Дороти Иден - Винтервуд

— Мама, нажми маленькую кнопочку, — умоляющим голосом обратилась к ней Флора.

Шарлотта послушалась и вскрикнула от неожиданности, когда из коробочки выскочил маленький черный дрозд, залившийся веселым свистом.

— Мама, нравится он тебе? Ты довольна? Мы с папой нашли это в одном магазине в Берлингтонском пассаже.

— Похоже, это очень дорогая вещица, — сказала Шарлотта

— Это совершенно неважно. Теперь, когда я богата, я могла бы сделать тебе сотни подарков.

— Говорить подобные вещи вульгарно. И твоя тетка никогда не думала, что ее деньги будут транжирить попусту. Нечего дуться. Просто маленькой девочке не пристало тратить большие деньги. Но коробочка действительно очень миленькая.

Сэр Тимоти, казалось, не заметивший происшедшей неловкости, спас положение, заявив, что ему показалось, будто он только что слышал пение дрозда. Разве могло это случиться зимой? Придется ему написать письмо в «Таймс».

Флора так и покатилась со смеху:

— Дядя Тимоти, вы чудак. Дрозд тут, у мамы в коробке. Но вы откройте свой собственный сверток. Скажите мне, того ли цвета шарф я выбрала. Вы сможете накидывать его на плечи в холодные дни. Вы всегда жалуетесь, что кругом сквозняки.

Сэр Тимоти был в восторге от своего подарка, так же как Саймон от биты для крикета, а Эдвард от железной дороги — крохотной копии Большой Западной железной дороги.

— Знаешь, Флора, мне нравится, что ты богата, надеюсь, ты всегда будешь богатой.

Глаза Шарлотты мрачно остановились на розовом личике Эдварда. Но потом, словно спохватившись, что она обязана любой ценой поддерживать всеобщее веселье, она велела мистеру Бушу сесть за рояль, чтобы они могли потанцевать.

При виде Дэниела, танцующего с Шарлоттой, радость, которую испытывала Лавиния от пребывания в чудесной комнате в окружении, по-видимому, счастливого семейства, улетучилась. Пара выглядела такой красивой, и, хотя они не разговаривали, щеки Шарлотты, танцевавшей с мужем веселую польку, слегка порозовели — видимо, то был отсвет ее красного платья. Но тут перед Лавинией склонился Джонатан, осведомившийся, не будет ли она столь благосклонна, чтобы потанцевать с ним. В своем вечернем костюме он был почти красив, выглядел почти джентльменом.

Однако это впечатление исчезло сразу же, как только он заговорил.

— Не могу не восхищаться вашей ловкостью, мисс Херст.

— Моей ловкостью? — нахмурившись, переспросила Лавиния.

— Могу поручиться, что это платье потянуло на кругленькую сумму. Наверняка были и другие, подешевле, которые наша дорогая Флора сочла бы столь же для вас подходящими. Но вы поступили очень умно, выбрав самое лучшее. Куй железо, пока горячо. И, должен сказать, выглядите вы просто потрясающе. Неудивительно, что кузина Шарлотта так сердится. Я уже раньше вам говорил, что она вам в подметки не годится. О, она, конечно, хорошенькая, но тронь ее, и она тут же разобьется вдребезги. Не выношу истеричных женщин. В вас есть огонь, но при этом еще и спокойствие. Чрезвычайно волнующее сочетание. Вы заслуживаете быть хорошо одетой, и вы должны признать, что ваша юная хозяйка вполне может себе позволить тратить столько, во сколько обходится содержание ее обожаемой мисс Херст. Вы ведь можете из нее веревки вить, не правда ли, обворожительная моя Лавиния? Я много недель за вами наблюдаю. Техника у вас безупречная.

Лавиния вся напряглась, зная, что не может уклониться от этого отвратительного разговора, не устроив сцены, он же тем временем продолжал:

— Прямо даже жалко рубить сук, на котором сидишь. Вы могли бы обзавестись множеством других вещей, прежде чем покинете Винтервуд. Но, как ни прискорбно, должен сказать, что терпение мое на исходе. Не могу ждать так долго... что вы думаете, черт побери?

Лавиния вырвалась из его рук, ей уже было все равно, обратит ли кто-либо внимание на это или нет.

— Извините, мистер Пит. Мне хотелось бы потанцевать с Саймоном.

Саймон, услышавший ее слова, очень довольный, робко подошел к ней:

— Боюсь, мисс Херст, что для вас я недостаточно хороший партнер. Я еще только учусь танцевать.

— Тем лучше — тебе будет полезно немного попрактиковаться.

Она умчалась о ним в танце, смеясь, чтобы скрыть причину румянца, залившего ее лицо. После того как ему наконец удалось войти в ритм танца, он спросил:

— О чем говорил с вами кузен Джонатан? У вас был рассерженный вид.

— В самом деле? Пожалуй, дело в том, что я нахожу его комплименты несколько преувеличенными.

— По правде сказать, мне он тоже не нравится. Зачем маме понадобилось, чтобы он был с нами? Он Бог знает сколько времени уже здесь околачивается. Я думал, после смерти бабушки Тэймсон он уедет.

— Ваша мама немного грустит и тоскует после смерти тети, и ей приятно, чтобы кто-то около нее был. Яду-маю, что подобные события производят на нее очень сильное впечатление.

— Да, она либо смеется, либо плачет. Так было всегда. Но ведь должно же быть какое-то промежуточное состояние? — очень серьезно спросил Саймон.

— Да, думаю, должно.

— Вот у вас, мисс Херст, именно такое состояние. — Мальчик вспыхнул от собственной смелости. — По-моему, вы сегодня очень хорошо выглядите. Право же, вы совсем не похожи на компаньонку.

— Да, то же самое говорил мне мистер Пит, — сухо заметила Лавиния. — Он совершенно прав. Мне не следовало надевать это платье. Я сделала это, только чтобы доставить удовольствие Флоре.

В этот момент музыка прекратилась. Когда она возобновилась, Шарлотта воскликнула, что она и не подозревала, что Саймон стал таким искусным танцором, и, подхватив его, умчала его в танце. Перед Лавинией вырос Дэниел. Он не пригласил ее танцевать. Ничего не сказал он и о том, как она выглядит. Собственно говоря, вряд ли он даже взглянул на нее — надень она свое старое будничное шерстяное платье, ему было бы все равно.

— С вашей стороны было очень мило потанцевать с Саймоном.

— Я получила от этого удовольствие. По-моему, и он тоже.

— Естественно. Вы умеете находить правильный тон с детьми.

— Вряд ли можно считать его ребенком.

— Да, к счастью, вы правы. Так что я не буду испытывать угрызений совести, когда в новом году мне придется покинуть его и Эдварда.

— На то время, пока вы отправитесь путешествовать с Флорой?

Он кивнул.

А что может тем временем произойти с ней самой, его совсем не интересует? Неужели он способен с такой легкостью выбросить из головы все мысли о ней?

— Значит, вы все еще намерены осуществить свой план? А что будет с вашей женой?

— Я подыщу для нее компаньонку. Она не желает путешествовать.