Неуправляемая - Кристина Уоррен
Ее тело с полными грудями и округлыми бедрами изгибалось так, что у мужчины чесались руки. Мысль о том, как она может использовать эту силу в постели, как обнимает бедра и приподнимает их, заставила его пробормотать еще одно проклятие себе под нос.
То, что он не сводил глаз с ее лица, не помогало. Красоту он мог бы проигнорировать, сочтя ее за обычный обман, но лицо оказалось интересным. Даже ее человеческое лицо казалось высеченным из камня, но не потому, что оно было твердым, а потому, что линии выглядели четкими.
У нее было высокие скулы и экзотические глаза, но ее кожа приобрела цвет насыщенных сливок и выглядела мягкой. Россыпь веснушек могла бы быть посыпкой мускатного ореха на узкой переносице.
Он изо всех сил старался не обращать внимания на ее губы, розовые и полные, напоминающие лук Купидона. Уместная аналогия, признал он, учитывая, как они напрягались каждый раз, когда она смотрела на него, словно готовые выпустить стрелу в него. Драм проигнорировал это или попытался проигнорировать, когда наполнил бокалы и понес их к столу.
Мэйв даже не обратила на него внимания, занятая тем, что снимала куртку и вешала ее на спинку стула.
— Ты сказала, что придумала это пальто. Не могла бы ты сделать тоже самое для меня?
Эш сначала удивилась, а затем смутилась.
— Нет.
— Значит, это не магия?
Она была в замешательстве.
— Не в том смысле, в каком ты думаешь. Я ничего не создавала. Это всего лишь часть этого тела.
— Оу. Но ты умеешь колдовать?
Эш покачала головой. Драм поднес свой бокал к губам. Это удержало его от того, чтобы протянуть руку и заправить выбившуюся прядь волос ей за ухо. Ее темные волосы были заплетены в свободную косу, но длинные пряди челки то и дело падали ей на глаза и щекотали щеки. Конечно, если бы он поддался своему порыву, у него возникло ощущение, что она оторвала бы ему руку. Знание этого немного помогало.
— Мой вид почти невосприимчив к магии, — сказала женщина, — и мы не можем ею владеть. Мы оставляем это Академии.
— И отсюда возникает очень важный вопрос, — сказал Драм, пристально глядя на нее. — Что ты такое?
— Драм!
Он проигнорировал возмущенный возглас сестры и не отвел взгляда.
Женщина… существо, напомнил он себе… без труда встретила его взгляд.
— Я уже говорила тебе. Я — Страж.
— Ты так говоришь, как будто это должно что-то значить.
— Это значит больше, чем ты можешь себе представить, человек. — ее глаза сузились. — Это значит, что твой мир все еще существует. Что ты все еще жив. Думаю, я бы назвала это уже «кое-что».
Мэйв закатила глаза.
— Майкл, пей свое пиво. Может быть, если твой рот будет занят, ты не сможешь говорить глупости. — она повернулась к Эш. — Прости наше невежество, но, как говорила Иниго Монтойя, «Ты постоянно произносишь это слово. Я не думаю, что оно означает то, что ты думаешь». В данном случае — Страж.
Драм увидел, как в глазах женщины блеснуло нетерпение, прежде чем она взяла себя в руки. По какой-то причине она отвечала Мэйв. Казалось, он ее только раздражал.
Она обхватила длинными пальцами свой бокал, но пить не стала.
— Мне приходится напоминать себе, что ты не из Академии. Мой разум подсказывает, что я должна была встретиться со своим Хранителем сразу же, как только меня призвали. Что-то здесь не так.
— Может быть, если ты расскажешь нам, в чем дело, мы сможем помочь.
Драм заглушил свое фырканье пивом. Слышать, как его острая на язык младшая сестра говорит так мягко и сострадательно, как мать Тереза, — это было нечто из ряда вон выходящее. Если бы они разговаривали вдвоем, он бы уже истекал кровью. Но с этим монстром она была такой милой и легкой.
— Я — Страж, — повторила Эш. — Мы были созданы основателями Академии для борьбы с Семью Демонами Тьмы. Мы мешаем этим мерзостям объединиться и уничтожить этот мир. Так было больше тысячи лет, больше чем вы, люди, знаете.
Глаза Мэйв широко раскрылись, и даже Драм сглотнул чуть громче.
— Сколько вас таких?
— Семеро.
— Вау. Если эти демоны, о которых ты упомянула, действительно могут уничтожить весь мир, то не кажется ли разумным превзойти их большинством?
— Мы начинали всемером, и закончим так же. Никогда не было необходимости в большем количестве. — она нахмурилась. — Хотя я чувствую, что на этот раз все… другое.
Другой. Именно так можно было описать мир Драма в данный момент. Не тот, который он выбрал сам. Но потом он вспомнил о ложке своей матери.
— Хорошо, — сказала Мэйв, вытирая пену со рта. — Я очень хочу спросить тебя, что значит «другой», но думаю, что сначала тебе лучше объяснить, что такое «Академия». Ты уже не раз о ней упоминала.
— Академия создала нас. Когда они призывают нас, мы отвечаем и сражаемся, пока Тьма не отступит. Затем они возвращают нас в сон. Пока мы отдыхаем, они следят за порядком и предупреждают нас, когда возникает новая угроза.
Что-то в ее словах обеспокоило Драма. Нет, не в ее словах. В ее тоне. Он был ровным, плоским. Почти пустым. Она говорила без всяких эмоций, и это его насторожило. Люди не обсуждают свое предназначение в жизни, не проявляя каких-то чувств по этому поводу. Но, с другой стороны, она ведь не была человеком, не так ли? Если ему нужны были доказательства, то тот факт, что она до сих пор не притронулась к пиву, говорил о многом.
Мэйв отпила еще немного пива и отодвинула бокал, опираясь локтями на стол, явно увлеченная рассказом Эш.
— И они могут колдовать? Например, произносить заклинания?
Выражение лица Эш смягчилось, в нем появился проблеск веселья.
— Ты сказала, что можешь видеть будущее, и все же сомневаешься в существовании магии?
— Конечно, нет. Просто я никогда этого не видела.
Драм ничего не делал, но тут Эш повернулась к нему и выгнула бровь.
— А ты, Майкл Драммонд? Полагаю, ты сомневаешься в моих словах.
Он нахмурился. Не на нее, а просто нахмурился.
— Просто Драм. И это не имеет к твоим словам никакого отношения. Я просто вижу разницу между видением будущего и вытаскиванием кроликов из шляп.
— Не помню, чтобы на мне была шляпа.
Мэйв ткнула в него пальцем.
— Майкл, веди себя хорошо.
Эш переводила взгляд с одного на другого.
— Почему она назвала тебя Майклом?
— Это имя дала ему мама,
