Ирина Кривенко - Доверенность на любовь

Ярко горела люстра. Молодые парень и девушка, совсем еще дети, сидели за столом, выдвинутом на середину комнаты. Бутылка недорогого вина, наспех порезанное копченое мясо в тарелке, прикрытое листами зелени, и два высоких бокала. Они сидели друг напротив друга и молча улыбались. Остальные окна квартиры зияли безжизненной чернотой.

Оксана знала, молодой парень — это сын хозяев квартиры, пожилой, неприятной ей пары — седоусого, ужасно похожего на преподавателя истории КПСС, мужчины и полной, неряшливой женщины. Скорее всего, родители уехали на дачу или куда-нибудь к родственникам, а сын пригласил к себе девушку, которую Оксана видела впервые. Она понимала, исход их ужина уже предрешен заранее, и ее забавляло, что и парень, и девушка оттягивают момент близости… А вина в бутылке становилось все меньше и меньше… Наконец, парень разлил остатки и поставил бутылку на пол. Девушка опустила в бокал тонкую соломинку и осушила его. Она сделала это так непосредственно, что Оксана даже на мгновение сама ощутила во рту кисловатый привкус сухого вина. Она взяла подушку и подобралась по кровати к самому окну. Села, прислонившись к стене так, чтобы ее невозможно было заметить. Яркий свет фонаря падал на разостланную постель, а сама она оставалась в тени.

Парень положил свою ладонь поверх пальцев девушки. Та даже не попыталась высвободить руку. Они обменялись многозначительными взглядами и, поднявшись из-за стола, вышли на середину комнаты. Оксана полуприкрыла глаза и подумала:

«Только бы не выключили свет! Только бы не задернули шторы!»

Она чувствовала легкое волнение и в душе радовалась тому, что мужа сейчас нет дома. При нем она никогда не позволила бы себе подобного — подсматривать за соседями.

Парень неумело принялся расстегивать рубашку, девушка остановила его и сама сняла через голову. Продолжая обниматься, они освободились от одежды и, уже явно забыв о том, что в комнате ярко горит свет, о том, что их можно увидеть через окно, устроились на ковре.

Оксана, вытянув шею, замерла, глядя на то, как девушка проводит руками по спине парня, оставляя красные полосы, как парень страстно целует ее в шею, а затем, взяв за руки, прижимает ее к полу. Оксана, боясь пропустить хотя бы несколько секунд этой трогательной сцены, нервно взяла бутылку и отпила вино прямо из горлышка. Прохладный ветер, уже напоенный влагой дождя, ворвался в комнату, качнул занавески и заставил ощутить женщину, насколько она разгорячена. Оксане показалось, что она слышит не шелест листвы за окном, а шепот влюбленных.

А затем сказка кончилась. Уставший парень поднялся с ковра и подал руку девушке. Та, некрасиво повернувшись на бок, ухватилась за его руку и села на корточки. Только сейчас Оксана поняла, что девушка совершенно пьяна. Пошатываясь, та поднялась и, обхватив своего любовника за шею, повисла на нем, поджав ноги.

Тот, чуть заметно согнувшись под тяжестью, двинулся к двери. Комната опустела. Лишь выпитая бутылка на полу, грязные тарелки, зажженный свет напоминали Оксане о происшедшем.

Только сейчас она заметила, что пот покрыл все ее тело и сообразила, что не сможет заснуть даже выпив бутылку вина.

— В конце концов, никто не просил меня подглядывать, — зло проговорила сама себе женщина. — Нашла забаву… А еще считаешь себя серьезным человеком!

Она легла на кровать, окунувшись в луч яркого света фонаря. И ей было плевать, видит ее сейчас кто-нибудь через окно, глядя в одно из темных окон противоположного дома.

Дождевая прохлада не приносила успокоения.

— Какая же я дура! — сказала Оксана сама себе и опустила босые ноги на прохладный паркет пола.

Она прошла вдоль узкой полоски света и приоткрыла дверь в коридор. Она всегда боялась оставаться дома одна. Это пошло издавна, еще с самого детства. Почему-то всегда тихая квартира, когда Оксана оставалась одна, наполнялась странными звуками, щелчками. И тогда ей начинало казаться, что кто-то прячется в ней. Еще в детстве в таких случаях Оксана брала длинную лыжную палку, открывала платяной шкаф и начинала проверять, не спрятался ли кто за одеждой. Она и сама не могла бы сказать, что сделает, если вдруг из шкафа на нее выскочит страшный человек.

Вот и теперь ее сердце сжалось от страха. Ей показалось, что она осталась одна во всем мире. Нужен был хоть какой-то осмысленный звук. Нужно было хоть что-то делать, чтобы успокоиться.

Женщина прошла к ванной, включила свет сразу на всех трех выключателях, распахнула дверь в туалет, на кухню и в ванную. Загудела вода, поднялся над еще холодной низкой ванной пар. Женщина даже не стала закрывать дверь и встала под струи. Горячая вода успокаивала ее, приводила в порядок мысли. Душистый шампунь вспенился, покрывая плечи Оксаны белыми как снег хлопьями. Ее длинные светлые волосы, никогда не знавшие красителя, упруго сопротивлялись пальцам.

Оксана посмотрела на свое отражение в зеркале и засмеялась. Она слепила из волос и пены у себя на голове дьявольские рожки и сунула голову под душ. Ее кожа уже скрипела от чистоты, но она упрямо намыливалась в четвертый раз.

И тут из кухни раздался телефонный звонок — длинный и настойчивый междугородный зуммер.

— Черт! — вырвалась у Оксаны и, закрутив кран, она выбралась из ванны.

Вода стекала с ее обнаженного тела на кафельный пол, тапочки сразу же стали мокрыми. Она даже не набросила на плечи полотенце, боясь, что телефон смолкнет, прежде чем она успеет подойти к нему, и бросилась на кухню. Трубка чуть не выскользнула из мокрых рук.

— Алло! — крикнула Оксана, прижимая ее к щеке влажным плечом.

— Привет, Оксана! — раздался неожиданно близкий, отчетливо слышимый голос Виктора.

— Привет, — коротко ответила женщина.

— Я тебя не разбудил?

Ей захотелось рассказать мужу о том, как он вытащил ее из ванны, сказать, что она стоит мокрая на сквозняке и вода капает с ее невытертых волос прямо на кухонный стол.

Но вместо этого она произнесла:

— Ты же знаешь, я никогда не ложусь спать рано.

— Ты работала?

— Нет, отдыхала.

— В общем-то, я звоню просто так, чтобы узнать, как идут у тебя дела.

— Ты еще об этом не спросил у меня.

— Ну, и как идут у тебя дела?

— Без тебя хорошо, — засмеявшись, ответила Оксана.

— А со мной бы они шли плохо?

— Не знаю, во всяком случае, времени для работы у меня было бы меньше.

— А вот у меня дела идут отлично. Думаю, на этой партии продовольствия мы сможем хорошо подняться.

— «Мы» — это кто? — поинтересовалась женщина.

— Ну как же, наша компания «Эльдорадо».

— Твоя компания, — уточнила Оксана.