Дочь княжеская. Книга 4 (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна
— Это вы сожрали моих старших сестёр? — резко спросила Хрийзтема. — В Алой Цитадели. Вы?!
Рахсим прижал ладонь к сердцу и отвесил издевательский поклон. Улыбка распирала его самодовольную рожу, и хотелось дёрнуть из ножен верный клинок — а он был здесь, на бедре, подарок за отвагу и мужество, боевой нож, заговорённый лучшим оружейником Третьего мира, — дёрнуть и подправить эту мерзкую улыбочку до самых ушей, и чтобы оттуда, из разреза, хлынула, булькая, чёрная кровь.
— Олег… — начала было Хрийз, и умолкла, не в силах продолжить.
Что здесь происходило, ясно было даже пню. Неумерший как-то умудрился угодить в лапы Рахсима, и был теперь полностью в его власти.
— Ответь.
Олег вздрогнул, словно его огрели плетью, и сказал ровно, разглядывая пальцы на собственных руках:
— Я проиграл ему, — кивок в сторону врага, — личный поединок.
— Давно? — не удержалась от сочувствия Хрийз.
— Давно, — кивнул Олег, не поднимая головы.
— Ты — мой, — сказал Рахсим, понижая голос, и слова его заполнили магическим флёром тёмной энергии всю комнату. — Повтори!
— Я… — Олег сделал над собой усилие, и вместо подтверждения «я — ваш», как того требовала установленная над ним злая зависимость, прошептал, с трудом выталкивая из себя каждое слово: — Я… поднимаю… свою… Тень…
— Что ты там бормочешь, мертвец? — резко спросил Рахсим.
— Тень моя — приди! — крикнул Олег, уже не скрываясь, и глаза его вспыхнули мрачным адовым огнём.
За его спиной словно бы вскипели чёрные крылья. Сверкнули белым клыки, — Хрийз поневоле поёжилась, зачесалось, зазудело запястье, познавшее когда-то остроту подобных зубов. И ведь давно пора бы уже было привыкнуть к особенностям анатомии неумерших, но каждый раз был, как первый, — страшно до липкого пота по спине. Да, призрачного пота, но страх-то совершенно точно призрачным назвать было нельзя. Какое страх, ужас, самый натуральный, смертельный. На миг показалось, будто Олег вопьётся в горло именно ей, даром, что в Хрийз сейчас не было ни капли настоящей крови. Но неумерший кинулся на Рахсима!
По комнате загулял страшный тёмный вихрь. Движения схлестнувшихся в смертельной схватке оказались настолько стремительны, что глаз — даже призрачный глаз! — не успевал за ними. И закончилось всё так же стремительно — не прошло и минуты, как Олег уже корчился на полу, придавленный ботинком врага. Ботинок — на горле, хриплый стон с прокушенных собственными клыками губы, чёрная, пузырящаяся кровь неумершего стекает по подбородку, капает на ламинат, оставляя шипящие чёрные пятна…
— Что же ты… медлишь… — прохрипел Олег, выгибаясь в чудовищной судороге. — Рази!
Хрийз вскрикнула, осознавая себя полной дурой, упустившей удобный момент. Лилар, вот та бы воспользовалась вовремя, а она, Хрийз… Дура, дура, дура! И всё же она дёрнула из ножен кинжал и заставила себя шагнуть вперёд. Напоролась на Рахсимосвкую улыбку как на острое лезвие, всхлипнула, замахнулась… Тут-то бы ей и конец, но одновременно — одновременно и стремительно — с тонким отчаянным криком котёнка на Рахсима набросилась Карина и начала молотить его кулачками куда придётся, и вместе с нею в окно влетела крылатая хищная тень и с лёту воткнула мощный клюв в глаз тёмному магу.
Яшка!
Хрийз узнала фамильяра по полёту, — не спрашивайте, как! Узнала сразу, безо всяких сомнений. Яшка, родной!
