Анхелика Фернандес - Знай, что играешь с огнем

— Ты то, кого я искал в этой толпе — сказал Прем.

Нет, он знал, что она придет. Иначе быть не может. Ведь именно он отдал приказание, чтобы сладости на его помолвке были из ее магазина, а сама хозяйка, чтобы обслуживала гостей. Только Прем понимал, что ему нужна совсем другая цель…

Ему нужна была она в роли его жены…

— Что? — расширив глаза, Каджол покачала головой, не совсем осознавая, о чем идет речь. Он искал ее? Зачем? Зачем она понадобилась ему?

Испустив тяжелый вздох, Прем схватил ее за запястье и повел куда-то. Ошарашенная, Каджол не могла задать ему ни слова, а только ловить непонимающие взгляды и слышать перешептывания.

Они остановились возле его машины, которая блестела в свете луны. Каджол чувствовала, как сердце бьется быстрее, а дыхание перехватывает.

Его присутствие завораживало, но и вселяло в нее дикий страх. Его лицо выражало волну эмоций, и она не могла понять, что с ним происходит, а только чувствовать его горячие пальцы на своем холодном запястье.

— Выходи за меня замуж — это прозвучало утверждением, но не вопросом.

Не зная почему, она полюбила его с первого взгляда. До сих пор, она не встречала мужчину, полного силой и решимости. Она не встречала того, кто так храбро заступался за нее.

Но выйти за него замуж — чистый абсурд. Во — первых, она еще не готова открыто признать свою любовь, а во — вторых, она никогда не поверит, что он… полюбил ее.

— Так… — уловив колебания на ее лице, Прем внезапно открыл дверцу машины и бесцеремонно толкнул ее туда. Каджол вскрикнула, но было уже поздно. Автомобиль набирал скорость, а мужчина лишь криво усмехался.

— Вы, что себе позволяете? — сорвалась на крик Каджол. Обычно, ее трудно было вывести из себя, но ее никогда никто не похищал — Вы не в своем уме! Остановите машину!

— Ты выйдешь за меня замуж — решительно проговорил Прем.

Но Каджол еще громче закричала:

— Никогда. Ни в этой жизни. Ни в этих семи рождений.

Он унизил ее второй раз. Он не ставит ее принципы ни во что, он вовсе не уважает ее и позволяет себе сумасшедшие вещи.

— Не выйдешь за меня — уничтожу твоего отца и твой треклятый магазинчик.

Глава третья

— Оставьте меня — взорвалась Каджол и вцепилась в его плечо.

Он не в состоянии был контролировать ее. Она была просто как дикая кошка, жаждущая выцарапать ему глаза. Боль с новой силой накатила на него. Все — таки завтра ему стоит обратиться к врачу, ибо хорошим это не закончится.

Не так скоро… — сказал он злобно. Она прекратила борьбу и посмотрела в его глаза. Они были темные и полный искушением. Она медленно стала понимать, что именно он есть жених. Даже его праздничная одежда свидетельствовала этому.

Что вы от меня хотите? — обессилено спросила Каджол.

— Моя бабушка решила меня женить, а невесту я ненавижу. Просто не переношу, а расстраивать старушку я не собираюсь, потому, моя дорогая, тебе придется исполнить все, что я хочу. Если будешь себя хорошо вести, то я даже вылечу твоего отца.

— Что за чушь? — Каджол снова покачала головой, однако задумалась о том, что ей рассказывали, что проводят лечение по борьбе с алкоголизмом, но у нее не было на это денег.

Ты будешь знать это скоро — хитро улыбнулся он. Она хмуро сдвинула брови, не понимая его смысла.

— Так не делается… Вы меня похитили… — Она начала бить его в грудь. Не останавливая ее, Прем холодно пробормотал:

— Еще один удар — твой отец навсегда исчезнет из твоей жизни.

Каджол понимала, что он не шутит. Как спасти ее отца, так и уничтожить его он мжет в любую секунду.

Они прибыли в неизвестное место. Каджол судорожно обводила взглядом каждый угол, пытаясь определить место. Она была напугана. Он вышел из автомобиля и жестом приказал ей выйти, но она не сдвинулась с места. Он поднял ее и закинул на здоровое плечо и пошел вместе со своей ношей в храм, Мандир. Все было готово. Священный огонь горел, словно шепча, что ей осталось жить совсем ничего. Священник сидел с пистолетом, направленным на лоб каким-то здоровым мужчиной. Любой неверный шаг, и он мертв.

Прем поставил Каджол на ноги. Она собралась бежать, но он крепко схватил ее за талию, заставив стоять и смотреть прямо в его глаза. Пламя, которое вспыхнуло в них, не сравнивалось с священным огнем.

— Запомни, я не бросаю слова на ветер — отчеканил Прем — Ты нужна мне, как прикрытие, как жена. Вот и все. Я помогу тебе, а ты мне. Ни одного лишнего слова.

Она готова была ужиться и с этой каргой ради отца. Вспоминая, как отец, пьяный, ищет денег на бутылку или стоит перед ней на коленях, ее сердце сжалось от невыносимой боли.

— Ты обещаешь мне, что с папой будет все хорошо? — Она перешла с ним на «ты», прекрасно понимая, что другого выхода просто нет.

Она пожертвовала жизнью и мечтами ради отца. Она отдала все, что у нее было лишь бы он бросил эту вредную привычку.

— Я тебе даю слово, а вы… — Прем обратился к священнику — …начинайте.

Мантры и брачные ритуалы все-таки стали читаться и играть. Слезы текли из ее глаз, когда Прем надевал на ее шею мангалсутру, а затем окрасил ее пробор синдуром.

Ее жизнь круто изменилась… Все изменилось…

Перед ней был не спаситель и герой ее грез, а холодный негодяй, заслуживший только ненависти и презрения.

Когда они проходили последний круг, то Каджол не видела на его лице ни радости, ни улыбки, а только маску безразличия и равнодушия.

Через мгновение все закончилось, а священника увели. Каджол смотрела на уже мужа, но казалось, что не видит ничего. Он добился своего, сделав это угрозами.

— Ненавижу тебя — губы сами задвигались, произнося эти слова. Мужчина вздрогнул, но не показал виду — Да будь ты проклят, что разрушил мою жизнь.

— Это моя жена, Каджол. Мы любим друг друга.

Каджол еле сдерживала слезы. Что за наказание? Видеть, как все гости недоуменно переглядываются, как старая женщина побледнела и поджала губы, а очаровательная и красивая, как оказалась Мина Капур, его невеста, сжала кулаки, но не выдала себя, закатив истерику.

Она всегда любила воду.

Любила безвозмездно, с восхищением пропуская прохладную влагу меж пальцев, наблюдая, как та течет, разбиваясь на тысячи радужных капель, при ударе о землю.

И кто бы, что ни говорил, она любила дождь. Самозабвенно танцевала под теплыми каплями, бегая по лужам босиком, еще не зная, как плохо будет к ней относиться ее любимая вода.

А встретив его полюбила, но не знала, что любовь, как вода. Ее никогда нельзя взять руками, потому что она вытечет.