Джоанна Лэнгтон - Отбрось сомнения
— Мне очень жаль, что вас с Эдвином разделяет теперь семейная обида, — произнесла старушка, вздохнув. Она держалась великолепно, поражая прямой осанкой к горделивой посадкой головы. Хилари всегда казалось, что в семьдесят лет на жизни уже можно ставить крест. А Мириам было за девяносто! Однако ее глаза оживленно горели, а сознание оставалось ясным и трезвым. — Да, все идет наперекосяк.
Не успела Хилари и рта раскрыть, чтобы ответить что-нибудь вежливое, ничего не значащее, как Мириам пошла назад, к главному входу здания судебных заседаний…
— Помочь тебе в поиске покупателя имения? — громко спросил Освальд, желая вернуть сестру из мира раздумий в реальную действительность.
Хилари вскинула голову, отрываясь от воспоминаний, и тяжело вздохнула.
— Спасибо, братик, не нужно. — Она улыбнулась. — Я не собираюсь продавать этот дом.
Освальд нахмурился.
— Но ведь он находится рядом с виллой Айртонов? Или я что-то путаю?
— Все верно, но Мириам говорила, что большую часть времени Эдвин проводит в Майами, выдавила она из себя. Произнести вслух имя бывшего возлюбленного было не так-то просто. — К тому же их вилла отделена от коттеджа Мириам бескрайним апельсиновым садом. Если я постараюсь не попадаться никому на глаза, а именно так я и собираюсь там жить, то никто из Айртонов даже не вспомнит о моем существовании!
Освальд бросил в ее сторону недоверчивый взгляд.
— Ты уверена, что собираешься поехать в Майами-Бич не для того, чтобы еще раз встретиться с Эдвином?
— Естественно, уверена! — несколько обиженным тоном произнесла Хилари. — Для чего мне с ним встречаться?
— Например, для того, чтобы рассказать ему о вашей дочери. — Освальд испытующе заглянул кузине в глаза.
Та нервно рассмеялась, представив, какова будет реакция родственников Эдвина, узнай они по прошествии стольких лет, что дочь убийцы несчастной Изольды пытается пролезть в их семью при помощи ребенка, о котором до сих пор никому не было известно.
— Лили только моя. Говорить о ней Эдвину теперь слишком поздно. Я не намереваюсь этого делать. — Она гордо приподняла подбородок. — Нам с ней прекрасно живется и вдвоем.
Освальд ничего не ответил. К своей единственной двоюродной сестренке он всегда относился с большой нежностью и заботой. Добродушная и смышленая, талантливая пианистка, Хилари была наделена еще и необычной внешностью. Ямочки на ее щеках и прозрачность серых выразительных глаз не могли не привлекать к себе внимания. Уже в пятнадцать лет ее формы приобрели столь соблазнительный вид, что, когда она шла вдоль дороги, все проезжавшие мимо мужчины замедляли ход автомобилей и выгибали шеи, таращась на нее.
К сожалению, в последние годы несчастья шли за Хилари по пятам. Она хоть и обладала тонкой душой и необычайно чутким сердцем, но переживала выпадавшие ни ее долю испытания весьма мужественно и при любых обстоятельствах оставалась оптимисткой.
— Не хочу омрачать твоей радости, Хилл, но считаю своим долгом предупредить тебя: иметь летний домик в Майами-Бич довольно накладно. Если ты, конечно, не задумала сдавать его туристам, — озабоченно сдвинув брови, сказал Освальд.
— Ты решил, что я буду использовать этот коттедж как летний домик? — Хилари рассмеялась. — Нет же, Освальд, я планирую переехать в Майами-Бич и остаться там, понимаешь?
Освальд покачал головой.
— Нет, Хилл, не понимаю. Все не так просто, как кажется на первый взгляд. У тебя в тех краях никого нет! Что ты будешь делать там совсем одна с маленькой дочкой на руках?
— Как это что? Воспитывать ребенка, наслаждаться морским воздухом и, несомненно, работать! — Б потрясающих глазах Хилари запрыгали светлые искорки. — Между прочим, я уже все обдумала. Переправлю туда свое пианино, размещу объявления в газетах и стану давать частные уроки музыки на дому. А если посчастливится, устроюсь куда-нибудь аккомпаниатором. — А Лили с кем будешь оставлять? — строго спросил Освальд. Он настолько привык заботиться о сестре, что уже не мог себе представить жизни без нее и маленькой племянницы. Хилари взглянула на него ласково и с благодарностью.
— Спасибо тебе, милый братик, что так за нас волнуешься. Но в этом нет большой необходимости, честное слово! Лили уже целых четыре года. На полдня я смогу отводить ее в детский сад. Или же найду для нее хорошую няню. Все у нас будет замечательно, вот увидишь!
— Ты ведь еще не знаешь, в каком состоянии находится сейчас этот дом, Хилл! — воскликнул Освальд, напрягая голос.
— Я собираюсь отправиться в Майами-Бич на следующей неделе, — ответила Хилари. — Именно для того, чтобы посмотреть на коттедж.
— А если окажется, что он не пригоден для постоянного в нем проживания? Что ты станешь делать? — Освальд изогнул широкую черную бровь.
Хилари расправила хрупкие изящные плечи, словно собралась идти навстречу сильному ветру.
— Уверена, что мне удастся справиться с любыми трудностями.
— Я очень за вас переживаю, — произнес Освальд более мягко. — Мне кажется, ты должна еще раз все тщательно обдумать, Хилл. Не торопись принимать окончательное решение. Представь, как трудно вам придется, если ты не сможешь сразу найти постоянную работу или хотя бы учеников. Или если заболеешь… За помощью обратиться тебе будет не к кому.
Хилари упрямо поджала губы.
— Когда-то я обязана стать независимой. Не всю ведь жизнь нам с Лили висеть у тебя на шее. Мне уже двадцать два года. Я не ребенок.
Освальд растерянно моргнул, поднялся из-за стола и принялся убирать в раковину грязную посуду.
— Вы вовсе не висите у меня на шее. Разве я когда-нибудь намекал на это? — Он устало вздохнул и открыл кран. — Я не хочу указывать тебе, по какой дороге идти в жизни, сестренка. Но прими один совет: необходимо взвешивать каждую мелочь, прежде чем решаться на столь отчаянные поступки. Чтобы потом не пришлось ни о чем сожалеть. Майами-Бич — райский уголок, но там все чужое.
Хилари задумчиво уставилась в противоположную стену, украшенную небольшими натюрмортами в светло-коричневых рамках.
Вбежавшая в кухню Лили как будто принесла с собой солнце и радость. На губах Хилари заиграла растроганная улыбка.
Она знала, что окружающие считают появление на свет этого божественного создания самой крупной ошибкой в ее судьбе. Не раз в глазах друзей и знакомых ей доводилось читать немой упрек. Глупые, они даже не догадывались, что в этой крошке заключается для Хилари смысл всей ее жизни. Только из-за Лили она ни разу за все пять лет не поддалась унынию и отчаянию, лишь ради нее продолжала бороться с трудностями и с оптимизмом смотрела в будущее.
