Мой темный Ромео (ЛП) - Шэн Л. Дж.

Нет.

Лихорадка всегда поднимается к вечеру, так что не беспокойся об этом.

Ромео Коста

Я позвонил доктору. Он собирается нанести ей визит в ближайшие сорок минут.

Хетти Кук

Сорок минут?

Надеюсь, она до этого времени доживет.

Ромео Коста

???

Хетти Кук

Я ШУЧУ.

ОНА ПРОСТО НЕМНОГО БОЛЬНА. ГОСПОДИ.

ОСТЫНЬ.

Мне было так холодно, что я не чувствовал своего носа, не говоря уже о яйцах.

Ромео Коста

Ты уволена

Ночь ползла минута за минутой, отказываясь растворяться в утре.

Прибыл врач и определил, что лихорадка Даллас должна пройти, что принесло мне награду «Самый бесполезный доктор». Он прописал ей покой, воду и холодные компрессы.

Что бы это ни стоило, Хетти согласилась с моим анализом.

Хетти Кук

Тебе пришлось нанять директора отделения неотложной медицинской помощи в «Johns Hopkins»?

Бедный чувак выглядел таким растерянным, когда понял, что Дал не на смертном одре.

Ромео Коста

Ты тоже подумала, что он бесполезен?

Хетти ушла, когда приехали Фрэнклин и Наташа, что вынудило меня смягчить сообщения.

Я пытался быть сдержанным со своей невесткой, видя, что Даллас особенно нравилось болтать обо мне с ней.

Ромео Коста

Она чувствует себя лучше?

Фрэнклин Таунсенд

Как будто тебе не все равно.

Ромео Коста

Это вопрос "да" или "нет".

Фрэнклин Таунсенд

Без улучшений.

Ромео Коста

Держи меня в курсе.

Фрэнклин Таунсенд

Ты мне не босс.

Ромео Коста

Боже, какая ты невоспитанная.

Я очень хочу, чтобы Оливер остался с тобой, когда ты наконец достигнешь совершеннолетия.

Фрэнклин Таунсенд

Что?

Спустя десятилетие после того, как ночь началась, солнце, наконец, раскололо серебристое небо, бледное и неохотное.

Магазин открылся. Побежали люди.

Мне потребовалось пятнадцать мучительных минут, чтобы добраться до регистратуры.

Подросток-кассир открыл книгу и листал ее, пока принимал у меня кассу.

— Не терпится посмотреть, как Генри справится с герцогом Холлоуфилдом, а?

Я вытащил карту из кошелька. 

— Позаботься о позвоночнике, пока я не сломал твой.

Он уставился на меня, почти роясь в твердом переплете в спешке, чтобы закрыть ее. 

— Пакет?

— Дай ее мне. Я не верю, что ты не помял книгу еще больше, — я положила ее в пакет и плотно завернул.

Пока Джаред петлял по усаженным деревьями улицам, мимо гигантских особняков, ухоженных газонов и роскошных праздничных украшений, я не мог не чувствовать себя немного неуверенно из-за своего недавно приобретенного рождественского подарка для Даллас.

Изначально я купил ей выходные в спа-центре в Теннесси, чтобы она могла насладиться с Фрэнклин, но это казалось гораздо более важным.

Я бы не назвал тревожный прилив, охвативший меня, головокружением, но я определенно не был несчастен в этот момент.

Когда я добрался до дома, было еще достаточно рано, чтобы Вернон еще не пришел. Хетти с заспанными глазами проковыляла на кухню, доставая тесто для пирожных, которое она готовила каждый вечер для Даллас на завтрак.

Я остановился у острова, сжимая книгу мертвой хваткой, словно ее могла украсть мебель. 

— Даллас в своей комнате?

— Она спала, когда я вошла, но Фрэнки сказала, что у нее спала температура.

— Как она себя чувствует?

Хетти зевнула, собирая свои волосы с розовыми кончиками в высокий хвост. 

— Достаточно хорошо, чтобы отказаться от всех марок сиропов от кашля, которые мы ей давали.

— Почему?

— Говорит, что они неприятны на вкус.

— Это лекарство. Это не должно быть вкусно.

