Горькая карусель - Лука Люблин
– Ну… – Влад немного замялся. – Думаю, нет.
– А теперь представь сколько девочек так и живут, боясь до гроба твердых и окончательных решений. – Сельма поменяла позу, придвинулась еще ближе к столику, тесно прижала ноги друг к другу и аккуратно опустила руки ладонью вниз на бедра, неслышно и слаба стуча нарощенными ногтями по коже. – Все-таки не такие мы искренние в сравнении с вами. Хотя я не стала бы винить в этом только нас – ты же не понимаешь, как порой тяжело быть девушкой, постоянно о чем-то переживать и всегда быть на чеку. Конечно, когда под боком любящий человек, то становится жить намного легче и свободнее, но это и к вам относится. Я часто задумывалась над тем, а в чем заключается настоящая причина, по которой люди ищут себе пару? Да любовь и все такое, но первопричиной разве не является просто-напросто всеобщее одиночество. Никто не любит вечного уединения с самим собой, несмотря на интровертность и замкнутость некоторых людей, как бы они себя не переубеждали, но и они нуждаются в неком общении и обмене мыслями с другими людьми, быть может в меньшей форме как другим, правда факт остается фактом. Я тебе признаюсь, я долго думала над, почему начались наши отношения: из-за моего страха одиночества или возможно я была вправду по уши влюблена? Впрочем кроме одиночества, есть еще один фактор, который я размусоливала не раз в своей голове: согласись, что женщина дополняет мужчину, как и мужчина женщину? Создается ощущение, что по-настоящему человек может достигнуть высшей точки личностного развития только с помощью возлюбленного. Я видела друзей мальчиков, которые менялись нравственно и даже физически, начиная романтические отношения, и изменения были направлены исключительно в положительную сторону: они стали внимательнее, заботливее, добрее, спокойнее. То же самое касается и девушек, но в их случае они скорее перенимают больше не черты характера, а ход мысли и персональные атрибуты души молодого человека. Вот только какой ценой человек достигает этого пика? Мне, например, очевидно, что без потерь это провернуть невозможно, однако есть люди, которые пытались меня убедить в обратном – к моему огромному сожалению, у них ничего не вышло и я предполагаю никогда не получится. Отношения это все равно обязательства, это частичное ограничение личного пространства, свободы действий. Я не могу себе представить отношений без этого. Да, я согласна, степень ограничений зависит от пар и в каких отношений находятся люди – поэтому, возможно, многие люди даже этого не замечают. Они, к примеру, не осознают того, что идти человеку на уступки это тоже в своем роде ограничение собственного волеизъявления, а этим человек будет заниматься на постоянной основе, находясь в любовных отношениях. И я правда переживаю над тем, когда эти ограничения станут наиболее заметны и больны, потому что сейчас все более или менее хорошо, но так же не будет продолжаться вечно. – Сельма глубоко вздохнула и встала со стула; она медленным шагом ходила вокруг стола, водя пальцем по стеклянной поверхности, иногда отходила к одной из стен и рассматривала картину, представляя себя составной частью этого произведения, и параллельно она продолжала свою мысль, переходящую плавно, без пробелов в монолог, который Слава с интересом и вниманием слушал без физического, морального утомления. – И… И этого я боюсь большего всего в своей жизни. – ее взгляд резко наполнился тоской и безысходностью; мышцы рта неожиданно ослабели и выражении лица Сельмы обрело депрессивные, грустные, серые тона; теперь ее речь шла менее энергично и более вяло, она безумно растягивала слова, что не имело ничего общего с ее привычной спецификой речи. – Мне страшно. Когда-то мы с тобой поссоримся и после не последует примирения. Я тебя люблю и так же сильно затаив дыхание в страхе ожидаю того момента, когда наша любовь умрет, просто погибнет, сгниет как и все вокруг. – каждое последующее слово она произносила с большей твердостью и горячностью; она почувствовала привкус желчи и поняла, к чему все идет, однако сейчас остановиться не могла. – А ты вообще думаешь о нашем будущем расставании? – этот странный вопрос навел легкую улыбку на лице Славы, которая в одно мгновение исчезла, как только он увидел грозный и серьезный взгляд Сельмы. – Тут нет ничего смешного, для тебя мои страхи это шутки, я не понимаю? – Слава осознавал, что сейчас протекает начальный этап ее нервного срыва и почувствовал себя беспомощным, так как был бессилен в данной ситуации; он сталкивался не раз с этим и выработал самую эффективную стратегию в быстром ее успокоении – это большую часть времени сидеть молча и делать вид, что прислушиваешься к каждому ее слову, и лучше правда так делать, потому что в противном случае после ее проверочных коротких вопросов, когда она смотрит огненными, миндалевидными глазами, Слава не сможет выдать достойного ответа и от последующих действий ему явно не поздоровается. – Ну скажи что-нибудь немой! Меня раздражает вот твое молчание в самые нужные моменты. Просто открой свой прекрасный рот и выскажи свое мнение, по-жа-лу-йста! Не переживай, я не обижусь ни на какие слова, давай, выпали как умеешь!
Она стояла скрестив руки у груди и дерзко, с нервозной ухмылкой, стоящей на грани превращения в грустный смайлик со слезами, жадно смотрела на Вергова. Выхода не было и он это понимал с огорчением. Стоило что-то ответить и с этим были проблемы – найти подходящий ответ, который бы ее максимально удовлетворил оказалось не так легко и даже замешкавшись и потратив несколько секунд на обдумывание лучшего варианта, ему ничего не пришло в голову, кроме обычных, стандартных слов:
– Да, я тоже так думаю, правда.
– Сейчас думаешь? – не медля напала она на него, уже не ощущая кандалов на душе, раньше худо-бедно сдерживающих ее