Рахсима швырнуло на стену, и он не сполз по ней только потому, что зачерпнул магии из страшных своих артефактов, сосущих энергию из заточённых в них душ. Хрийз увидела и почувствовала подпитку минимум от двух таких артефактов. А сколько всего подобных «украшений» поганец на себя навесил, поди знай. Яшка с гневным воплем пошёл на второй круг, и Олег поднялся на одно колено, расправляя смявшиеся было чёрные крылья.
Хрийз не ошиблась, она видела эти крылья, пусть — призрачные, пусть — видимые лишь в магическом спектре, но они были, были!
— Я вас сожру, — бешено пообещал Рахсим, отнимая ладонь от повреждённого лица.
Кровь текла сквозь его скрюченные пальцы, кровь кипела в провале выбитой глазницы, ползла по щеке, собираясь в тяжёлые капли на подбородке.
— Сожру! — он бешено врезал кулаком по стене, и та дрогнула, покрываясь сетью зловещего вида трещин. — Причём сожру — ме-едленно! Чтобы дошло наверняка.
— Подавишься, паук, — угрюмо пoобещали ему от окна.
В кабинет сошла — иначе скажешь, именно сошла, величественно, как на балу или светском рауте, только не с подиума, а с подоконника, — та, кого Хрийз всё своё детство звала бабушкой.
Аглая Митрофановна. Страж Грани Земли. Мама…
Кажется, Хрийз всхлипнула это слово вслух.
Мама…
Лицо Рахсима исказило судорогой злобы. Он дёрнулся — хищное, угловатое, не вполне человеческое движение, — и кабинет заполнила тьма, чёрная, страшная, всеобъемлющая. Хрийз мгновенно узнала эту тьму — именно она угрожала тогда, в саду, через окно Каринкиной комнаты… Призракам не нужен воздух, но Хрийз сразу же ощутила, насколько тяжело стало дышать. Казалось бы, можешь не дышать — не дыши, но, видно, дело было в чём-то большем, чем просто дыхание.
Со стороны казалось, два вихря сошлись в стремительном, глазом не уследить, танце, столкнулись, объединились в единое, бешеными рывками метавшееся целое. Хрийз безумно хотела помочь маме, но понятия не имела как, хотя боевой нож сам прыгнул в руку — и ладонь ощутила рвущуюся из него упругую силу. Но как бить? Куда? А если не во врага попадёшь? Острию без разницы, оно — всего лишь инструмент, разница существовала лишь для его хозяйки…
Вот когда пожалела, что не обучалась азам воинского мастерства, когда такая возможность была! Сейчас хоть что-то смогла бы. Хотя бы самое маленькое! Но что, даже разглядеть не получалось, какое помочь!
Вихрь распался. Маму впечатало в стену, и по ней она сползла, свернувшись в позу эмбриона, — умерла! Проклятый Рахсим, целый и невредимый, быстро шевелил пальцами, сплетая чёрные нити своего чёрного волшебства, и Хрийз с криком метнулась вперёд, заслоняя собой. Вообще ни о чём не думала, даже осознать толком, что шансов нет, не хватило времени. Взмах ножом — комнату вспорола вспышка ослепительного Света. Память полоснуло воспоминанием: аль-нданна Весна поднимает пылающий меч, и в следующий же миг воспоминание стало реальностью — сквозь руку будто прошёл ток высокого напряжения, резкий электрический свет как при молнии, вот только молния длилась и длилась, и длилась… Пока не погасла, перерубленная пополам ответным ударом.
Хрийз отбросило назад, на стену и сквозь стену, прямо под пасмурный дождик, впившийся в призрачное тело не хуже раскалённой лавы. А потом вернуло назад, как возвращается назад диск йо-йо, — под очередной удар. Тут бы ей и конец, но мимо пронесло стремительную крылатую тень, и Яшка с дичайшим воплем долбанул проклятого колдуна во второй глаз — и с тем же результатом! Рахсим взвыл, теряя человеческий облик полностью, и мама поднялась на колено, и Олег зашёл со стороны двери, и даже Каринка схватила что-то со стола, кажется, дырокол, и запустила в гада. За дыроколом протянулся бирюзовый магический след стихий Воды и Жизни…
