Дана Хадсон - Лед и роза
– Я тебя похищаю. Знаешь, среди моих предков было немало лихих вояк. Думаю, при случае я бы им ничем не уступил.
Дженни потеряла дар речи. Поняв ее состояние, он успокаивающе заметил:
– Не бойся. Ничего без твоего согласия не произойдет. Но нам в самом деле надо поговорить. Я поддался эмоциям, но вспомнил судьбу отца и понял, что не хочу ее повторять. Поэтому я здесь.
– А как же твоя свадьба? – Дженни постаралась, чтобы ее голос звучал с твердым укором, но слова получились жалостно-обидчивые.
Риккардо согласно покивал каким-то своим мыслям.
– Мы все так и думали. Донья Аделина наплела тебе о моей мифической свадьбе.
– Не поняла? Кто мы все?
– Я, мой отец и моя мать. Мы все решили, что тебя можно было отвратить от меня только моей помолвкой. Ну, и словами о том, что ты моя очередная игрушка. Так?
Дженни неловко заерзала на сиденье. Неужели ее примитивно провели? Но как она могла не поверить столь почтенным дамам?
– Донья Аделина была не одна. С ней была мать твоей невесты.
Риккардо потер лоб рукой.
– С бабушкой могла быть только ее кузина, донья Лусия. Но ее дочь давно замужем. Как ты могла купиться на такой примитивный трюк?
Дженни нахмурилась.
– Как я могла им не поверить, когда ты никогда не говорил мне ни о своей семье, ни о том, что ко мне чувствуешь? Я же была уверена, что ты мной только играешь. Разве не так?
– Нет. Но я понял это далеко не сразу. Прости. Понимаешь, всю мою жизнь всем от меня что-то надо было. Я не знал других отношений. Поэтому меня и понесло по наезженной колее. Но все-таки я не стал добиваться большего, хотя возможности были.
Дженни покраснела. Она прекрасно помнила эти самые возможности. Конечно, прояви он больше настойчивости, сейчас у нее было бы куда больше поводов для упреков. Она с благодарностью посмотрела на него.
– Я тебе очень благодарна за сдержанность.
– Да? А вот я себя чувствую олухом. Возможно, если б мы были близки, я быстрее разобрался в своих чувствах.
– Или наоборот, решил, что я тебе вовсе не нужна.
Риккардо чуть заметно усмехнулся, приподняв уголки твердых губ.
– Я так не думаю. Но я везу тебя на наш остров. Хочу закончить то, что там началось.
Дженни вспомнила про гордость и натужно возмутилась.
– Я не хочу ехать ни на какой остров!
– А я и не спрашиваю твоего согласия. Я знаю, что ты возмущена и разобижена. Понятно, ехать со мной ты не согласишься. Но подумай, если бы в наши отношения не вмешалась моя бабка, ты бы поехала?
Дженни озадаченно замолчала, и Риккардо удовлетворенно попросил:
– Давай поедем! В таких условиях, – он обвел рукой тесный салон такси, – разговаривать невозможно.
Отказаться и возмущаться всерьез не было сил, но и соглашаться не позволяла гордость, поэтому Дженни упрямо молчала, но этого Риккардо было вполне достаточно. Он дал распоряжение водителю, и машина помчалась по скоростной трассе.
Они приехали на тот же частный аэродром, что и в прошлый раз. Самолет, правда, был другим. Когда они вышли из самолета на острове, их снова встретила жара.
Дженни, в плотной водолазке и черных джинсах, с укором посмотрела на Риккардо.
– Ты-то одет в шорты и майку, а вот я сейчас изжарюсь! И у меня с собой ничего нет переодеться!
Он достал из своего объемного чемодана сумку и подал ее Дженни.
– Здесь ты найдешь все, что нужно. Можешь переодеться в дамской комнате.
Отдуваясь от жары, Дженни зашла в дамскую комнату. Здесь шумел кондиционер, и она с облегчением вздохнула. В комнате никого не было, и она разложила на журнальном столике все содержимое сумки. Здесь было все, что необходимо стильной женщине для отдыха в тропиках. Несколько купальников последних моделей, парео, пляжные тапки и босоножки, сарафан и несколько соломенных шляп, вложенных одна в другую. Было также и тонкое нижнее белье. Все вещи были известных фирм, явно очень дорогие.
Дженни немного подумала. Изображать недотрогу и отказываться от всего этого только потому, что она считает вещи слишком дорогими, глупо. Она и в самом деле любит Риккардо, иначе с чего бы в ее душе пели соловьи? Решив принять все это как подарок, надела купальник, накинула парео, на голову напялила самую большую шляпу, на нос – солнечные очки. Экипировавшись, покидала оставшиеся вещи обратно в сумку и вышла к поджидавшему ее Риккардо.
В том же бунгало, где они отдыхали в прошлый раз, ничего не изменилось. Только на веранде стоял пышно накрытый стол и в серебряном ведерке во льду остывало шампанское. Лед подтаял чуть-чуть, и Дженни поняла, что стол накрыт совсем недавно.
– Я позвонил и велел накрыть на стол, когда ты пошла переодеваться. А шампанское вынесли за пару минут до нашего приезда. Перекусим?
Дженни скептически осмотрела выставленные яства. Есть не хотелось совершенно. Наверное, от волнения. Риккардо тоже заметно нервничал. Открыв бутылку, он разлил вино по бокалам, пролив часть на стол.
– Вот черт! Рука дрогнула.
Дженни удивилась. Ему-то с чего нервничать? Для него это явно не в первый раз.
Риккардо посмотрел на океан через бокал шампанского.
– Иногда окружающее видится как сквозь кривую призму. Что-то, что вовсе не достойно рассмотрения, выпячивается, а важное скрывается. Вот и я жил в мире кривых зеркал. Но, надеюсь, я из него все-таки сумел вырваться. – Он повернулся к Дженни и приветственным жестом поднял бокал. – За счастье! – и уточнил: – За наше счастье!
Дженни задумчиво пригубила шампанское. Что-то все слишком помпезно. Если он хочет с ней просто переспать, зачем столько антуража?
Риккардо выпил бокал до дна и нервным жестом опустил руку в карман. Вынул золотую бархатную коробочку и неуверенно пробормотал:
– Волнуюсь аж до дрожи в коленях.
Он обошел стол, остановился перед Дженни и внезапно опустился перед ней на одно колено. От неожиданности она выпрямилась и с удивлением посмотрела ему прямо в глаза, оказавшиеся с ее глазами на одном уровне. Они потемнели, став фиолетовыми. Риккардо смотрел на нее серьезно, ей даже показалось, просительно.
– Мисс Дженни Энн Барлоу, окажите мне честь, станьте моей женой! Я люблю вас всем моим сердцем.
Потрясенная Дженни, забыв, что у нее в руке бокал шампанского, взмахнула ею, и их обоих обдал холодный душ. Это разрядило напряженную атмосферу, и они оба рассмеялись.
– Извини, как неловко!
Она попыталась промокнуть лицо Риккардо салфеткой, но он ухватил ее за руку и потребовал ответа:
– Дженни, отвечай уже! Думаешь, легко ждать?!
Он с трудом сглотнул, и Дженни поспешно сказала:
– Конечно, я согласна! Я давно люблю тебя!
Он вскочил и закружил ее по веранде, не обращая внимания на стоящие по периметру стулья. Дженни подгибала ноги, не желая бить их об стулья. Наконец первый радостный порыв прошел, Риккардо поставил ее на пол и страстно поцеловал. Но потом оторвался и сказал:
