Стефани Лоуренс - Неукротимая страсть
— С Холкаром успеем разобраться, — заметил второй из собеседников.
— Непременно. — В голосе первого послышалось нетерпение. — Причем займемся вплотную. Узнав о пропаже, я поручил Ларкинсу выведать в губернаторском дворце все, что можно. Выяснилось, что мисс Энсуорт вернулась из Пуны чрезвычайно расстроенной. Однако ближе к вечеру нашла в себе силы отправиться в форт в сопровождении горничной. Индианка проговорилась, что, узнав у ворот о гибели капитана, леди пошла разыскивать полковника Делборо. Нашла его в баре и передала конверт.
— Значит, преследовать мисс Энсуорт бессмысленно. Даже если она и прочитала письмо, то все равно ничего не поняла.
— Справедливо, — согласился первый из собеседников. — Более того, в ближайшие дни она уезжает в Англию.
Второй махнул рукой:
— Забудь о ней. Куда серьезнее то обстоятельство, что письмо в руках Делборо, а Холкар провалился. Что ж, сам виноват. Найдем другой источник пополнения боевых рядов. Успехи рекрутской кампании подтверждают, что можно прекрасно обойтись и без него.
Наступило тяжелое, напряженное, полное невысказанных вопросов молчание.
Нарушил его тот, кто все еще продолжал мерить террасу шагами:
— Письмо необходимо перехватить.
Первым отозвался баритон:
— Стоит ли суетиться? Вряд ли Делборо почерпнет из него больше, чем из остальных документов, которые удалось выкрасть его небольшому отряду. В них нет ничего, что могло бы выдать твою связь с Черной Коброй. Любое подозрение полковника так и останется всего лишь подозрением, не больше. Он даже не осмелится его высказать.
— Проблема не в содержании этого проклятого письма. — Первый из говоривших снова нервно провел рукой по волосам и, отвернувшись от собеседников, зашагал по террасе. — Главная оплошность — в подписи. Случилось так, что в конце страницы я поставил свою личную печать.
— Что? — В коротком вопросе сконцентрировались недоверие и недоумение. — Не может быть. Зачем так шутить?
— К сожалению, я не шучу. Все очень серьезно. Знаю, что не должен был этого делать, но кто мог предположить, что письмо, отправленное в Пуну, вернется в Бомбей и попадет в руки Делборо? — Мужчина беспомощно развел руками. — Невероятно!
— Но что же заставило тебя написать письмо от имени Черной Кобры и поставить личную печать? — Баритон звучал возмущенно.
— Так сложились обстоятельства, — резко парировал тот, кто продолжал нервно ходить из конца в конец. — Надо было немедленно отправить письмо, иначе мы потеряли бы еще целую неделю. Вспомни разговор на эту тему. Нам отчаянно не хватало людей, а Делборо со своим отрядом то и дело совал нос куда не следовало и усложнял жизнь. Ну а Холкар казался лучшим другом. Мы договорились, что я напишу как можно быстрее. Однако курьеру хотелось исчезнуть пораньше: у лентяя хватило наглости стоять над душой и ждать, когда я закончу письмо. Ему не терпелось уехать настолько, что если бы я его выгнал, приказав закрыть за собой дверь и ждать на улице, он бы наверняка сбежал. И без того искал повод вернуться в Пуну без моей корреспонденции. — Ни на секунду не останавливаясь, говоривший коснулся перстня с печатью, который постоянно носил на мизинце правой руки. — Каждый служащий губернаторской канцелярии, включая этого чертова курьера, знает о моем перстне. Разве я мог в его присутствии залезть в карман и достать печать Черной Кобры? Парень внимательно следил за моими движениями. Вот я и решил, что меньшее из зол — использовать свой перстень, тем более что с Холкаром мы отлично знакомы.
— Хм… — Второй собеседник укоризненно покачал головой. — Как бы там ни было, а нарушение инкогнито — недопустимая и непростительная ошибка. — Он переглянулся с баритоном. — Утечка информации разрушит нашу систему. Следовательно, — говоривший вновь сосредоточил внимание на виновнике неожиданных трудностей, — остается одно: разыскать Делборо и вернуть компрометирующий документ.
16 сентября, следующей ночью
Бомбей
— Два дня назад Делборо и трое оставшихся в живых товарищей покинули Бомбей, причем забрали из казармы все свои вещи и слуг.
Немногословное заявление первого собеседника было встречено тяжелым молчанием. Заговорщики, как всегда, собрались на роскошной террасе под покровом ночи. Один снова устроился на диване, второй расположился в кресле, а третий по привычке ходил перед ними.
— Неужели? — наконец произнес второй из собеседников. — Весьма прискорбно. Впрочем, Гастингс до сих пор ничего не предпринял.
— Офицеры не вернулись в Калькутту. — Дойдя до конца террасы, первый собеседник повернул обратно. — Я же сказал еще неделю назад: они подали в отставку! Так что скорее всего сейчас возвращаются в Англию.
Снова последовало долгое молчание, а потом баритон уточнил:
— А ты уверен, что они поняли, в чем дело, и оценили важность письма? Пропустить печать нетрудно, особенно если сосредоточиться на содержании. Они и раньше захватывали подобные документы и давно поняли, что толку от них не много.
— С радостью бы принял удобную версию и поверил, что враги сдались и решили мирно вернуться домой. — Обладатель перстня не останавливался и не замедлял шага. — Однако наши осведомители доложили, что два дня назад четверо встретились в бедном квартале, в каморке одного из замызганных баров, а когда вышли, каждый держал в руке деревянный цилиндрический футляр вроде тех, в которых местные чиновники перевозят важные документы. У входа они попрощались и направились в разные стороны — и это при том, что давным-давно служат вместе, даже в Индию приехали впятером. Так почему же вдруг решили вернуться на родину врозь, да еще и разными маршрутами?
Лениво развалившийся на диване второй собеседник сел прямо.
— А тебе известно, куда именно направился каждый из офицеров?
— Делборо выбрал самый очевидный путь: воспользовался регулярным сообщением и сел на корабль до Саутгемптона. Можно подумать, что действительно возвращается домой. Гамильтон отправился на шлюпе в Аден, делая вид, что по дороге выполняет какое-то дипломатическое поручение. Я проверил: никакого задания он не получал. Монтейт и Кастерс исчезли. Слуги Монтеита должны вскоре отплыть в Борнмут на корабле Ост-Индской компании, но о господине ничего не знают. Им приказано остановиться в гостинице на окраине города и ждать его прибытия. У Кастерса только один чрезвычайно преданный камердинер, из местных. Исчез вместе с хозяином. Я изучил списки пассажиров и членов команды всех отходящих судов, однако не нашел никого, способного оказаться Монтейтом или Кастерсом, пусть даже и под чужой фамилией. Ларкинс полагает, что они вполне могли отправиться по суше — во всяком случае, до какого-то другого порта. Пришлось отправить на поиски специальных людей, однако пройдет еще много дней, а может быть, и недель, прежде чем появятся какие-нибудь известия.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});