— Это довольно плохо. На этикетке написано, что оно виноградное, но пахнет оно огурцами и колбасой, — она сморщила нос. — Между Верноном, ее семьей и несколькими сотрудниками мы проверили все аптеки в «DMV» на наличие таблеток. Все распроданы. Фармацевт говорит, что по округе ходит неприятный микроб.

— Я позабочусь об этом, — я схватил оскорбительную бутылку с прилавка. — Ее сестра и мать с ней?

— Фрэнки, да. Наташа легла спать в гостевую комнату. Думаю, она почувствовала, что может сделать перерыв, потому что Дал чувствует себя лучше.

Я поднимался по лестнице по две за раз.

С каждым шагом, который я поднимался, мое настроение повышалось.

Мелодия сладкого, похожего на колокольчика голоса Печеньки наполнила коридор. Тихий, но безошибочно ее.

Почему только сегодня я понял, что мне нравится ее голос? Ее звук? Ее общее существование?

Может быть, потому, что это было единственное, что не было полной тишиной, которую лелеяли мои уши.

Подойдя к ее двери, я поднял кулак, намереваясь постучать. Мне не терпелось показать ей книгу.

Меня переполняла детская гордость. Я полагал, что это то, что чувствовали дети, когда делали что-то, что, как они знали, принесет им одобрение родителей.

Мне ли не знать.

Мои родители редко обращали внимание на мое существование.

— …не могу поверить, что ты не сказала мне, что у вас двоих был СЕКС, —  Фрэнклин сократила последнее слово и возбужденно зашептала.

Смех застрял у меня в горле.

Я был не из тех, кто подслушивал, но остаться на несколько минут, чтобы услышать ответ Даллас, не вошло бы в список десяти тысяч худших вещей, которые я сделал в своей жизни.

— Ну и как тебе секс? — спросила Фрэнклин.

— Нормально, я думаю. — Даллас кашлянула, все еще слабая. — Я не страдаю.

Преуменьшение поколения, милая.

— Значит ли это, что он тебе нравится? — Фрэнки задохнулась, затаив дыхание.

По странной причине я сделал то же самое.

В ответе Даллас не было ни паузы, ни колебаний.

— Боже, Фрэнки. Конечно, нет. Я же говорила тебе, он человеческий ответ на инъекцию хлорида калия. Это ничуть не изменилось.

Это ударило меня прямо в живот.

Настолько, что я отступил на шаг.

Чего ты ожидал? Чтобы она влюбилась в тебя после того, как ты вынудил ее выйти замуж и месяцами ругал ее?

— Тогда почему ты занимаешься с ним СЕКСОМ?

Действительно, почему?

— Потому что он никогда не освободит меня от своих договоренностей. Я могла бы также получить от этого удовольствие, не так ли? — Печенька фыркнула. — Кроме того, я очень хочу ребенка. Ты знаешь, я всегда хотела большую семью, Фрэнки. То, что мне не нравится мой муж, не означает, что я не могу создать семью, которую люблю. На самом деле, чем раньше я забеременею, тем раньше я смогу вернуться в Чапел-Фолс. В любом случае, он не захочет, чтобы я была рядом с ним, когда я буду беременна. Он ненавидит детей.

Я не ненавидел детей.

Ладно, я ненавидел.

Только недавно, последние несколько дней, если быть точным, я начал думать, что было бы не так ужасно, если бы у нас с Даллас был ребенок. Особенно, если ребенок унаследует ее изучающие лесные глаза и очаровательный смех.

Вот только теперь я обнаружил, что единственная причина, по которой моя жена каталась на мне, как будто я был ее любимыми американскими горками, заключалась в том, что она хотела сбежать в Чапел-Фолс.

— Таков план, — голос Даллас донесся из коридора, — продолжать приезжать сюда, чтобы залететь и бежать обратно в Джорджию, пока у меня не будет трое или четверо детей. Я уверена, что он тоже не будет скучать по мне.

Мои пальцы дрожали, сжимая ее книгу. Напряженное, затрудненное дыхание забилось у меня в горле.

Я предложил ей развод – почему она не согласилась и не ушла?

Но причина вспыхнула передо мной неоновым светом. Как я и говорил, она будет разоренной женщиной.

Ей придется начинать с нуля, довольствоваться объедками, которые предлагает Чапел-Фолс, и всю оставшуюся жизнь терпеть ужасную репутацию.