Орден Скорпионов - Айви Эшер
Пока Риалл говорит, его клыки удлиняются, и я чувствую ответное покалывание в деснах. Он обхватывает мое лицо ладонями, взглядом умоляет меня увидеть то, что видит он, и на секунду, на кратчайшее мгновение, мне хочется того же. Но в ту ночь, когда Дорсин похитил меня, в ту ночь, когда Риалл и его братья бросили меня на произвол судьбы в поместье, я изменилась до неузнаваемости – все внутри меня опустело. И не думаю, что что-то или кто-то сможет наполнить меня вновь.
– Ты бросил меня, Риалл, – говорю я, и он вздрагивает, как от пощечины. Я вижу – мои слова ранят его, но не потому, что полны гневом или виной, а потому что в них – как и во мне – нет никаких чувств и эмоций. – Да, сейчас я важна для тебя, но тогда, когда мне нужна была твоя поддержка, я была для тебя никем. Ты меня даже не заметил – я была недостойна и взгляда.
– Да, тогда я тебя не заметил, – соглашается Риалл и мягко проводит большим пальцем по моей щеке. – Но теперь-то я тебя вижу.
Мой взгляд мечется по его лицу, я смотрю в его глаза и вижу искренность. Но я качаю головой и отстраняюсь, его прикосновение исчезает.
– Но дело в том, Кость, что ты опоздал.
Замки, удерживающие двери в мою душу, защелкиваются, я спрыгиваю со стола с другой стороны и встаю на ноги.
За время, проведенное под лунным светом, раны на ступнях затянулись – и я не чувствую боли, поворачиваясь к Риаллу спиной. Я выхожу из кухни и иду по темному коридору к лестнице. Желудок протестующе урчит, но от этого я лишь больше укрепляюсь в своем решении.
Той ночью, в кабинете Дорсина, когда Тиллео и его помощники рассматривали меня как дорогую скотину, я решила, что никогда больше не попрошу о помощи. Я никогда не буду надеяться, что кто-то придет и спасет меня. Я сама придумаю, как спастись.
Я слишком полагалась на этих «скорпионов». Их заманчивые обещания и обаяние ослабили мою бдительность, но пришло время вспомнить, что я знаю об этом мире.
Я – единственная, на кого я могу рассчитывать, и мне нужно понять, кто я, черт возьми, такая и чего я, на хрен, хочу. И мне необходимо во всем разобраться как можно скорее.
30
Тарек
Дверь распахивается с такой силой, что дребезжат все полки в комнате, а пыль, покоящаяся на некоторых старых томах, поднимается в воздух. Громкий удар толстого дерева о каменную стену резонирует в груди, я бросаю бумаги на стол и поднимаю глаза.
Риалл врывается в кабинет – это шквал чистой ярости и гнева. Курио вскакивает с дивана у камина, его сон мигом улетучивается, а на лице написано недоумение.
Мы оба наблюдаем, как Риалл топает к ящику с настойками и начинает рыться в них.
– Что случилось? – Я поднимаюсь со стула и окончательно бросаю бумаги, в которых только что разбирался. Смотрю на открытую дверь – может, увижу в проеме кого-то или что-то, что объяснит происходящее, но там никого нет.
– Мне… просто… нужно… – рычит Риалл, перекладывая бутыльки с настойками из одного ящика в другой. – Кое-что…
Он торопливо отбрасывает несколько, очевидно не нужных ему, флаконов.
Я приказываю себе молчать – лишь наблюдаю, как Риалл продолжает свои неистовые поиски.
– Это для Осет? Она в порядке? – Голос Курио хриплый со сна.
Он встает и направляется к двери, как будто ему нужно быть наготове, если Риалл скажет, что что-то случилось.
– Здесь должно быть что-то, что позволит нам, троим уродам, вернуться в прошлое, – рычит Риалл, а затем берет в руки большой графин с соком сильфиды и швыряет его в стену.
Хрусталь с грохотом разбивается, я выхожу из-за стола, необычно буйное поведение брата меня тревожит.
– Тут должно быть что-то, что поможет нам вернуться назад и исправить все, что мы натворили. Мы должны вернуться за ней! – кричит Риалл, поднимает другую бутыль и запускает ее в стену.
– Сядь, на хрен, на место и прекрати крушить мою комнату! – рявкаю я, но это лишь заставляет Риалла обратить свою ярость на меня.
Его гневный взгляд встречается с моим, и я вздрагиваю от боли, которую в нем вижу. Тревога пронзает меня молнией и становится лишь сильнее – Риалл внезапно будто сдувается, уничтоженный. Он трет руками лицо, ерошит бороду и почесывает бритую голову.
– Она никогда не простит нам, что мы оставили ее там, – заявляет Риалл, подходит к дивану, на котором только что сидел Курио, и опускается на него.
Мы с Курио следуем за ним, не зная, что говорить или делать. Очевидно, это как-то связано с Осет. Ни из-за кого другого он бы так не расстроился, и все, что я могу сделать, – это набраться терпения и подождать, пока он все объяснит. Я знаю, что нужен ему сейчас, но так трудно удержаться и не помчаться разыскивать Осет, чтобы убедиться, что она тоже в порядке.
– Что произошло? – Курио стоит, прислонившись к массивной каминной полке.
В комнате тихо, мы оба наблюдаем за Риаллом: он сидит, уперев локти в колени и обхватив голову руками. Наконец, когда мое терпение уже подходит к концу, он все же начинает говорить.
– Мы были на кухне. Мы целовались…
– Что? Как? – прерывает его Курио, и Риалл хмуро смотрит на него.
– Мои губы были на ее губах, ее язык был у меня во рту, она терлась своей голой киской о мою кожу…
– Я знаю, как это происходит, ты, задница, – огрызается Курио, и я замечаю отблеск самодовольной, дразнящей ухмылки на лице Риалла. Но он тут же вспоминает, что произошло после поцелуя, и вновь мрачнеет. – Я о том, что утром она нас ненавидела, а ночью уже решила трахнуть тебя языком… Как это случилось?
– Да какая разница, – отмахивается Риалл и театрально откидывается назад, упираясь головой в диванные подушки. – Я оказался рядом, она нуждалась во мне и хотела меня. Она была готова, а потом передумала. Мы вновь
