Все ради любви - Рид Мишель
Должна была состояться еще и мусульманская церемония, но только не в Англии, а на родине Рашида, и она была отложена до тех пор, пока отец Рашида не поправится настолько, чтобы присутствовать на ней.
Или когда он смирится с мыслью, что Эви стала женой его сына, с горечью подумала она.
Ее мать, Кристина и Азии ожидали их в холле. По крайней мере Азим одет в национальный костюм, мрачновато отметила Эви.
Церемония бракосочетания была предельно короткой и окончилась, едва успев начаться. Эви стояла рядом с Рашидом, произнося слова клятвы таким тихим и дрожащим голосом, что ее с трудом могли расслышать те несколько гостей, что присутствовали здесь. Голос Рашида звучал громче, но так же напряженно, как будто церемония оказалась для него тяжелее, чем он ожидал.
Эви почувствовала холодок скользнувшего ей на палец кольца и, опустив глаза, увидела фамильный герб семьи Аль-Кадах, выгравированный на золоте.
Значит, теперь она принадлежит к этой семье? – невольно удивилась Эви.
– Теперь можете поцеловать невесту. Поцеловать невесту…
Машинально она повернулась к Рашиду, который сделал то же самое. Их взгляды встретились. На несколько секунд она позабыла обо всем вокруг – этот человек имел слишком много власти над ней.
Он не пошевелился – стоял неподвижно и смотрел на нее, и на его смуглом лбу собирались тревожные складки.
Напряжение росло. Сердце Эви забилось сильнее, полуоткрытые губы задрожали.
Что с ним? Может быть, он только теперь полностью осознал, что отсутствие на свадьбе его соотечественников – не просто досадная случайность, и понял, чем рискует, связывая свою жизнь с ее?
Все в зале замерли. Все взгляды устремились на новобрачных. У Эви озноб пробежал по коже, она удивленно и вопросительно смотрела на Рашида.
Рашид что-то еле слышно прошептал на родном языке. Наверное, молитву, подумала Эви. Потом нашел ее похолодевшую руку – Эви почувствовала, как дрожат его длинные сильные пальцы, – и сжал ее.
– Кисмет, – только и сказал он. Кисмет. Воля Аллаха. Их судьба.
У Эви отлегло от сердца. Она наконец улыбнулась. Руки Рашида крепко обняли ее, и он запечатлел на ее губах поцелуй.
На улице, когда они вышли, снова засверкали вспышки фотокамер, люди обрадованно зашумели. Эви улыбнулась в нацеленные на нее объективы, сделала вид, будто не услышала вопросов, и под руку с мужем направилась к ожидавшему внизу лимузину, который должен был отвезти их обратно в Вестхевен. Когда автомобиль тронулся с места, Рашид снова крепко сжал руку Эви. Она с улыбкой повернулась к нему, но его лицо оставалось серьезным.
– Ты выглядишь просто невыразимо прекрасно, – хрипловато прошептал он. – Но там, в Совете, ты была так печальна.
– Может быть, я хотела передумать, – поддразнила она его.
– Да? – все так же серьезно спросил Рашид.
– Кисмет, – она улыбнулась. Одним этим словом все для них сказано.
Рашид понимающе кивнул и снова склонился к ее губам. Но провести его невозможно – Эви отлично понимала, что рано или поздно ей придется объяснить ему причины своей печали.
В Вестхевене их не ожидали ни огромный навес, ни оркестр, ни сотни приглашенных на свадьбу гостей. Только немногие близкие родственники и самые хорошие друзья собрались в летнем домике, где местный священник готовился благословить их брак в традиции веры Эви.
Перед домом на поляне были расставлены деревянные столы. На них уже был сервирован праздничный обед.
Тетушка Селия тоже прибыла на свадьбу, но весьма разумно воздерживалась от бесед как с женихом, так и с невестой. И Гарри приехал в сопровождении очаровательного юного создания с огромными глазами, преданно взиравшими на него. Эви слегка насторожилась, когда Рашид подошел к ним перекинуться парой слов, но, увидев, как мужчины непринужденно засмеялись, подумала, что прежняя вражда, кажется, превращается во вполне приятельские отношения.
