Сьюзен Льюис - Месть

Сьюзен Льюис

Месть

Пролог

Мне отмщение, — сказал Господь. Но к чему ждать, пока покарает Всевышний, если Он дал ей силу покарать самой? Она возьмет отмщение в свои руки, воспользуется самым мощным своим оружием, разоблачит соблазнительницу и будет наблюдать, как та корчится от унижения, презираемая теми, кого любила, осмеянная друзьями и проклятая всеми. Она заплатит за то, что присвоила себе чужое, и, пройдя через страдания, лишится всего, о чем мечтала: любви, дружбы, доверия. Даже смерть отвернется от нее. В адских муках, бесконечных страданиях она будет пожинать плоды своего греха.

Дэрмот Кемпбел поднял голову и посмотрел в бесстрастные глаза, наблюдавшие за ним. Внезапно он испытал мелочное злорадство, побуждавшее его нанести удар ниже пояса. Потом уголки его женственных губ дрогнули, выдавая замешательство. Под этим пристальным взглядом он ощущал неловкость.

— Кирстен приезжает, — обронил он, чувствуя, как забилась жилка у него на виске. — Она будет здесь завтра.

Женщина, сидевшая напротив него, небрежно закинула ногу на ногу и чуть заметно кивнула.

Кемпбел смущенно поежился. Его рука потянулась к аккуратной папке, лежащей посередине стола, разделявшего их. Когда он открыл ее, сердце его учащенно забилось: то, что он намеревался сделать, внушало ему отвращение. Его вдруг охватила паника, но, сделав над собой усилие, он взял себя в руки. Может, удастся заручиться ее согласием, не прибегая к содержимому папки? Разрушить жизнь одного человека — разве этого мало? В сложившихся обстоятельствах он, пожалуй, не смог бы вынести большего.

— Ты знаешь ее, — сказал он, нажимая рукой на папку. — Ты можешь помочь мне. Тебе известны ее тайны и ее прошлое. Ты ее изучила… — Он замолчал, заметив недоумение в глазах собеседницы. — Ладно. Возможно, это слово не совсем идет к делу. Это мой работодатель усердно изучал ее пять последних лет. Поэтому о тебе и вспомнили. Того, что знаешь о ней ты, никто никогда не узнает. Ты давно с ней знакома, так помоги же мне.

— А зачем, черт возьми, мне это делать?

— Если ты не согласишься, мне конец.

Кемпбел вздрогнул, перехватив ее насмешливый взгляд.

— Но ведь с тобой давным-давно покончено, Дэрмот, — спокойно сказала она. — Никто уже не пляшет под твою дудку. В особенности я. — Она рассмеялась. — О, конечно, колонка все еще выходит под твоим именем, но ведь каждому известно, что пишешь не ты. Твоя слава померкла, Дэрмот.

— Надеюсь вновь завоевать ее, — сказал он, чувствуя себя полным кретином.

Она кивнула, иронически улыбнувшись.

— И ради этого ты решил растоптать Кирстен Мередит? — спросила она. — Чем она помешала тебе?

Кемпбел пожал плечами.

— Послушай, — раздраженно сказал он. — Человек человеку — волк. Чтобы вернуть былую славу, я готов растоптать Кирстен, если это понадобится.

— И ты хочешь, чтобы я помогла тебе? — в ее вопросе прозвучало такое презрение, что Кемпбел покраснел.

— Тебе придется помочь мне, — чуть слышно подтвердил он.

— Придется?

Кемпбел кивнул.

— Диллис дала мне вот это, — сказал он, подтолкнув к ней папку.

Он успокоился, заметив, как она вздрогнула при упоминании Диллис Фишер. Бесспорная властительница Флит-стрит, Диллис Фишер опытной рукой вершила судьбы банков, страховых компаний, тяжелой индустрии, крупного бизнеса и политических акций. Ее могущество внушало благоговейный ужас.

— Мне поручено, — продолжал Кемпбел, пока его собеседница просматривала содержимое папки, — предать это гласности в случае твоего отказа.

Он ждал ее ответа, до боли стиснув руки. Только один раз, просматривая документы, она взглянула на него. Ее глаза, молодые и притягательные, всегда преследовали его, доводя до безумия.

Наконец она положила папку на стол.

— Значит, ты готов утопить меня и Кирстен, чтобы спастись? — спросила она так язвительно, что Кемпбел почувствовал к себе отвращение. На это она и рассчитывала.

— Я не собираюсь причинять тебе никакого вреда, — ответил он. — Это, — он ткнул пальцем в папку, — я никогда не обнародую.

— При условии, что я буду поливать грязью Кирстен?

Он пристально посмотрел на нее.

— На этом можно заработать большие деньги, — заметил он. — Диллис умеет быть щедрой.

— Я получу тридцать сребреников? А ты? Ах, прости, совсем забыла, ведь твоя ставка — возвращение былой славы.

Заметив смятение своей собеседницы, Кемпбел надел очки, как бы пытаясь этим жестом установить дистанцию между ними.

Она горько рассмеялась, и тут Кемпбел с удивлением понял, что она, как и он, боится сказать «нет». Удивляться, конечно, было нечему, ибо он и, особенно, она не обладали способностью противостоять Диллис Фишер.

Разволновавшись, она встала и начала ходить по комнате. Наблюдая за ней, Кемпбел размышлял, не признаться ли ей, как он презирает себя за все это? Но разве от этого что-нибудь изменится? Как глупо…

— Прошу, расскажи мне о ней все, что знаешь. Факты всегда можно слегка приукрасить. За это буду отвечать я один.

— Но ведь ты понимаешь, что любой скандал, связанный с Кирстен, неизбежно затронет ни в чем не повинных людей?

Кемпбел ждал этого вопроса, но все же почувствовал боль.

— Разве тебе было бы приятно рыться в грязном белье твоего лучшего друга? — спросила она. — Неужели тебе хочется поведать всему миру о том, что он сделал с Кирстен?

— Любую историю можно изложить по-разному, — не слишком уверенно возразил он.

— Я не стану тебе помогать, — бросила она с неожиданным вызовом. — Я отказываюсь участвовать в этом. Она достаточно настрадалась…

— Неужели это беспокоит тебя больше, чем твоя мать? — Он указал глазами на папку.

— Да.

«Черт бы ее побрал, — подумал он. — А ведь она и впрямь говорит правду».

Теперь ее взгляд выражал жгучее презрение. Что ж, он тоже презирал себя. Проклятье! Сейчас не время проявлять мягкотелость и благородство. Разве так уж важно, что он подмочит одну-две репутации или посыплет соль на чьи-то раны? Находясь в зените своей славы, он испортил не одну жизнь и никогда не вспоминал об этом.

Увидев испепеляющий и чуть смятенный взгляд женщины, которую любил, Кемпбел понял, что пора разыграть козырную карту. Только вот хватит ли у него мужества? Неужели он сможет достать из кармана конверт с этими пагубными сведениями и протянуть его ей? Господи, разве он способен на подобный шантаж?

Несколько минут спустя, охваченный дрожью, Кемпбел наблюдал, как она вскрывает конверт. Прикрыв пальцами усталые глаза, он услышал такое напряжение в ее голосе, что комок подступил у него к горлу.