Дочь княжеская. Книга 4 (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна
— Любишь её, говоришь. Видно, не настолько сильно любишь…
— А ты? — яростно спросил Гральнч. — Ты — любишь? На что ты готов ради неё?
— Да я бы умер, — искренне сказал сЧай. — Я умер бы, если бы точно знал, что ей это поможет.
Стоять под лестницей, слушать ссору дорогих сердцу мужчин стало просто невыносимо. Гральнч был первой, детской еще любовью, а сЧай… стал… целым миром…
— Не надо умирать, — сказала Хрийз, показываясь обоим на глаза.
— Я вас оставлю, — сказал сЧай. — Но ты мне смотри, Нагурн. Слово дурное ей скажешь… язык выдерну, муренам скормлю!
— Ой, как страшно, — скривился Гральнч, и Хрийз узнала в этом суровом патрульном прежнего безбашенного дуралея, который сначала шлёпал языком без разбору, а задумывался о последствиях только потом, когда те последствия начинали его долбить вороньим клювом в башку.
— Ты меня понял, — кивнул сЧай.
Хрийз дёрнулась было за ним, остановить, но… но муж был прав, проблему следовало решать, и решать один на один.
Хрийз села на ступеньку, спиной к Гральнчу. Подойдёт, — будет разговор. Не подойдёт, значит, так тому и быть.
Нельзя силой заставить мужчину отдать энергию раслина на зачатие ребёнка. Не будет в таком случае никакого зачатия. Дети должны рождаться желанными и в здоровом теле. Иначе им лучше не рождаться вовсе.
Гральнч подошёл. Сел рядом. Повисло тяжёлое душное молчание.
— Я дурак, — сказал вдруг Нагурн, глядя в сторону. — Я тебя потерял.
Хрийз молчала. Может, и хорошо, что сЧай ему уже сам рассказал. Потому что это давало возможность сейчас молчать и не пытаться отгородиться пустыми обёртками слов от того, что должно решаться не словами.
— Знаешь, что мы сейчас сделаем, — Нагурн полез за пазуху и вытянул оттуда свой раслин. — Доставай свой.
— А… а так разве можно? — поразилась Хрийз.
— Можно, — кивнул тот. — Почему бы нет…
Магия обволокла оба камня колдовским зеленоватым свечением. Ненадолго, через мгновение уже всё исчезло. Вот только собственный раслин показался Хрийз чуть теплее, чем должен был быть камень, пусть даже магический.
— Сейчас пойдёшь к нему и… Ну, сама понимаешь. Не маленькая.
— Спасибо, — поблагодарила Хрийз сквозь слёзы.
— Вот только не говори, что любишь до сих пор, — буркнул Гральнч сердито.
Хрийз заставила себя поднять голову, посмотреть ему в лицо. И он тоже не отвёл взгляда.
Огонь встал между ними, долгий крик корчившейся под ударами мага Жизни Алой Цитадели, призрачное существование в чужом мире, возврат в чужое тело… плен в магической темнице гада лТопи… бесконечная вахта патрульного, очищающего мир от скверны, расплодившейся после последней воны…
— Иди, — сказал Гральнч, вставая. — Иди уже давай… Чтобы в песок не ушло… Родится дочь, назовёшь её Кминчар. Так звали мою маму…
Маму Гральнча, как и всех прочих его родичей, крома брата-неумершего, унесло ещё той, давней, войной.
Нагурн ушёл. Хрийз долго смотрела ему вслед, еще к окну подошла и оттуда смотрела, как он решительно шагает по заметённой снегом тропинке, а сумеречный ясный вечер скрывает его, прячет в себе — уже навсегда.
Следующий доклад снова делала Млада.
А еще через два дня вернулся старый князь. Вместе с Желаном! Хрийз выбежала его встречать прямо под дождь, — снова потеплело, снег стаял, а с неба сыпалась обычная для этого времени года противная морось.
Хрийз обняла отца, ликующе чувствуя на своих плечах его тёплый руки. Нашли! Живой. Не нежить. Не поганый артефакт, выжирающий душу. Живой.
Вот теперь всё будет хорошо.
Вот теперь всё пойдёт, как надо.
Но, шагая вместе с вернувшимся отцом домой, Хрийз не могла не думать о Гральнче, благодаря которому — в том числе благодаря и ему, рисковавшему собой ради этого! — состоялось воссоединение её семьи.
Такая острая, сожалеющая боль — иголочкой в сердце. Всё-таки любила она этого оранжевого обалдуя, любила. В прежней жизни и прежнем теле. И всё-таки жаль, наверное, что не срослось…
Но об этом Хрийз молчала всю жизнь.
Ведь у каждой женщины стоит на полочке своя шкатулка со скелетами.
В начале лета, когда пришли на Сиреневый Берег первые синие грозы, Хрийз родила ребёнка. Девочка получила имя Кминчар Нагурн-Каменногорский, и, достигнув брачного возраста, сочеталась в храме Триединого с правителем Потерянных Земель Девнаршем Рахсимом.
Но это уже совсем другая История…
