Волаглион. Мой господин. Том 2 - Софи Баунт
— Слушай, расскажи о Ричарде. — Я зеваю во весь рот. Скучно сидеть на одном месте больше десяти минут. — Уж больно любопытно. Мужик в теле попугая. Обалдеть!
— Я застал, когда он еще был человеком, — разбрызгивая лак, говорит Иларий. — Сильный колдун.
Плююсь. Лак залетает в рот. На языке горечь.
— Что с ним случилось?
— Он маг и ученый. Ядерная смесь. Три года назад Рич проводил опыты с переселением душ. Ну и... поменялся сознанием с попугаем.
— В его человеческом теле попугай?
— Кэт ввела его настоящее тело в кому. Надеялась, что получится вернуть мужа, но до сих пор ничего не вышло.
— Он постоянно возмущается, — смеюсь я, оглядывая цветные, очевидно дизайнерские, костюмы в открытом шкафу Илария. — Говорит, что жена спит с другими.
— Да, но понимаешь... Кэт не бросила его. Среди ее любовников были известные сценаристы, архитекторы и бизнесмены, но... она никогда не забывала о Риче. На самом деле он ценит это. Ведь те же деньги любовников она тратит на своего мужа... попугая, — Иларий издает смешок. — Как по мне, это и есть настоящая любовь.
— Не перестаю удивляться, сколько в тебе романтики.
Иларий улыбается, приглаживает мою шевелюру и подносит зеркало. Отдаю должное. Я выгляжу намного привлекательней. И очень даже сексуально. Отлично.
— А тебе это благородным не кажется? — спрашивает Иларий.
Он скрещивает руки на груди, рукава задираются, и я вновь замечаю татуировку «Don’t be yourself». Не будь собой. Уж кому точно нужно быть собой, так это ему.
— Мне это кажется странным. Я не верю в безусловную любовь. Мы любим тех, кто удовлетворяет наши потребности: в сексе, общении, деньгах, статусе... Должна быть выгода.
— Должны быть бабочки в животе, как говорят девочки. Тогда про выгоду забудешь.
— Никаких насекомых во мне не было. И быть не должно. А девочки... они любят ушами, верят в любой бред, который скажешь.
— А Сара? — пристально смотрит, хочет убедиться, что я слежу за его мыслью. — Она не кинется в объятья за букет и обещания любить ее всю жизнь. М-м-м... с жизнью погорячился...
— Сара другая. Она любит не ушами, а поступками и умом.
Облокачиваясь о комод, Иларий задумывается.
— А как насчет Ини? Не знаю, что говорит ей Рон, и нужны ли ей эти отношения, но ему самому они точно на пользу. Я бы хотел попросить... возможно... если ты не сочтешь бестактным! Ты мог бы дать им спокойно дышать? Принять их отношения.
— Тебе-то это зачем? — раздраженно рявкаю. — Рон подговорил?
— Что ты! Нет! Пойми, я с ним живу уже пять лет. Я знаю, как он страдал эти годы.
— Да не смеши.
— Рекс, ты видел его. Вспомни, что было несколько месяцев назад. Рон нажирался до полусмерти и спал лицом в салатах. Потом блевал. А я убирал. Но дело не в этом. Он счастлив! Я никогда не видел его таким.
— Я подумаю, — отвечаю под нос и встаю.
— Спасибо, — Иларий хватает меня за плечо, останавливая. — Правда. Для меня это много значит, Рекс.
— Честно, — киваю и тонко улыбаюсь. — Я постараюсь их не замечать. Ради тебя. Идем?
— О, секундочку!
Иларий достает из шкатулки духи. Мой подарок. Я подобрал ему запах с мускусом, кардамоном и черной смородиной. Парень усиленно душится. Все-таки надо было одеть подаренную им рубашку.
— А у тебя не было желания склонить человека, которому ты не нравишься, к... близости? — между делом спрашивает он.
— У тебя большие планы на вечер? — ухмыляюсь я.
— Есть одно маленькое искушение, но... ее голова занята другим.
— Поддайся искушению. Что терять-то?
На лице парня выражение сосредоточенного внимания, как бывает всякий раз, когда он размышляет о вопросах морали.
— Боюсь... меня отвергнут.
— И что? — поднимаю бровь и издевательски выдаю: — Ты умрешь?
— Ну... разве что для нее, — едва слышно произносит Иларий и сжимает в кулаке запонку. — Ладно, — он улыбается и разжимает пальцы. — Ты прав. Как я выгляжу?
На его ладони порез. Сильно же он сжал золотое украшение.
— Как пижон, — восклицаю и тащу его за рукав. — Не беси, идем!
— Постой, — Иларий упирается. — Мне нужно кое-что тебе рассказать. Я тут случайно услышал разговор...
— Между кем?
— Сара и Волаглион... они говорили о тебе.
— Это не новость. Я — их камень преткновения.
— Нет, понимаешь... я бы не обратил внимания, но разговор был довольно странный. Волаглион сказал, что собирается использовать твое тело, уж не знаю как, но... он сказал: в следующее полнолуние. Я не совсем понял, если чест...
— Твою мать!
Иларий подпрыгивает от моего возмущенного вскрика, а я опираюсь о стену, чувствую, как дрожат ноги.
— Когда следующее полнолуние? — спрашиваю, тяжело хватая воздух.
Ощущение, будто кто-то ставит передо мной песочные часы. Песок сыпется, сыпется... песчинка за песчинкой... секунда за секундой...
— Эм, в середине января, — удивленно отвечает парень.
— Две недели, — шепчу, сдирая ногтями обои. — Остались две гребаные недели...
ГЛАВА 4. Ковен
Эта шалава из ковена?!
Я застываю на лестнице, тогда как Иларий уже присоединился к гостям у камина. Нужно время осмыслить увиденное. Хорошо бы осмыслить и услышанное от Илария в спальне, но мысли о своей скорой кончине я отложил, хоть и разбил в кровь кулаки... впрочем... вдох-выдох... спокойствие... Вот вам увиденное: на ручке кресла сидит та самая брюнетка, которую я наблюдал несколько месяцев назад в соитие с Роном и которую Сара звала для меня — в мои жаркие объятья (доступные избранным). Уж кого я никак не ожидал увидеть в рядах ковена, это ее.
Виса развалился в соседнем кресле, с ним еще одна девушка: на ковре у его ног. Платиновая блондинка. С не менее красивыми синими глазами, чем у Сары.
Катерина распласталась у камина, как и
