Аделина, мать бастарда - Ирина Богословская
Потрясенные супруги Стар, минуту помедлив продолжили свой путь. Долгое время они не могли сказать друг другу ни слова. Наконец женщина произнесла:
— Я знала, что моя девочка не виновна, я всегда знала…
— Глория, дорогая, мы с тобой оба это чувствовали, не могли мы воспитать воровку и обманщицу. Но главное, не это, главное, что она жива! Ты слышишь? Она жива!!!
— Слышу, дорогой слышу, я… никак не могу…прийти в себя. А где она? Почему этот человек не сказал где она сейчас? Я хочу ее видеть, я хочу видеть свою дочь!
— Глория, тише! Возможно ей грозит опасность. Ведь мужчина предупредил, чтобы мы никому ничего не говорили. Надо молчать Глория, и не подавать виду, что мы получили сведения о ней.
— Да, Джеймс я понимаю. Пойдем домой, а то я уже совсем без сил.
Джеймс Стар подхватил супругу под руку и повел по направлению к трехэтажному особняку, находящемуся неподалеку от городского сада.
Глава 11
Дэлия Рэнгвальд, в девичестве Элистер, сидела в своей спальне за белым туалетным столиком, причудливо разрисованным золотистыми узорами. Она ждала, когда горничная завьет ее волосы горячими металлическими щипцами.
Сегодня они с Роном идут в Королевскую Академию художеств на открытие выставки, изюминкой которой будут картины молодых дарований.
Сама Дэлия в живописи не особо разбиралась. Ей в основном нравились натюрморты с яркими цветами и фруктами. А вот Рон коллекционировал произведения искусства и ему хотелось познакомиться с работами студентов художественного колледжа. Вдруг он найдет что — то интересное для своей коллекции.
Дэлии хотелось посетить выставку прежде всего, потому что на открытии должны присутствовать их величества король и королева.
— Они теперь мои родственники — гордо говорила она сама себе — я добилась того чего хотела — я член королевской семьи!
Пока первая горничная занималась прической своей госпожи, вторая принесла новое,
идеально отглаженное, платье из ярко — зеленого атласа. К нему полагался вышитый золотом пояс, тонкие перчатки из золотистого кружева и такая же сумочка на витом шнуре. И конечно, шляпка. Тоже зеленого цвета с золотой вуалью. Шляпка особенно нравилась Дэлии.
Когда с прической было покончено, горничные затянули на Дэлии корсет, так что она еле могла дышать. Женщина не была толстой, но как любой даме, ей хотелось иметь очень тонкую талию, поэтому она терпела неудобства.
Служанки облачили госпожу в зеленый атлас, завязали пояс, прикрепили к нему сумочку. Настал важный момент — одеть на хозяйку шляпу, так, чтобы ей понравилось и она не кинулась на них в бешенстве, обзываясь и грозя кулаками. Девушки почти справились, но в последний момент шляпа съехала на один бок, прикрыв хозяйке половину глаза.
— Дуры бестолковые, выгнать вас всех, ничего толком не могут сделать! — Визжала красная от злобы Дэлия.
В этот момент дверь открылась и в спальню вошел Рон Рэнгвальд. Женщина моментально прекратила орать, и тут же изобразила на лице перекошенную улыбочку.
— Дэлия ты готова?
— Минуту дорогой, я одеваю шляпку.
— Я слышал, как ты ее одеваешь! Сколько раз я говорил тебе, что нельзя кричать на прислугу. В нашем доме это не принято.
— В вашем доме принято сюсюкать со всеми подряд — злобно подумала Дэлия — а в слух пропищала:
— Прости милый, я не сдержалась. Подожди минуточку, я скоро буду готова.
Рон вышел, а Дэлия сжав зубы, кивнула горничным, чтобы они закрепили шляпу булавкой.
Когда все было готово и шляпа сидела идеально, она надела кружевные перчатки, повертелась у зеркала и вполне довольная собой вышла из комнаты.
Рон оглядел ее с ног до головы и вздохнул, смирившись с тем, что на выставку придется идти с цветочной клумбой. Именно клумбу ему напоминала женщина, называвшаяся его женой.
Карета подъехала к Академии — внушительному зданию с колоннами и гранитными ступенями. Рон и Дэлия вышли и проследовали внутрь. В холле их приветствовал директор Академии, встречающий высокопоставленных гостей.
И хоть Рон шел немного впереди Дэлии, она старалась не отставать от него, вцепившись ему в локоть. Народу было достаточно много, Дэлия с удовольствием ловила на себе взгляды дам, не замечая, что они по большей части ироничные. Ее наряд вызывал насмешку у элегантных представительниц знатных семей.
Наконец — то прибыла королевская чета и началось торжественное открытие выставки. Сначала сказал речь директор Академии, потом выступил его величество и два уважаемых профессора живописи, преподававших в Академии.
Затем посетители устремились в зал на первом этаже, где выставлялись картины уже известных художников, пишущих в классической манере. Рон долго и внимательно разглядывал каждое полотно, разговаривал с художниками, многих из них он знал лично, так как часто покупал у них картины для своей коллекции.
Его спутница в это время тайком зевала и разглядывала присутствующих в зале дам, вернее их наряды. Ее не смущало, что к ней никто из этих дам не подходил, не заговаривал о впечатлении, которое производила та или иная картина. Наоборот, она была этому рада, так как вряд ли смогла поддержать подобный разговор.
Прошло часа полтора, а Рон все рассматривал произведения висевшие в главном зале. Дэлия устала и начала ныть, просить Рона покинуть выставку, так как они уже все посмотрели.
— Если устала, поезжай домой — ответил ей Рон. — Я хочу пойти на второй этаж посмотреть что выставили молодые художники.
Дэлии не хотелось оставлять его одного в обществе, где было много молодых красивых дам, поэтому она потащилась за ним на второй этаж.
Когда они вошли в зал, то заметили, что около одной картины собралась группа людей и все что — то обсуждали.
Когда они подошли поближе Рон замер. С портрета на него смотрела Аделина Стар. Женщина, которую он до сих пор страстно любил, несмотря на то, что ему о ней говорили.
Портрет был довольно таки большого размера, Аделина была изображена по пояс. Она стояла на фоне струящегося серого полотна. На голове модели художник нарисовал диадему с драгоценными камнями, в ушах длинные серьги. Одета она была в малиновое платье, расшитое тонким серебряным узором.
Рон смотрел и не мог наглядеться. Он никогда не видел свою возлюбленную в таком шикарном наряде. У нее просто ничего подобного не было.
Но это было не главное. Его притягивало ее лицо: узкий овал, спокойный и ясный взгляд, таких любимых, много раз целованных карих глаз, чуть улыбающиеся губы. Он почувствовал то же самое волнение, которое испытывал на свиданиях с ней.
Глядя на картину он на какое-то время просто выпал
