Дафна Клэр - Потаенные узы любви
– Я его мать!
– А я его законный опекун и должен стоять на страже его интересов.
– Ты имеешь в виду интересы династии Брунеллески?
Решительно сведенные брови слегка поднялись.
– Я вряд ли бы назвал семейное дело династией.
– Разве «Пантеон» не возглавляет список десяти самых богатых австралийских компаний? Сколько он стоит? Несколько миллионов? Или миллиардов?
Зандро бросил на нее пронизывающий взгляд.
– Так вот в чем дело! – Бархатный тембр больше не скрывал металлических нот в его голосе. – Ты явилась сюда вовсе не ради сына, не так ли? Давай не будем притворяться, ладно?
Лия посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Спазм свел ей желудок.
– Как ты сме…
Но он не слушал ее.
– Ты надеешься, что мы заплатим тебе, чтобы ты снова уехала и оставила его нам.
Лия в гневе вскочила на ноги.
– Ты даже хуже, чем я думала!
Зандро тоже поднялся, и они обменялись ненавидящими взглядами.
– Я мог бы возвратить тебе этот комплимент, – язвительно сказал он и, помолчав, добавил: – Если я ошибаюсь, то скажи, что тебе нужно на самом деле?
– Мне нужен Доминик! Мне нужен… мой сын.
– Ты отказалась от него.
Жестокое напоминание, которое еще сильнее ожесточило ее.
– Я была не в себе, я не сознавала, что делаю.
– А сейчас, – спросил Зандро с убийственной иронией, – ты в себе, Лия? Неужели ты надеялась похитить Ники?
Ники? Кто такой?.. Потом ее осенило. У Доминика появилось уменьшительное имя.
– Я не собиралась похищать его! – Такая мысль приходила ей в голову, но она отказалась от нее.
– Тогда что ты высматривала у дома?
– Почему ты считаешь, что я высматривала что-то?
Нельзя соглашаться, надо отрицать. Так будет безопаснее.
Зандро с раздражением сказал:
– Отец и няня видели тебя вчера, а сегодня няня заметила, что твоя машина стоит на том же месте. Они подумали, что твое поведение подозрительно, и позвонили мне.
По сотовому телефону, мелькнула у нее мысль. До того, как вернулись с пляжа.
– Я хотела убедиться, что Доминик все еще здесь. И что о нем хорошо заботятся.
– За ним самый лучший уход, – произнес Зандро.
– Самый лучший, который можно купить, – уточнила она. – Ты нанял няню.
Он слегка наклонил голову.
– Маме не по силам присматривать за подвижным маленьким ребенком. А я должен заниматься делами. У Барбары прекрасная квалификация, и ее рекомендовало агентство, заслуживающее всяческого доверия. Она в высшей степени компетентна.
– Профессионал не может позволить себе слишком глубокую эмоциональную связь со своими подопечными.
– Для ребенка хорошая няня важнее, чем безответственная мать.
– Безответственная? – Ее голос задрожал от гнева.
– Ты же знаешь, что была не в состоянии заботиться о ребенке, Лия.
– Временно не в состоянии! И ты воспользовался этим, чтобы забрать у меня Доминика!
– Мы взяли на себя ответственность за благополучие члена нашей семьи, которому угрожала опасность. Нашей главной целью было обеспечить ему нормальную, спокойную жизнь. В конце концов, он ведь Брунеллески.
– Он – Кэмерон!
– Тот факт, что его отец не женился на тебе, не имеет значения, – заявил Зандро. – Имя Рико значится в свидетельстве о рождении, и мои родители признали его сына своим внуком.
– Это не делает его твоим или их, – возразила Лия. Если семейство Брунеллески займется воспитанием ребенка, превратит ли оно веселого маленького мальчика в бесчувственное расчетливое животное, такое, как его дядя или дед? – Любой суд подтвердит это!
– Суд примет во внимание жизненно важные интересы ребенка. Мать с наркотической зависимостью, которая бросила своего сына, не заслуживает доверия.
Конечно, Лия ожидала этого, но тем не менее ее затрясло, и она сжала пальцы в кулаки, чтобы скрыть нервную дрожь.
– Я не бросила его, и у меня нет наркотической зависимости.
– Ты не страдаешь наркоманией? – Зандро бросил на нее острый взгляд. – Действительно, вид у тебя сейчас получше. Но как долго ты сможешь продержаться без наркотиков?
Она стиснула зубы.
– Я никогда не была наркоманкой. У меня было… спутанное сознание.
– Это мягко сказано, – сухо процедил Зандро. – Ты не знала, какой был день, а уж что касается ухода за новорожденным младенцем… Если бы я не вмешался, Ники оказался бы в детском приюте.
– У меня был шок! Я горевала о твоем брате, моем… моем…
– О твоем любовнике, – подсказал Зандро.
– Об отце моего ребенка! Ребенка, которого ты забрал!
После того как это произошло, все потеряло для нее значение. Она принимала таблетки, чтобы облегчить боль, забыться и уснуть. Это продолжалось до тех пор, пока время и эмоции не слились в одно смутное пятно и она не стала жить в другом измерении, в благословенном затуманенном мире, в котором не было ни чувств, ни воспоминаний, и оставалась лишь одна потребность в таблетках…
– Я пытался помочь тебе, – проговорил Зандро.
В ней снова вспыхнул гнев, но она поняла, что ей нужно сохранять спокойствие и четкость мыслей.
– Я не помню, чтобы ты хотя бы один раз предложил мне помощь.
– Не думаю, что ты вообще что-нибудь помнишь, поскольку была в полной отключке.
У нее возникло неприятное чувство. Неужели произошло нечто такое, о чем она не знает?
Их разговор прервали звуки у парадной двери. Вскоре в холле послышались голоса.
Лия инстинктивно повернула голову и увидела, как прошла няня с ребенком на руках.
В дверях появился старик. Заметив Лию, он замер на месте, тяжело опираясь на трость. Бросив на нее ледяной взгляд, он повернулся к Зандро.
– Что делает здесь эта женщина? – осведомился он с сильным итальянским акцентом.
Его слова произвели на нее эффект пощечины. Лия, расправив плечи, в упор посмотрела на него.
– У меня есть имя, мистер Брунеллески, – с вызовом сказала она. – И право на моего сына.
– У тебя нет никаких прав! – Он стукнул тростью о пол и, войдя в комнату, угрожающе взмахнул ею в направлении Лии. Ему пришлось снова опереться на палку, и он сжал рукоятку с такой силой, что у него побелели костяшки пальцев. – Как ты посмела снова явиться сюда?
– Папа, – спокойным, властным тоном обратился к нему Зандро, – не расстраивайся. Я сам разберусь с этим.
Старик перевел на сына сердитый взгляд. Если он и стал с возрастом мягче, сейчас этого явно не было заметно. Наконец Доменико кивнул. Презрительно посмотрев на Лию, он пробормотал по-итальянски что-то вроде «сука». Повернувшись, Брунеллески-старший вышел, и стук его трости постепенно затих вдали.
– Сядь, пожалуйста, Лия.
