерпения.
— Леся, ты обещала ответить честно, — максимально строго потребовал ответа я.
— Я… мне…
В дверь настойчиво задолбили, и Олеся испуганно посмотрела на меня. У меня шерсть на загривке поднялась дыбом. Кто посмел врываться в мою личную вотчину? Но принюхавшись, я пошёл к двери.
— В ванной мой халат, накинь его, — приказал на ходу Олесе, и она шустро выскользнула из комнаты.
Открыл дверь и недовольно уставился на настойчивых гостей.
Глава двенадцатая
Почему-то даже мысли не возникло спорить с Ярославом. Судя по тому, как он напрягся, когда в дверь постучали, гостей он точно не ждал. Халат нашла быстро. Накинув его на себя, потуже запахнулась и завязала пояс. И всё равно он был мне несказанно велик
Тихо подошла к двери и прислушалась, подглядывая в щель. В дом проникал морозный воздух, клубясь паром и наметая снег прямо под ноги Ярославу.
— Яр, ты чего так долго не открываешь? Зачем вообще закрылся, чужие здесь не ходят, — хохотнул незнакомый мужской голос. — Мы к тебе с подарками.
— Я, вообще-то, не ждал никого, — хмуро отозвался Ярослав.
— Ну ты чего? Так и будешь держать нас на пороге? — не унимался мужчина.
— Да, Яр, впусти уже, — послышался второй голос. — Метель, трындец. Даже в волчьей шкуре до костей пробрало, пока до тебя добрались.
— А нечего по лесу шастать в метель, — недовольно произнёс Ярослав и посторонился. — Ну, входите уже, раз пришли. Только подождите минуту.
В дом ввалилось трое не менее здоровых мужчин. И все голые. Я широко распахнула глаза и тут же, зажмурившись, отскочила от двери.
В комнату вошёл Ярослав. Он быстро прошёл к шкафу, порылся там и выудил несколько пар штанов. Я стояла красная как варёный рак. В голове прыгали тревожные мысли. С опаской взглянула на Ярослава.
— Лесь, посиди пару минут здесь, парни оденутся, и я тебя позову, — улыбнулся он мне, и в груди потеплело.
Молча кивнула, наблюдая, как Ярослав выходи из комнаты. Снова подкралась к дверной щели и прислонилась ухом. Смотреть на посторонних обнажённых мужиков совершенно не было никакого желания.
— А это ещё зачем? — непонимающе
