Внутри - Ирина Сергеевна Пирожкова
Сара сидела на широком подоконнике, когда услышала отчетливый знакомый звук хлопающей двери и крики из коридора. Она тут же мгновенно спрыгнула, насколько это было возможно, и поплелась к выходу. Подходя к двери, она чуть не столкнулась лбом с Бекки. Но возгласы были такие, как будто столкновение произошло.
– Бекки? Ты чего? Что случилось?!
Медсестра, едва отошедшая от неожиданности встречи, аккуратно поправила халат и заправила выпавший черный локон за острое, казалось бы всё слышащее ухо. Не отвечая на вопросы, она под зорким и любопытным взглядом своей подопечной направилась к высокому, но дряхлому шкафу. Ребекка распахнула дверцу, прочувствовала испепеляющий взгляд Сары на своей спине, подождала три секунды и с восклицательным выдохом провозгласила:
– Собирайте вещи, мадам! Мы отправляемся домой! И вся эта, не побоюсь этого слова, шарашкина кантора никогда нас больше не увидит! – размахивала руками и активно жестикулировала мимикой сестра.
Сара, оторопев на секунду, собралась было переспросить, но увидев, что ей явно ничего больше объяснять не станут, сомкнула уже готовившиеся задавать вопросы губы и начала наблюдать.
Бекки поспешно достала старый чемоданчик девушки и впопыхах, прерываясь на то, чтобы поправить всё также стремившийся на волю волос, аккуратно складывала её вещи. Спихнув в чемодан две кофты, она с истерическим акцентом начала напевать какую-то мелодию, дабы не выдать своё волнение. Неужели она действительно думала, что пара нот, спетые ею, как последние слова перед смертью, смогут перекрыть напряжение, возникшее в этой палате? Спустя небольшое время, вызванное явным недостатком вещей в гардеробе Сары, Ребекка с усталостью села на кушетку и закрыла лицо руками. Потом протёрла его, как бы умываясь, и пристально посмотрела на девушку. Легонько ударяя по хлопковой простыне, она пригласила сесть её рядом.
– Девочка моя, всё будет хорошо, клянусь тебе всем, чем только можно! – Проведя рукой по воздуху, обрисовывая огромный круг, начала медсестра. – Не могу я тебя снова отдать этому тирану. Ну не могу! Хоть убей! Поэтому я официально подписала приказ об увольнении и собираюсь отвезти тебя к себе. Жить. Отказы и любые другие возражения не принимаются!
Явно оторопев от этой новости, Сара даже и не думала возражать. Единственное чувство, таившееся в ней в эту секунду, была огромная благодарность. Она вскочила и со всей своей силой обняла Бекки. Та покачнулась, но тут же ответила на объятия также крепко-крепко. И весь мир перестал существовать…
***
По дороге в новый дом, они слушали песни, горланя их так громко, что рядом проезжавшие машины иногда сигналили в след, то ли возмущаясь, то ли подпевая им. На заправке они купили два хот-дога и по банке газировки. После этой остановки в головах у них поселились яркие и светлые предсказания о совместном будущем. Сара думала о том, что после смерти её мамы ей никогда ещё не было так весело и тепло, а Ребекка смирилась с мыслью, что пока рядом есть Сара, недостатка в собственных детях у неё нет. Они были друг другу семьёй – крепкой и понимающей.
– Ладно, расскажи мне… Как выглядит твой дом? – поинтересовалась Сара
– Ооо, это ужасный, огромный дом с привидениями. Ночью туда залетают летучие мыши-дети Дракулы и пьют мою кровь. Да-да, прямо как я сейчас этот виноградный сок! – устрашающе провозгласила Бекки. – А что ты, собственно, смеёшься, дорогая? – спросила она у хохотавшей рядом девочки. – Вообще-то это омолаживает и способствует обновлению крови! Как врач тебе говорю!
– Ха-ха-ха-ха, Бекки! Ну ты даешь. Я серьезно… Ну допустим, у тебя есть веранда или беседка, чтобы мы сидели и пили там чай каждый вечер?
– Нет, моя дорогая. Веранды у меня нет, да и беседка заросла сорняками. А вот про летучих мышей – это правда! Точнее, это комары, но поверь, кровь они сосут так же, как Дракула! – машина озарилась смехом – звонким и молодым, более спокойным, но таким же светлым.
– Хорошо. Это не беда, я помогу тебе восстановить беседку и мы введём традицию пить чай! Прямо как англичане в пять часов!
– Как скажете, моя юная леди! – не отрываясь от дороги, левой рукой отдала честь Бекки.
– А с комарами я тоже разберусь. Когда я была маленькая, моя мама сажала целые клумбы мяты и полыни. Она говорила, что их запах отпугивает комаров. А когда мы сидели на веранде, она отрывала небольшие соцветия мяты и клала по краям стола. Не знаю, правда это или нет, но у нас работало!
Так, болтая о будущем, они не успели опомниться, как доехали до места. На улице уже стемнело, однако переулок, где расположился дом был ярко освещён красивыми фонарями, похожими на архитектурное чудо.
Улочка была небольшая, дома были тесно расположены друг к другу, однако некоторые разделялись небольшими садами или огородами, ну в общем участками для посева всякой всячины. Домики все были маленькие, большая часть которых – одноэтажные. Однако снаружи они были очень даже опрятные. Как будто пряничные. У каждого домика была своя маленькая кирпичная крыша, небольшая труба, говорившая о наличии камина. Окошки напоминали крошечные глаза, а двери были похожи на носы или рты, придающие дому жизнь и весёлую картинку. Для каждого домика был свой, такой же маленький, почтовый ящичек. У кого-то красненький, у кого-то серый или голубой.
Домик Ребекки находился почти в самом конце переулка, он был огорожен заборчиком, выглядящим недорого, но стильно. Сам дом имел два этажа, маленькую крышу зелёного цвета и кирпичную белую трубу. Окна были чуть больше, чем у всех остальных, но это было даже мило. Особенно красиво представляли дом молочные занавески, виднеющиеся из окон. Даже издалека можно было убедиться в их чистоте. Дверь была темно-зеленого цвета, сама она имела слегка полукруглую форму и напоминала дверь в домики американских человечков из различных английских сериалов и фильмов. Однако выдержанный белый тон стен, сказочность фонарей и решётчатый металлический забор возвращали нас в изящную Францию. А точнее уже в её пригород – Понтуаз.
6.
Сказка утра заключается в терпком запахе кофе, морозной свежести воздуха и сладковато-пряном вкусе булочек.
Это было первое за долгое время утро, когда девушка чувствовала себя счастливой. Едва она открыла глаза, ей захотелось вскочить, подбежать к окну и раскрыв его настежь начать горланить на всю улицу что-нибудь из репертуара Элвиса Пресли. Но только она спустилась по хрусткой лестнице, сердце её
