Дневники фаворитки - Татьяна Геннадьевна Абалова
В имении «Дикий вепрь» сохранилась книга деда «О море-океане», и я с удовольствием разглядывала водящихся в соленой воде существ. Были на тех картинках страшные твари с восьмью ногами, одним движением разламывающие корабли пополам, были и цари подводные, вооруженные грозными вилами. Я запомнила рисунок, на котором морской владыка страстно целует деву-рыбу. И сейчас, сидя между скатом и черепахой, я никак не могла выбрать, какую же роль отвести Таллену: твари с восьмью ногами, уничтожающей всех и вся, или царя-сладострастца.
— О чем задумалась, красавица? — спросил меня морской конек, отставив бокал с вином.
— Никак не пойму, зачем в потолках дыры? Разве зимой из-за них не холодно?
— Нет, не холодно, — леди Шер отложила вилку. Промокнув салфеткой губы, продолжила: — Наш замок горячими водами обогревается, и заделай мы все эти дыры, сварились бы как рыба в ухе.
— Да, — подтвердил Вокан, — зимой, если на замок со стороны посмотреть, кажется, что он дышит. Будто огромный великан из ноздрей пар выдувает.
— Я однажды спускалась в подземные переходы, так едва не задохнулась от жара, — Велица собрала хлебом соус с тарелки, на что леди Шер поморщилась.
— Это когда та дерзкая девка пропала?
— Что за девка? — оживилась я.
— И вот надо тебе рот открывать? — дракониха посмотрела на леди Шер сурово. — Ушла она и точка! Я сама видела, как по тропе спускалась. Мы потом серебряных ложек не досчитались.
— А мне так не кажется. Зачем служанке место, где сладко кормят, терять? Да еще зимой, когда в деревнях голодно. А ложки и не пропадали вовсе. Их год спустя на старой кухне нашли — Зуйка от усердной чистки всю позолоту с гербов сдернула. Вот и спрятала там, чтобы ты ее за косы не оттаскала.
— А я где была? Почему не знаю, что ложки нашлись?
— Ты сестру свою навещала, — Вокан звучно рыгнул и, взяв щепку, принялся ковырять в зубах.
— Фу! Капитан! — веер затрепетал с особым усердием.
— Вкусно было, — ничуть не смущаясь, произнес Вокан. — Как не дать желудку радость высказать?
— А все-таки, куда могла служанка деться? — я не стала обращать внимание на гневное сопение черепахи. Я точно знала, акула только из вредности все выложит. А мне надо на ус намотать, что не так в Драконьем замке спокойно, как кажется. Ведь Велица явно чего-то не договаривает.
— Я просто уверена, что Зуйка нашла свою погибель в нашей крепости. Слишком уж она любопытная была. То под моей дверью подслушивала, то у королевской затаивалась. Наверняка какой-нибудь секрет выведала, за что и поплатилась. Если Зуйка ушла, то с чего бы тебе, Велица, ее в подземелье искать? Молчишь? А я тебе скажу: единственное место, где служанка могла сгинуть — кипящие ключи. И косточек не нашли бы. Что, собственно, и случилось.
— Еще со смотровой башни можно упасть, — Вокан расправил плечи и потянулся, прогоняя послеобеденную дрему.
— На скалах неделю пролежала бы, пока птицы не растащили, — доктор ослабил шейный платок. Блеснули многочисленные перстни на пальцах.
— Для этого ее в укромное место загнать надо было бы. Какой дурак в подземелье спустится или на башню полезет, откуда выхода нет? — Велица потянулась за яблоком.
— Страх и не туда погонит, — Вокан постучал по бороде, стряхивая с нее крошки. — Я помню, какая она в последние дни пугливая была. Мышь пискнет, а Зуйка за сердце хватается.
— Фу! Я бы тоже схватилась, — леди Шер передернуло. — Ненавижу грызунов.
— Я правильно поняла: убийца среди нас? — вот же жуть. Человек пропал, а они об этом так спокойно говорят, будто скучный роман обсуждают.
Четыре пары глаз в полной тишине оторопело уставились на меня.
— Ну, не стражников же Зуйка боялась? И не кухаркины секреты ее до смерти довели?
— Начнем с того, что той зимой в крепости гораздо больше народу проживало, — Фурдик поправил кружева на манжетах. — Охотников было только с дюжину. Людей из деревни в помощь слугам пригласили, поскольку король с собой друзей привез…
— И двух фавориток, — леди Шер обиженно поджала губы.
— Сразу двух? — теперь оторопело уставилась я.
— А что тебя смущает, милочка? И не шикай на меня, Велица. Пусть девочка знает, какие у нашего малого двора нравы.
— Тебе ли о нравах говорить? — отмахнулась Велица, откусывая яблоко. Сок брызнул в разные стороны. — И потом, — прошамкала она, — никто из нас не видел, чтобы обе в королевской спальне ночевали!
— А ты свечу держала?
— Он с ними в водоеме западного крыла плескался. Все трое были нагими, — Фурдик следом за Воканом зевнул. Прикрыл рот ладонью. — Я туда кувшин с отваром носил.
— А королю кое-какие капельки? — огрызок полетел на тарелку. Велица рукой вытерла губы.
— Это твоему Вокану капельки нужны, а король в постели без них обходится. Здоровья хватает. Вон, Милену спросите, она, должно быть, знает.
* * *
Итог. Всего лишь один обед в компании домочадцев принес сразу два пренеприятных известия: наш король — сладострастец, и в замке лучше ничего не видеть и не слышать, иначе можно нечаянно свариться в кипящих ключах или ласточкой полететь на скалы.
* * *
— Ты бы, когда на башню забираешься, шаль на плечи набрасывала, — Велица перетряхивала наряды, которые остались от таких же «фавориток» как я. — Неровен час простынешь.
Дракониха сидела перед огромным сундуком и возилась в куче вываленного на пол тряпья.
— Это вот подойти должно, — она покрутила перед моим носом платье неприятного коричневого цвета. Я отвлеклась от вышивки и отрицательно помотала головой. — С него ворот кто-то спорол, помню, речным жемчугом украшен был. Не хочешь, нет? А жаль, чистая шерсть.
Велица приложила платье к своей груди и печально вздохнула. В него разве что поместилась бы ее рука.
— Я уверена, Таллен привезет с собой наряды для тебя. Небось, шьют их день и ночь, торопятся.
— Мне пока его рубашек хватает, — и это было правдой. Найденную в гардеробе бархатную юбку я выстирала и подшила по росту сама, а вот с тем, с чем следовало ее носить, была беда. Не зря Велица говорила, что все
