Мирра Блайт - Посланец небес

– Все понятно, теперь я могу идти? – спросила Анна самым спокойным и невыразительным голосом, который давался ей с таким трудом, а на него действовал, как красная тряпка на быка.

Эдвин протянул руку и, взяв за подбородок, поднял ее голову.

– Ты слишком погрязла в этих чертовых, бессмысленных предрассудках. Можешь отрицать это сколько угодно. – Он резко наклонился и яростно припал губами к ее рту. Она попыталась вырваться, но ничего не получилось. Оставалось лишь не реагировать на ласки. И она казалась совершенно спокойной, не ответив на его поцелуй, Попытайся он заставить ее силой, она наверняка выиграла бы битву с собой. Но Эдвин был опытен. Обняв ее, провел ладонью сверху вниз по ее спине, а поцелуй стал уже не таким жадным и требовательным. Анна невольно задрожала.

Теперь он целовал нежно, просяще, лаская губы языком.

– Это нечестно, – пробормотала она, и он рассмеялся, чуть отстранившись.

– А что честно на этом свете?

– Совращая, ты не заставишь меня поехать с тобой в Италию, – проговорила она, задыхаясь. А он сомкнул руки у нее за спиной, крепко прижимаясь всем телом.

– Не заставлю, – согласился он.

– И ничего не докажешь, разве только то, что ты сильнее меня.

Очень хотелось, чтобы слова звучали негодующе, но голос был полон волнения и паники.

– Не собираюсь ничего доказывать, сказал он спокойно. Расстегнул застежку на ее спине и стянул с плеч платье, затем бюстгальтер и обнажил грудь, которая сразу за ныла от его прикосновения.

Он прикасался к ней подобным образом уже не впервые, и она вдруг почувствовала, что не может больше сопротивляться, хотя провела многие часы и дни, собираясь с силами, чтобы противостоять его атаке. Теперь казалось бессмысленным предупреждать себя, что поступаешь глупо, не думаешь о будущем, что это опасно. Когда он ласкал ее так, как сейчас, опасность становилась искушением, которому невозможно противиться.

Эдвин через голову стянул с себя рубашку, словно был здесь один, прошел по кабинету и запер дверь.

Анна, непроизвольно вздрогнув, посмотрела на мускулистую спину, широкие плечи, стройные бедра.

Он повернулся, и на губах появилась ироничная понимающая улыбка. Увидел, что очаровал ее своим сильным телом, и это было ему приятно.

Он положил руки ей на плечи и осыпал лицо градом нежных поцелуев. Анна закрыла глаза и улыбнулась. Очень медленно он продолжал стягивать с нее платье, пока оно не упало на пол. Там же оказалось белье, а потом и туфли. Стоя перед ним абсолютно нагой, она, как ни странно, не испытывала ни смущения, ни неудобства.

Взгляды встретились. Его глаза радостно горели.

– Ты прекрасна, – пробормотал он и провел пальцем по ее груди и вниз, к животу, где рука замерла на несколько секунд, полных прекрасных мук.

Он полностью разделся и поморщился:

– Не самое подходящее место, чтобы заниматься любовью. – Бросил на нее косой взгляд, и она прочла в нем неуверенность. Не пойдет ли она на попятную, как в прошлый раз.

Но теперь этого не будет. Она хотела его. И сейчас уже казалось правильным, абсолютно правильным впервые отдаться человеку, которого безумно любишь. Анна не собиралась становиться его любовницей, не собиралась бежать в Италию и жить там до тех пор, пока не надоест ему. Но почему, подумала она с некоторой долей безумства, я не могу поддаться своему такому всепоглощающему желанию? Пусть останутся приятные воспоминания. По крайней мере, будет что вспоминать потом по ночам. Если сейчас этого не случится, то, может быть, она никогда в жизни не узнает, что это такое.

Анна попыталась подумать о последствиях. Но Эдвин понял по глазам, что она согласна, и, хрипло застонав, поцеловал ее. На сей раз это был страстный лихорадочный поцелуй, который отозвался в ней бурей чувств. Он положил руку ей на спину и крепко прижал к себе.

Потом стал целовать лицо, шею, и она выгнулась, призывая к большему.

Слегка наклонившись, Эдвин принялся целовать ее полную грудь, лаская легкими умелыми прикосновениями, возбуждая, делая так, чтобы взрыв, назревавший в ней, произошел как можно раньше.

Она глубоко задышала и застонала, когда он опустился рядом с ней на колени и припал губами к самому чувствительному месту.

Анна никогда не задумывалась о сексе всерьез. Он был всего лишь одной из тем, которые беззаботно обсуждались подругами. И не предполагала, что это так восхитительно, что она в состоянии мчаться к этим неизведанным головокружительным вершинам, желая все большего и большего.

Анна прикоснулась к Эдвину, сначала осторожно, потом увереннее, почувствовав, как его тело реагирует на эти прикосновения, услышав участившееся от удовольствия дыхание.

– В доме есть более подходящее место для этого… – проговорил он ей в самое ухо, и она рассмеялась.

– Правда? Мне и здесь неплохо.

– Безнравственная женщина.

– Неужели? – Анну удивляло собственное поведение. Она поцеловала его в губы, возбуждая языком, и он положил свои большие ладони на ее узкую спину и прижал к себе.

Они опустились на пол на ворох скомканной одежды, и она поцеловала его в шею и стала гладить это стройное сильное тело. Провела ладонями по плечам, по твердым плоским мышцам живота, ощущая каждый мускул. От прикосновения к самой чувствительной части ее накрыла волна сильнейшего желания. Он взял ее руку, помогая найти нужный приятный ему ритм.

– Ты ведьма, – прошептал он, тяжело дыша, и она улыбнулась, не прекращая движения рукой, желая как следует исследовать самую интимную часть его тела.

Потом Анна легла на него, подалась вперед, он со стоном упал на спину, взял ее грудь в ладони и поцеловал ставшие упругими и очень чувствительными соски.

Она закрыла глаза, опустила голову, и длинные светлые волосы прикрыли их золотистой волной…

Они неистово любили друг друга и еще крепче обнялись, подходя к кульминации. Комната наполнилась звуками страсти…

Потом они лежали рядом, переплетя ноги. Он прикрыл глаза, а она жадно смотрела на его красивое сильное тело, суровое лицо и выразительный рот, который мог быть и презрительно усмехающимся, и добрым, и эротически чувственным. Очень хотелось сказать, как любит его, но решила, что лучше этого не делать. На свете существуют определенные вещи, которые до поры лучше не высказывать вслух, и признание в любви попадало в эту категорию.

Сейчас было достаточно, что он хочет ее.

Эдвин вздохнул и открыл глаза, и она поспешно отвела взгляд, боясь выдать себя.

– Итак, – лениво проговорил он, проводя пальцем по ее позвоночнику. При этих прикосновениях через нее как бы протекали электрические разряды. Куда мы отправимся теперь?