Филлис Холлдорсон - Я не собираюсь жениться...

Он протянул руку и отодвинул в сторону тонкие занавески, так, что покрытые снегом горы вдалеке стали хорошо видны.

– Она не нужна мне. Даже если бы я все еще любил ее, я не смог бы ей верить. Менее всего я хотел бы, чтобы она ко мне вернулась. И все, что было между нами после ее приезда, – это те объяснения, которые ты слышала. Если она утверждала другое, то она лгала, и я с ней об этом еще поговорю.

С плеч Кирстен словно гора свалилась. Теперь точно видно, что Сэм не собирается возвращаться к Белинде. Больше ее хорошенькое личико и приемы соблазнения на него не действуют. С другой стороны, на его отношения с Кирстен это никак не влияет. Чувство облегчения снова ее покинуло. Это только усиливает его намерение не верить ни одной женщине на свете.

Кирстен глубоко вздохнула и изобразила широчайшую улыбку.

– Что же, раз мы все выяснили, думаю, лучше нам поехать на ужин, чтобы не опоздать. Я хочу попробовать здешнюю кухню.

Сэм глянул на часы.

– Ты права. Хотя, конечно, на крайний случай у нас самих полная корзина снеди.

Зал Масонской ложи был очень большим. На одном его конце находилась сцена со стульями и инструментами для музыкантов, которые еще не начали играть. В центре зала были расставлены столы, а вдоль стены – стойки с угощением для опоздавших, которые все прибывали и прибывали.

Сэм и Кирстен радостно здоровались со всеми встречавшимися на пути знакомыми и наконец добрались до стоек. Там они набрали себе полные тарелки еды и подошли к столу, где Джим и Корали заканчивали свой ужин.

– А мы уж думали, что вы не появитесь, – со смехом сказал Джим, когда они сели рядом с ними.

– Прошу прощения, – пробормотал Сэм. – Мы что-нибудь пропустили?

– Не думаю, – весело ответил Джим, – но если и так, то самое интересное еще впереди.

Кирстен слегка вспыхнула, уловив в его словах двойной смысл, но продолжала улыбаться.

Пока Сэм и Кирстен доедали свои порции, столы почти опустели и мужчины начали расчищать место для танцев. Немного погодя на сцене появилась группа из шести человек и начала играть.

Сначала сыграли две композиции, при которых партнеры менялись каждую минуту. Для Кирстен это было пыткой, потому что не успевал Сэм обнять ее за талию, как она уже оказывалась рядом с другим танцором. Одним из них был Дон Стерлинг, и, увидев его, Кирстен вспомнила, что Сэм так и не сказал, поверил он или нет в то, что она не спала с Доном.

Следующие несколько танцев были быстрыми, все танцевали отдельно, и вот наконец все смогли танцевать парами, как в старые добрые времена.

Музыка была медленная, ритмичная и романтичная. Сэм протянул к ней руки, и она прижалась к нему. Они медленно двигались, наслаждаясь и забыв о времени. Сэм обеими руками обнимал Кирстен за талию, а она обвила его шею.

– Слава Богу, наконец эти болваны догадались играть такую музыку, которая дает возможность обнять тебя, – прошептал он ей на ухо.

Она прильнула к нему еще теснее.

– Тебе нужен повод? – тихим и соблазняющим голосом спросила она.

– Нет, если тебе не нужен. – Его руки сильнее сжались вокруг нее, одна рука на талии, а другая выше, так что их тела оказались прижатыми друг к другу.

К счастью, свет в зале пригасили, и для постороннего любопытного наблюдателя все пары были просто темными фигурами, медленно двигающимися под музыку.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

В романтической дымке промелькнули несколько часов. Кирстен и Сэм танцевали, а в перерывах, не разжимая рук, подходили к друзьям. Кирстен невольно подумалось, что этот вечер, начавшийся так сомнительно, превратился в волшебный бал Золушки.

Наконец они с Сэмом выяснили свои отношения и не осталось никаких недомолвок. Кирстен открыто сказала ему о своей любви, а Сэм хотя и не ответил ей тем же, но показывал ей это так же ясно своими действиями. Он был нежен, заботлив и ни на минуту не выпускал ее из объятий.

Они все приближались и приближались к ночи любви. В этом не могло быть сомнения. Их движения в танце под медленные, чарующие звуки были только прелюдией. Когда вечер начался, Кирстен ожидала, что Сэм настоит на уходе пораньше, но он, напротив, желал растянуть это наслаждение как можно дольше.

В полночь музыканты исполнили последнюю песню, тоже из старых, под названием «Доброй ночи, любимая». Под нее Сэм и Кирстен еще теснее прижались друг к другу, поглощенные волшебной атмосферой, и медленно двигались в такт музыке. Когда песня закончилась, они, отклонив приглашения друзей на десерт и кофе, распрощались со всеми и заторопились к машине.

Кирстен ожидала, что Сэм повезет ее к себе домой, но вместо этого он повернул в противоположную сторону и направил машину к ферме. Это слегка ее удивило, но, впрочем, какое имело значение, куда ехать, если ночь они все равно проведут вместе?

Они проехали мимо большого дома, погруженного в темноту, если не считать фонаря над крыльцом. Это значило, что Джима и Корали еще нет дома. В коттедже тоже горел свет над крыльцом, Сэм остановил машину напротив него и выключил мотор. Но дверцу не открыл, а повернулся к Кирстен и протянул к ней руку.

– Весь вечер мне безумно хотелось тебя поцеловать, – хрипло сказал он, – и больше я не могу ждать ни секунды.

Он наклонил голову и накрыл ее губы своими. Кирстен легко вздохнула, ее губы приоткрылись, и он, раздвинув их кончиком языка, завладел ее ртом.

Сердце Кирстен гулко забилось, когда на ее грудь легла его рука и пальцы начали мягко ласкать ее.

Задыхаясь от наслаждения, она легонько прикусила его нижнюю губу. В ответ он коснулся языком ее языка, посылая огненные стрелы в самые укромные уголки ее тела.

Она задрожала, чувствуя потребность доставлять ему такое же удовольствие, как и он ей, и, положив руку на его бедро, начала гладить его через ткань брюк.

– Как хорошо, – отрывисто сказал он, медленно поднимая ее юбку. Наслаждение от его ласк было таким острым, что она вскрикнула, но он понял это по-другому и немедленно убрал руку. – Прости, – с тревогой в голосе сказал он. – Я тебе сделал неприятно?

Неприятно! Как может быть неприятной эта нежная и умелая ласка? Кирстен внезапно ощутила пустоту.

– Нет, – выдохнула она, уткнувшись лицом в его грудь. – Прошу тебя, не останавливайся.

В этот момент громкие звуки, раздавшиеся рядом, так напугали Кирстен, что она резко отпрянула.

– Чертов… – Сэм оборвал ругательство и полез в карман. – Дорогая, это всего лишь мой пейджер, – воскликнул он, включая свет в салоне и глядя на него. – Проклятье! Это из больницы. Можно я позвоню по телефону?

Кирстен только кивнула, до сих пор не в силах говорить. Они выбрались из машины и направились в дом.