Все потерянные дочери - Паула Гальего
— Что? — шепчет она. — Что значит «забрал её»? — Она сделала вид, что уходит по собственной воле. Я не уверен, зачем она это сделала, у нас не было времени поговорить, но могу предположить…
Такая возможность проникнуть в Орден, уничтожить его…
— По собственной воле? — повторяет Нирида. — Расскажи всё с самого начала.
Я вздыхаю, сжимаю челюсти и киваю. Рассказываю им всё, с того момента, как мы поняли предательство Эльбы, и до удара кинжалом, когда они обе опускают взгляд, чтобы найти на моем доспехе напоминание об атаке Одетт.
Обе молчат, когда я заканчиваю, убеждаясь, что рассказ завершен. Затем Ева ругается. Отходит на шаг, уперев руки в бока, и снова ругается.
— Вот же дура. — Она плюет на землю. На снегу остается немного крови. — Безрассудная, глупая пташка. Хочет сделать всё сама…
— Значит, она отправилась на встречу с тем, кто руководит Орденом, — отмечает Нирида. — И этот человек при дворе Сирии, со Львами… А что с Арланом? Он…
— Он в порядке, — перебиваю я. — Я видел его после битвы. Он не захотел со мной разговаривать.
Может, еще рано, а может, он хочет разрушить эту ложь, которую мы плели почти год, и разоблачить нас всех. Если он это сделает… Нет. Я не могу думать об этом сейчас.
— Мы должны заставить его нас выслушать, — говорит Нирида. — А насчет Одетт… — Нам нужно атаковать сейчас же, — выпаливаю я, не особо раздумывая.
Нирида слегка морщится, заметив мое отчаяние. — Нет. Сначала мы должны выяснить реальное положение дел с Орденом, а до этого… мы должны разобраться с Эгеоном, — отвечает она вместо этого. — Сегодня ночью всё могло измениться.
Её предположение ложится между нами тремя тяжелой плитой, медленно и неумолимо давящей на плечи, пока Ева не говорит: — Мое первоначальное предложение в силе.
Нирида встает без посторонней помощи, и мы оба делаем шаг к ней. Ева поднимает руку в мою сторону и бросает на меня сообщнический взгляд. Она собирается её лечить. Хватает её за руку, кладет ладонь на спину, и Нирида либо слишком слаба, либо ей слишком хорошо, чтобы жаловаться.
— Мы не можем убить короля, — шипит она, чуть тише. — И невиновного человека тоже, — добавляю я, напоминая ей.
Ева фыркает. — Где ты его оставил? — спрашивает мой командор. И я показываю ей.
***
Эгеон устроился поудобнее в одной из своих личных комнат. Он снял одежду, в которой был вчера вечером, и облачился в черный шелковый халат с вышивкой в багровых тонах. Хвост Урсуге выглядывает на ткани сзади всякий раз, когда он поворачивается к нам спиной.
Мои собственные солдаты оставались снаружи, когда мы пришли, даже несмотря на то, что прибыла стража Эгеона. Я поблагодарил их, и теперь снаружи слоняются только солдаты короля Илуна, пока он ищет и разливает ликер лазурного цвета в бокалы из переливчатого стекла.
— Не рановато ли, ваше величество? — замечает Ева.
Эгеон вскидывает бровь и делает глоток так, что становится ясно: это далеко не первая его порция.
— Она тоже так умеет? — спрашивает он затем, обращаясь к командору. — Конечно, умеет, верно? — Он цокает языком. — Я видел Одетт и Королеву Королей в одной комнате, значит, это должна быть она.
Он дарит Еве снисходительную улыбку, и та, не меняя серьезного выражения лица, меняется прямо перед ним. Мгновение спустя на него, скрестив руки на груди, смотрит Эгеон, куда более щуплый и низкорослый.
Выражение его лица, с бокалом в нескольких сантиметрах от рта, не скрывает ужаса, который, должно быть, овладел им.
— Дружеское напоминание: вам выгоднее вести этот разговор с командором. — Она указывает на Нириду подбородком, и челюсть Эгеона напрягается.
Он делает нам знак занять места перед столом, на котором оставил ликер и бокалы.
— Если уж мы выкладываем карты на стол, — начинает он, — я хочу искренности. Нирида кивает.
— Лира из Эреи когда-нибудь была коронована? Я молчу. Позволяю ей принимать решения. — Нет, — отвечает мой командор. — Королева Королей — это символ.
— Что стало с настоящей королевой Эреи? Поскольку она молчит, полагаю, этот вопрос адресован мне. — Она тоже символ.
Эгеон разражается хохотом, который становится всё громче и резче. Если стражники снаружи услышат его, то подумают, что это просто король празднует победу с союзниками. Он наливает себе еще бокал.
— Кому же тогда принадлежит корона? Мальчишке? Арлану?
Арлан. Ох. Дерьмо… Мы не смогли найти его перед тем, как прийти сюда, а это значит, что, возможно, то, о чем мы договоримся сегодня с Эгеоном, не будет иметь большого значения. Если он решит поднять восстание самостоятельно…
— Она принадлежит Лире, — вмешивается Ева с улыбкой и возвращает себе королевский облик.
Эгеон внимательно смотрит на неё. — Ага. Лире. — Он делает еще глоток. — Мои шпионы говорили, что нет никакой вероятности, будто Лира организует восстание против Львов. Они считали её преданной их делу, непримиримой к язычникам… Когда голова Эрис покатилась по полу, я их уволил.
Он смотрит прямо на меня. — Наймите их обратно.
Эгеон фыркает от смеха. — Ну так что? Чего хотят истинные монархи Эреи? — Он оглядывает нас троих, задерживаясь на каждом по очереди. Склоняет голову набок. — Где Дочь Гауэко?
Значит, он не помнит этого. Хорошо. Удар кинжалом было бы труднее объяснить тому, кто мало знаком с её… наклонностями.
— В Сирии, — очень уверенно отвечает Ева. — Внедрилась ко двору Львов, готова вести нас изнутри.
Эгеон хмурится. Снова пьет. — Значит, война. Вот чего вы хотите. — Мы хотим свободы для Волков, — отвечает Нирида. — Это то, чего мы желали всегда. План не изменился.
Эгеон обдумывает это, вращая напиток в бокале. Кажется, он на мгновение теряется в созерцании жидкости.
— А сделки, заключенные от имени Королевы Королей, тоже не изменились? — спрашивает он.
Я собираюсь ответить, но Ева меня опережает. — Не изменились, — отвечает она спокойно. — Ева, — прерывает её Нирида.
Та качает головой. — Не изменились, — настаивает она.
Нирида сжимает челюсти и наклоняется над столом, чтобы схватить бутылку и тоже налить себе выпить. Эгеон хочет корону, которая сделает его королем-консортом рядом с Королевой Королей, и ему плевать, существует ли эта королева на самом деле.
— Король Девин из Нумы в курсе? — Нет, — отвечает Нирида. — И он согласится со мной, что лучше этому не распространяться.
— Разумеется, не нужно распространяться. Мои гонцы уже отправились предупредить Девина о предательстве генерала Эльбы. Я убедю его отправить часть войск в Сулеги.
— Он рискнет снова
