В твой гроб или в мой? - Жаклин Хайд
Должен признать, я восхищаюсь ее самообладанием. Если бы не оно, я не уверен, что смог бы удержаться от траха прямо в машине на глазах у прохожих.
— Давай мы подберем тебе одежду получше, хорошо?
Обри
Он не просто так сказал это мне.
Мне следовало держать себя в узде. Обычно у меня нет проблем с тем, чтобы просто плыть по течению. Конечно, я не уверена, можно ли назвать «плыть по течению» — позволить незнакомому человеку сводить себя за одеждой.
Почему я так возбуждаюсь? Черт возьми, я хочу сорвать с себя одежду, хотя знаю его всего день, и это довольно тревожно.
Давай, Обри, возьми себя в руки. Он сказал тебе прикрыть сиськи. Кто так делает? И только что он сказал, что хочет съесть меня.
Я качаю головой, следуя за ним по улице, беспокоясь, что мои любимые тапочки с кроликами выглядят так, будто я сумасшедшая, которая только что сбежала из психушки.
— Добро пожаловать в магазин Белла. Чем мы можем вам помочь? — высокая длинноногая блондинка смотрит на Влада так, словно это он изобрел ботокс, но он даже не обращает на нее внимания, сосредоточившись на мне.
Он машет рукой в мою сторону.
— Да. Как видишь, моей… подруге нужна кое-какая одежда. К сожалению, ее багаж был потерян во время перелета.
Я улыбаюсь ему, благодаря за объяснение моего внешнего вида, и он приподнимает бровь.
Женщина щелкает пальцами. Внезапно со всех сторон раздается цоканье каблуков по мрамору, и это похоже на кадры из фильмов о дикой природе. Несколько брюнеток появляются из ниоткуда и толпятся вокруг нас, практически выскакивая из трусов, чтобы обслужить нас.
Он одет только в джинсы и футболку, облепившую грудь, но, очевидно, они не возражают против такого вида, если судить по пусканию слюней.
Ты здесь не для этого, Обри. Я достаю телефон, чтобы отвлечься от натиска жаждущих женщин, и стону. Черт, мне действительно придется поискать нового оператора сотовой связи по возвращении домой. Я делаю несколько снимков для контента, замечая, что стиль магазина на самом деле не так уж сильно отличается от более фешенебельных заведений Атланты.
Я слышу фальшивый смех и закатываю глаза, направляясь к задней части бутика, когда раздражение скручивается у меня в животе. Не то чтобы у меня были какие-то претензии к этому засранцу. Если он заинтересован, они могут забрать его. В любом случае, он груб и несносен.
— Убери свою руку от меня, — рычит он недовольным тоном. О черт. — Мадам, похоже, что-то не так поняли, — холодно говорит он, а голос эхом разносится по магазину. — Мне не нужна одежда. Ей нужна.
Резкий голос Влада звучит как выстрел, и я прикрываю рот рукой.
Я смотрю, как женщина уходит, и мои глаза расширяются, когда Влад поворачивается и смотрит прямо на меня.
Он разводит руки, направляясь ко мне, и сердце подпрыгивает в груди. Я хватаю первое попавшееся черное платье и спешу в примерочную.
Конечно, она заперта.
Влад щелкает пальцами, привлекая внимание блондинки, и с хмурым выражением лица показывает ей открыть дверь.
— Эй, ты не можешь просто щелкать пальцами перед людьми, — говорю я, недоверчиво качая головой. — Что с тобой не так?
— Это их обязанность — заботиться о клиенте. Ты, моя дорогая, и есть клиент, — он поворачивается к блондинке, чьи глаза бегают по сторонам, как будто она хочет быть где угодно, но не здесь, и я действительно не могу ее винить.
— Не мог бы ты, пожалуйста, постараться не быть мудаком несколько часов? Я знаю, тебе, должно быть, очень тяжело, но, чувак, это всего лишь гримерка. Успокойся, — шиплю я в ответ.
Он открывает рот, и я прикладываю палец к его губам, призывая молчать. Ни одна из дам не была грубой. Может, и приставучей, но не грубой, потому что посмотрите на него. Я тоже хотела к нему приласкаться, пока он не откроет рот. На врунишке горят штанишки.
Я улыбаюсь женщине, игнорируя его.
— Привет, я бы хотела это примерить.
— Конечно, — отвечает она, одаривая меня благодарной улыбкой с облегчением. — Очень сожалею. Мы только открылись.
Моя улыбка становится шире, и я захожу в маленькую примерочную, не упуская из виду выражение лица Влада. После того, как я запираю дверь, улыбка исчезает, когда я смотрю на платье и морщусь. Ух ты, какое крошечное.
Как только я снимаю одежду, я понимаю, что эта вещь мне никогда не подойдет. Ткань облегающая, а V-образный вырез, похоже, достанет до пупка.
— Ты в порядке? — спрашивает он. — Сколько времени нужно, чтобы одеться?
— Ммм. Думаю, мне нужен размер побольше…
— Оно облегающее. Просто примерь, и если что я принесу другой размер, — раздается женский голос.
После того, как я минут пять втискиваю свое тело в это платье, я смотрю в зеркало и громко стону.
— Я похожа на Эльвиру.
Груди вываливаются из этой штуковины, а длинный разрез на бедре слишком откровенный.
— На кого? — говорит Влад растерянным голосом, и я закатываю глаза.
Ладно, это справедливо. Не все знают, кто такая Эльвира. Я целую вечность смотрела ее с Бернадетт и моей бабулей, потому что это любимое бабушкино шоу. Но то, как мои сиськи вываливаются из этой штуки, просто дико, даже несмотря на то, что я выгляжу супер сексуально.
— Оно не подходит. У вас случайно нет брюк?
Одна из женщин кричит, что поищет их, в то время как Влад начинает что-то бормотать на странном языке — румынском, я полагаю.
— Я говорю на английском, Влад, — напоминаю я ему через дверь.
— Выходи.
Этот парень не может говорить серьезно.
— Э-э, определенно нет.
Он стучит один раз в дверь, пугая меня так, что я визжу.
— Обри, — говорит он, и мурашки бегут по спине. Должно быть преступлением, что мое имя звучит так греховно в его глубоком голосе с акцентом. — Выходи сюда сию же минуту, или я войду.
Иисус святой Рузвельт Христос.20 Если он еще раз попробует заикнуться о сиськах под носом, я отлуплю его.
— Хорошо.
— Прекрасно.
Медленно открываю дверь и выхожу, по коже бегут мурашки. Я встречаюсь взглядом с