– Я отдал ему для выезда несколько лошадей, – объяснил Рашид Эви чуть позже, когда она спросила, о чем они говорили. – Нечто вроде компенсации за поражение. А сейчас я собираюсь тебя похитить…
Заглушая его слова, над ними зашумел вертолет, который спускался на поляну за домом. Женщины схватились за свои шляпки, чтобы их не унесло.
– Вот наша свадебная карета, – объявил Рашид.
– Я пойду переоденусь…
– В этом нет необходимости, – Рашид поймал ее руку и сжал. – Ты прекрасно выглядишь. Лучше поскорее попрощайся со всеми. У нас мало времени.
– Мне хотелось бы знать, куда мы собираемся лететь, – жалобно сказала Эви. – Может быть, я взяла с собой совершенно не то, что нужно!
Рашид не ответил – его внимание отвлекла леди Делахи, подошедшая к ним со слезами на глазах. Она крепко обняла дочь.
– Будь осторожна, береги себя, – сказала она. Эви до сих пор изумляла разительная перемена, произошедшая в матери с тех пор, как ее дочь побывала на краю смерти. Правда, когда Люсинда повернулась к зятю, ее голос приобрел прежние нотки. – Полагаю, ты тоже ожидаешь материнского объятия, – холодновато заметила она.
– Только если мне его великодушно предложат, – парировал он.
Глаза леди Делахи сверкнули то ли раздраженно, то ли одобрительно – Эви не успела понять. Но с коротким возгласом: – Береги ее, понятно тебе?! – она коснулась губами его щеки.
– Думаю, она начинает проникаться ко мне более теплыми чувствами, – заметил Рашид, когда они сели в вертолет.
Очень жаль, что о его семье нельзя сказать того же, подумала Эви и внезапно почувствовала невесть откуда взявшуюся печаль.
От острого взгляда Рашида это не укрылось.
– В чем дело? – тут же спросил он. – Я сказал что-нибудь не то?
– Нет, все нормально, – она заставила себя улыбнуться. – Я просто устала, к тому же пропустила дневной сон, к которому меня приучил Азим.
Азим сидел впереди, с пилотом. Эви нисколько не удивило, что он летит с ними. Азим всегда теперь был рядом с ней. Он не лгал тогда в больнице, говоря, что ребенок Рашида будет находиться под его постоянным наблюдением.
– В таком случае, как только мы пересядем в самолет, ты поспишь, – распорядился Рашид.
Личный самолет Аль-Кадахов ждал их на небольшом летном поле невдалеке от Вестхевена. Когда он поднялся в воздух, Рашид отстегнул ремни и помог Эви встать на ноги.
– Леди пора отдохнуть, – пояснил он, проводя слегка недоумевающую Эви через главный салон к какой-то кабинке.
– Настоящий декаданс, – с любопытством озираясь, засмеялась Эви. Большую часть комнаты занимала двуспальная кровать под пурпурным покрывалом, по которому разбросаны были яркие шелковые подушки.
Рашид, взяв что-то с кровати, небрежно бросил Эви на плечо. Это оказалась короткая шелковая ночная рубашка чувственного алого цвета.
– Повернись-ка, – скомандовал он, не отвечая на шутку. – Я помогу тебе высвободиться из твоего роскошного наряда.
Эви подчинилась.
– Должен тебе сказать, что я, как чистокровный араб, чувствую себя немного обманутым, – полушутя сказал он, расстегивая молнию на ее платье. – Мне хотелось бы, чтобы эти жемчужины, украшающие твое платье, были, по древнему арабскому обычаю, той ста одной пуговицей, которые муж должен расстегнуть на платье своей жены в первую брачную ночь… и это тянется так долго, что можно сойти с ума!
– Но тебя же вовсе не интересует то, что скрывается под этим платьем, – ответила Эви. – Так зачем лишние слова?
– Ты действительно так думаешь?
Платье, спущенное с ее плеч, легко соскользнуло на пол. Эви наклонилась, чтобы поднять упавшую шапочку и одновременно сбросить туфли. Она почувствовала, как пальцы Рашида расстегнули на ней бюстгальтер, и слегка задрожала от его прикосновения.
– Да, – сказала она.
Она услышала мягкий смех за спиной, когда Рашид, опустившись на колени, избавил ее от последнего лоскутка ткани, который еще оставался на месте. Она оказалась полностью обнаженной, а его руки нежно обхватили ее стройные бедра. Чувствуя прикосновение его губ, Эви задрожала, ее спина призывно изогнулась.
