Марго Эрли - Чего не сделаешь ради любви

Он недоверчиво взглянул на нее.

— А ты сам-то веришь, что находишься под воздействием приворотного зелья? — спросила она как можно веселее.

Он вдруг усмехнулся:

— Почти готов поверить. Где Элинор откопала эту байку?

— Почему же ты у нее не спросил?

— Она сослалась на Бриджит Курье, сказала, что ее мать изготовляет такие средства.

— Элинор и мне сказала, что ты рассказывал невесте о том, как я в тебя страстно влюблена. — Мэри Энн произнесла это с таким выражением, словно находила подобное абсолютно невозможным. Хотя на самом деле… было наоборот.

— Это отчасти правда, — признал Джонатан. — Мне казалось, что я тебе нравлюсь. Прости, если я ошибался.

Его честность ее обезоружила. И она почувствовала, что он заслуживает ответной честности с ее стороны.

Он между тем распахнул дверцу возле пассажирского сиденья, и Мэри Энн села в машину. Когда он занял водительское место, Мэри Энн призналась:

— Я действительно покупала любовное снадобье Но дала его не тебе.

— Ты дала его кому-то другому? — изумленно уставился он на нее.

Она мило кивнула, пытаясь принять беззаботный вид.

— И оно подействовало? — спросил он. — Зачем ты это сделала?

— Ради эксперимента. И я не верю, что оно вообще способно дать результаты.

— Ты ожидала, что этот человек влюбится в тебя?

Мэри Энн подумала о Камерон, напомнила себе, что Камерон, похоже, никому не говорила, что снадобье на самом деле выпил Грэхем. Но разве это не по ее вине Пол узнал про снадобье? Камерон сказала, что вроде бы это Клара проболталась при сыне. «Завтра я обо всем узнаю из ее собственных уст», — снова сказала она себе.

— Конечно, нет, — ответила она Джонатану. Потому что снадобье выпил Грэхем. Она нисколько не хотела, чтобы в нее влюбился Грэхем. Она надеялась на то, что Джонатан…

И наверное, она бы этого добилась — если бы захотела. Но сейчас она думала только о том, как Грэхем увел ее отца из ресторана прежде, чем тот запел дуэтом с Полом. Ей казалось, что еще никто не делал для нее ничего более ценного.

— О чем только думала Бриджит, когда рассказала все Элинор? — спрашивала Мэри Энн у Камерон на следующее утро. Она позвонила кузине в девять часов, так рано, как только находила приличным позвонить в воскресное утро.

— Кажется, она страшно зла на Пола.

— Кто? — не поняла Мэри Энн. — И при чем тут вообще Пол?

— Бриджит иногда свойственно пассивно-агрессивное поведение. Они с Полом поссорились в зоопарке, по крайней мере, он считает, что она взъелась па него. И это совершенно в ее духе, рассердясь на Пола, как бы случайно сказать что-то такое, что потом причинит ему неприятности.

— Но это никакого отношения не имеет к Полу! И к Бриджит тоже!

— Ну… я думаю, она рассчитывала, что я из-за этого рассержусь на Пола. Я понимаю, что все слишком запуталось.

— А из-за чего они поссорились в зоопарке? — спросила Мэри Энн. И так было ясно, что поведение Бриджит не имело оправданий.

— Она на Хеллоуин приводила туда дошкольников, и Ники — это ее сын — подбежал слишком близко к утиному пруду, а она стояла в двадцати шагах и разговаривала с другой матерью.

— Да, это опасно, — согласилась Мэри Энн.

— Именно, — кивнула Камерон. — Ему всего три года, а пруд глубиной полтора метра, да если бы даже и мельче… Но Пол, как я понимаю, был не слишком тактичен. Он высказался в том духе, что пора уже ей перестать быть Вселенской Матерью, а постараться стать просто нормальной, заботливой матерью собственным детям.

Мэри Энн хмыкнула, подтверждая, что Пол, несомненно, не проявил особого такта.

— Ну, по крайней мере, ты никому не сказала, что снадобье выпил Грэхем.

— А что — надо было сказать? — ощетинилась Камерон.

— Нет! — воскликнула Мэри Энн. — Извини.

— Ты увлеклась им, правда? — спросила Камерон.

— Кем?

— Грэхемом!

Честность вступила в борьбу с деликатностью. Помедлив, Мэри Энн сказала:

— Знаешь, что он вчера сделал? — и описала, как Грэхем увел пьяного отца из ресторана.

— Значит, обаяние Джонатана померкло? — заметила Камерон тоном, который ясно намекал, что Мэри Энн — непостоянная, несерьезная, поверхностная особа, спонтанно переносящая свою благосклонность с одного мужчины на другого.

— Ты сама была не против, чтобы я встречалась с ним! — напомнила ей Мэри Энн.

— После того, как ты уже согласилась с ним встретиться.

Мэри Энн попыталась припомнить, так ли все было, и решила, что это вполне возможно.

— Извини, если я тебя обидела, Камерон.

— Ты меня не обидела, — отрезала Камерон с явным холодком. — Увидимся сегодня на тетином дне рождения.

Где будет и Грэхем в качестве гостя, вспомнила Мэри Энн.

Отец горько сокрушался по поводу вечера в ресторане «У Джузеппе», но Мэри Энн не имела желания его выслушивать. Он обратился к ней за завтраком, к которому явился в одиннадцать:

— Надеюсь, дочка, я не слишком оконфузил тебя вчера?

Мэри Энн торопливо допивала кофе, спеша на ланч в благотворительный фонд, о котором она делала статью. Она ничего не ответила. Разумеется, он ее оконфузил. Разумеется, она хотела бы, чтобы он не напивался.

— Ты, кажется, посещал занятия анонимных алкоголиков? — вырвалось у нее.

— Больше не хожу туда. — Он покачал головой. — Туда ходят профессиональные алкоголики. Профессиональные излечившиеся алкоголики. У меня с ними нет ничего общего. Нет, я со всеми моими грехами предпочитаю примирение с Господом.

«Чтобы совершать их снова и снова», — горько подумала Мэри Энн.

— По-моему, люди на этих занятиях признают, что нуждаются в помощи, и пытаются преодолеть себя. Да, вчера мне было стыдно за тебя.

— Вот черт, — пробормотал он, глядя в чашку. — Если только Господь простит меня…

У Мэри Энн едва не вырвалось, что, как видно, прощение людей, которых он обидел, для него ничего не значит. Она сумела сдержаться и спросила:

— А где мама?

— Наверху с твоей теткой, что-то переставляют в бабулиной спальне.

— Нет, они уже здесь, цыпленочек! — сказала тетя Каролина с подножия лестницы. — Какая ты красивая в этом костюме, просто загляденье! — добавила она, восхищенно глядя на шоколадно-коричневый костюм Мэри Энн из плотного шелка. — Он абсолютно в моем вкусе, — не могла скрыть она восторга.

Спасибо тете Каролине! Заговорив с ней о нарядах, Мэри Энн теперь могла не выслушивать покаянные речи отца. Дальше тот наверняка собирался сказать, что был ей плохим отцом, и затем всплакнуть.

— Слушала вчера тебя по радио с твоим Грэхемом, — с воодушевлением произнесла тетя Каролина. — Вы, по-моему, неплохо сработались.