Люси Уокер - Позови меня, дорогой

— Я беру с собой два платья. Я думаю, мужчины хотят поговорить между собой, мисс Диттон. Может быть, приготовим кофе?

Все время, пока варился кофе, Пенни обдумывала, как она будет прощаться с Джоном. Спокойный и полный достоинства уход из гостиной с пожеланиями доброй ночи… да, это будет лучше всего.

Но Джон опередил ее. Когда они выпили кофе и женщины были готовы покинуть их, Джон неожиданно поднялся.

— Боюсь, что не смогу остаться, — сказал он. — Слишком много дел. Впереди тяжелая неделя. Барт, ты извинишь меня, я надеюсь?

Мистер Бартлетт был изумлен.

— В чем дело… Джон, старина… это так неожиданно…

— Извини. Мне надо было объяснить все сразу, как только я пришел. Пенни, ты не проводишь меня? Я хочу пожелать тебе удачи.

— Разумеется.

Двое мужчин, а с ними и мисс Диттон, стояли в замешательстве, когда Джон открыл дверь перед Пенни и вышел из комнаты.

Пенни открыла входную дверь. Она держалась прямо, стараясь сохранить душевное равновесие.

Джон посмотрел на нее.

— Пенни… — начал он. — Я всегда считал тебя прекрасной наездницей. Самой лучшей из тех, которых когда-либо видел. Я хочу, чтобы ты знала об этом. Удачи тебе! — Он протянул ей руку.

Пенни едва сдерживала чувства. «Спокойно! О, пожалуйста, Боже… дай мне покоя».

— Спасибо, Джон, — уныло ответила она.

Он шагнул на веранду, затем слегка повернулся к ней.

— В таком случае, доброй ночи.

— Доброй ночи, Джон. — Она пыталась удержаться на ногах, напрягшись от перевозбуждения.

Он колебался невыносимо долгую минуту, потом повернулся и зашагал прочь.

Пенни закрыла входную дверь и встала, прислонившись к ней спиной и прижав ладони к теплому дереву. Она закусила губы так, что они побелел.

Из гостиной появился мистер Бартлетт.

— Пенни? Что такое?

— Папа, если бы ты знал, что я чувствую сейчас. Я хочу топать ногами или, что еще хуже, лечь на спину и бешено колотить пятками…

— Почему… моя дорогая девочка… ты больна? Что-нибудь случилось?

— Нет, папа… — В глазах Пенни стояли слезы. — Я хочу уткнуться тебе в грудь и поплакать.

Он обнял ее. И наступил тот момент, когда она могла бы открыться отцу, но не осмелилась дать волю переполнявшим ее чувствам. Возможно, пройдут дни, прежде чем она снова сможет владеть собой.

— Я просто устала, — пожаловалась она. — Такое ужасное напряжение… все это так долго тянется…

— Не бойся расслабиться немного, моя дорогая. Лучше поплакать сейчас, чем на следующей неделе. Все примадонны чувствуют то же самое перед выступлением… — Он легонько похлопывал ее по плечу.

— Да, наверное.

— Как бы это ни было странно, но их выступления от этого только выигрывают. Ты знаешь, я думаю, они не достигли бы такого успеха, если бы накануне не позволяли себе расслабиться.

Пенни вытерла слезы и печально улыбнулась отцу.

— Полагаю, ты прав, — сказала она. — Только не говори ничего мистеру Беннету, ладно? Иначе он рассердится. И Росс тоже. Скажи, что я пошла спать, — на какой-то момент ее улыбка вновь стала озорной. — Старик будет доволен.

— Вот это другое дело. Утром ты будешь чувствовать себя лучше.

Пенни упустила возможность рассказать отцу, что плакать ее заставила уходящая в темноту фигура Джона, покидающего Бинду… и вовсе ни при чем были здесь предстоящие соревнования.

16

На следующей неделе вся Грин Вэлли жила и дышала волнением… как и любой другой город в стране.

Мисс Диттон решила остановиться в том же отеле, что и Беннеты. Мистер Бартлетт и Джон Дин выбрали для себя место в своем клубе.

— Слишком рассредоточились, — сказал Росс. — Все, что мы сумели завоевать, так это мисс Диттон.

Но Пенни не позволила вовлекать себя в разговоры о мисс Диттон, однако она согласилась ехать верхом впереди повозки с Уинтер, которой предстоит отправиться на состязания за много-много миль от дома. По пути придется сделать, по крайней мере, две остановки на ночь. Вторую они, возможно, проведут в окрестностях спортивной площадки, где будут проходить соревнования.

В первую ночь они выбрали для ночлега хорошо известное место, где уже устроились с полдюжины семей по дороге на юг.

Прежде всего надо было выпустить из клети Уинтер и еще двух лошадей из конюшни Уиджи и дать им возможность попастись ночью на траве. На привале уже был разведен большой костер, и как только вновь прибывшие закончили свои дела с лошадьми, им предложили чай и жаренные на огне котлеты.

Как было заведено в таких случаях, женщины и девушки спали в одной стороне лагеря на открытом воздухе, а мужчины — на другой. Для фермеров, живущих в многонаселенных местах, в подобных путешествиях не было ничего необычного. Часто случалось так, что половину своей жизни они проводили на таких привалах.

Прежде чем устроиться на отдых, основная часть мужчин спустилась к берегу реки, где они сидели и курили, обменивались мнениями, делились опытом и в конце концов… заканчивали свои посиделки анекдотами о змеях, крокодилах и динго… как это бывает в каждую австралийскую ночь, хорошо проведенную на открытом воздухе.

Пенни лежала на спине в своем спальном мешке, подложив руку под голову и глядя в опустившийся над ней небесный свод, залитый звездами.

Как всегда, она лежала, думая о том, что ее тревожило, но на сей раз стараясь изо всех сил сдержать свои «эмоции».

«Наверное, я отношусь к тем, кто, как говорит Эльза Смит, надеется на чью-нибудь помощь, — подумала она. — Я хочу, чтобы кто-то пришел и сказал мне, в чем я заблуждаюсь и где мне найти верную дорогу. Но даже если так… найдется ли для меня какой-нибудь путь обратно в Бинду? Я там сплю, я там ем, но она принадлежит мисс Диттон. И отцу? Возможно, в конце концов, он считает, что Росс Беннет — разрешение всех моих проблем».

Глубоко внутри она чувствовала горькую боль, но она не позволит этим чувствам взять над ней верх.

Она будет сдерживать их.

Ей интересно было знать, как могла сложиться ее жизнь с Россом Беннетом. Ее ожидают каждодневные разговоры о лошадях, конюшнях… дни, полные забот… дом, посещаемый гостями из аристократических кругов Грин Вэлли… Ход ее мыслей резко менял направление, когда касался интимной стороны супружеской жизни. Она окружила ее завесой и не хотела заглядывать внутрь.

Она уже не будет часто встречаться с Джоном Дином. Между ними не может сохраниться ничего, кроме сдержанных, но прочных дружеских отношений. Она была еще молода, и картинка, которую она себе рисовала, была овеяна романтическим ореолом: она смело и гордо проходит по жизни, глубоко скрывая разбитое сердце.