Снегурочка для серого волка - Мария Бахарева
Стоп, Яр, — мысленно дёрнул себя за загривок. Ты не пубертатный подросток, а вполне состоявшийся и взрослый мужчина. Неужели ты не сможешь сдержать свои желания и эмоции? Пожалуй, не помешает проветриться. Накинул висевший на крючке у двери старый, ещё дедовский тулуп и вышел на улицу.
С удовольствием втянул в себя морозный воздух. Холодные льдинки кружили в воздухе, подгоняемые сильными порывами ветра. Сейчас бы наколоть ещё дров для камина, — подумал я. Физическая нагрузка хорошо проветривает голову и приводит в порядок мысли. Но сперва стоит всё же выгулять своего волка, иначе он раздерёт мне грудную клетку.
Сбросив штаны и тулуп на перила террасы, быстро обернулся волком и сделал несколько кругов вокруг поляны. Но шум воды стало слышно отчётливее, и я, невольно выругавшись, принял свой человеческий облик. Так хоть завывания вьюги немного мешало слышать дразнящий шум воды и прекращали кружить пошлые картинки в голове с участием моей сладкой добычи.
Набросив обратно на себя вещи, направился к дровнику. Ну и ладно, что метель, мне надо остыть. Потому что буквально уже умирал от желания вновь прикоснуться к нежной коже Олеси. Поцеловать её манящие губы. Провести дорожку поцелуев…
Снова мысленно дёрнул себя за загривок, схватил колун и принялся яростно колоть дрова. А мне ещё предстоит с ней поговорить. Как выдержать эту пытку, если я не могу спокойно находиться ней рядом?
Попробовал набрать дяде, спросить совет, но связи не было. Скрипнув зубами, я собрал дрова и пошёл в дом. Присев у камина и подкладывая топливо в угли, услышал, что вода, наконец, стихла. И через несколько мгновений почувствовал на затылке внимательный взгляд.
— Проходи, не бойся, — произнёс я. — Я же обещал больше не трогать тебя.
Мне показалось или я услышал разочарованный вздох Олеси? Наверное, показалось. Или мне хотелось так думать. Она не оборотень, и всё произошедшее для неё что-то неправильное.
— Ты и правда превращался в волка? — тихо спросила Олеся, останавливаясь сзади меня.
— Я же сказал, я оборотень. Ты сама всё видела, — нервно сглотнув, произнёс я, не оборачиваясь.
— Я думала, мне просто показалось, — усмехнулась она. — Ну знаешь, типа переохлаждение вызвало галлюцинации.
— Но это была не галлюцинация, — пожал плечами я, шевеля угли в камине.
— Спасибо, что спас меня, — ещё тише сказала она и положила мне руку на плечо. — От тех волков в лесу. Это тоже оборотни? Или обычные волки?
Прикосновение обожгло, вызывая дрожь в теле. Член моментально среагировал и пришлось поправить его, чтобы скрыть реакцию тела от Олеси.
По коже пробежался мороз, когда вспомнил, как искал её, и услышал, знакомый вой. Соседи давно покушаются на наши земли, а в том месте леса нейтральная территория. У меня было весьма мало шансов выстоять против них одному.
Но Гордей отступил, надо отдать ему должное. Сказал, что она моя и стая ушла. Не стали драться за добычу. Неужели Гордей прав и…
— Стая из соседнего посёлка, — недовольно буркнул в ответ. — Чего тебя в лес понесло в такую метель?
— Я не специально, — вздохнула Олеся, усаживаясь рядом со мной перед камином и натягивая футболку на голые коленки. — Хотела выйти к дороге и уехать отсюда.
— Зачем? — непонимающе посмотрел на неё. — Компания же всё оплатила, могла бы подождать утра и уехать с утренним трансфером.
— Не знаю, поймёшь ли ты… вы…
— Давай на ты, — улыбнулся я. — После того, что между нами было, глупо выкать друг другу.
Со странной дрожью в груди наблюдал, как Олеся покраснела после моих слов. Смущённо посмотрела на меня и отвела взгляд на огонь.
— Я летом замуж собиралась, — вздохнула она, а мне будто серпом по яйцам прошлась.
Едва сдержал вой разочарования. Она выйдет замуж за того придурка, что гнался за ней?
— А Коля изменил мне, — грустно продолжила она, не замечая моей реакции на её слова. — Представляешь? И, скорее всего, не один раз. Мне все говорили, а я не верила. Даже подруга лучшая, думала, что завидуют. Мы больше трёх лет вместе. Познакомились ещё в универе. Я на экономическом училась, а он на айтишника. Он стал моим первым и единственным. Я думала, у нас настоящая семья будет, детишки. Съехались даже год назад… А он… У нас был один номер на двоих… Я готовилась к выступлению… Вернулась за телефоном, который забыла в номере. А там он и Гадюковна…
Она смешно скривилась и брезгливо сморщила носик.
— Она же старше его на десять лет, представляешь? — нервно хихикнула она. — А я, дура, ещё радовалась, как быстро мой Коленька карабкается по карьерной лестнице. Аж до зам начальника Айти отдела дорос. Тьфу, говнюк. Но так как они были в номере, идти мне было некуда. Я и решила домой уехать, вещи собрать, пока бывший женишок не прикатил и… не знаю, к родителям временно подалась бы.
Она всхлипнула, и у меня внутри всё будто разорвалось. Притянул её к себе за плечо, давая возможность отстраниться, но она не сделала этого. Вместо этого уткнулась в мою грудь и заплакала. Тихо. Беззвучно. У меня внутри разлилась такая беспросветная тоска, будто это я переживал её боль и разочарование.
— Мне кажется, я просто недостойна любви, — всхлипнула она.
— Это он недостоин тебя, слышишь? — с нажимом произнёс я и, взяв её за подбородок, заставил посмотреть в глаза. — И твой недожених сам виноват, что тебя потерял.
— Ты сказал, что не тронешь меня, — тихо произнесла она и машинально облизала губы.
И у меня внутри всё оборвалось. Замер, сдерживая порыв поцеловать Олесю. Едва не скрипнул зубами. Она напряглась в моих руках и медленно отстранилась. Села, уставившись на огонь. В комнате было достаточно тепло, но мне почему-то стало зябко.
— Я обещал, что не трону, пока ты сама не попросишь, — охрипшим голосом отозвался я и поднялся. — Чайник вскипел. Думаю, нам сто́ит отметить наступление Нового года.
— Ой, а сколько сейчас времени? — всполошилась она, подскакивая так быстро, что футболка подскочила, оголяя аппетитную попку. — Меня, наверное, уже потеряли. Я же должна была выступать с поздравлением…
Она снова подняла на меня свои глазищи, и в штанах стало нестерпимо тесно. Скрипнул зубами и быстро развернувшись, ушёл в кухонную зону. По крайней мере там, я смогу спрятаться за барной стойкой, служащей визуальным разделением помещения.
— Ну, Новый год мы
