Патриция Нолл - Белые розы Аризоны
Интересно, когда же она прекратила ненавидеть всех мужчин на земле? Несмотря на частенько возникавшие трения между нею и Сетом, она питала к нему безграничное уважение. Никогда ей не доводилось видеть такого работягу!
Со вздохом огорчения Жанна напомнила себе, что ей не следует забывать: она на ранчо исключительно для того, чтобы самоутвердиться, и находится там лишь до той поры, пока не выздоровеют Эмми и Сью. А вовсе не для того, чтобы кокетничать с хозяином.
* * *— Вы готовы, Жанна? — раздался из коридора голос Сета. — Хосе и мальчики уже ушли.
— Иду, иду! — Жанна провела помадой по губам и отступила от зеркала, критическим взором оглядывая себя во весь рост. Волосы она с одного боку заколола золотого цвета заколкой, так что они свободно ниспадали ей на плечи.
Купленное платье оказалось очень удачным, так как прекрасно оттеняло приобретенный ею уже здесь, на ранчо, загар, особенно благодаря большому вырезу, обнажавшему плечи. Из украшений она надела новые клипсы-кольца, висевшие чуть ли не до ключиц, и золотую цепочку. В таком наряде она немного смахивает на цыганку, но разве это ей не к лицу?
Решив наконец, что все в порядке, Жанна забежала в кухню, уложила испеченный ею с большим старанием шоколадный торт в специальную пластмассовую коробку и, бережно держа ее на вытянутых руках, поспешила в коридор.
— Жанна!
— Иду-иду! — И Жанна, громко стуча по деревянному полу высокими каблуками босоножек, вышла в холл.
Сет, не иначе как в сотый раз посмотревший в этот момент на часы, заслышав голос Жанны, обернулся ей навстречу.
— Мы опаздываем!
— А к чему такая спешка? Ведь праздник продлится не четверть часа, и… Что случилось?
Он уставился на нее так, будто она внезапно выросла на две головы. Сверкающими глазами он обежал ее фигуру сначала с головы до ног, а затем с ног до головы. Уголки его рта опустились.
Почувствовав неуверенность, Жанна поставила торт на столик, выпрямилась и в свою очередь стала себя оглядывать.
— Платье неудачное? Да? Оно мне и самой не очень нравится.
— Да нет, платье подходящее, — судорожно сглотнув, вымолвил Сет.
— Вы уверены? — Жанна никак не могла объяснить, с чего это она вдруг так всполошилась. Что-что, а уж одеваться она умеет! В конце концов, ее родной город слывет одним из самых верных последователей моды.
С другой стороны, хотя одежда человека не играет в этих краях большой роли, но сегодня как-никак важный ежегодный праздник. А разочаровывать Сета так не хочется! У него, разумеется, совсем иной вкус, чем у тех мужчин, с которыми она встречалась до сих пор.
И Жанна тревожно уставилась на Сета, стараясь понять причину его недовольства. Он тоже приоделся. Черные джинсы в обтяжку и темно-зеленая рубашка западного покроя придавали ему вид неотразимого мужчины. Шея его была повязана косынкой с отполированной малахитовой застежкой. В руке он держал ковбойскую шляпу бежевого цвета, которой Жанна до сих пор не видела.
— У меня есть другое платье. — Она закусила губу. — Впрочем, оно из шелка, выглядит слишком роскошно.
— Я же сказал, платье подходящее. — Сет приблизился к Жанне. — Одно плохо. — Надев шляпу, он из-под широких полей еще раз внимательно оглядел Жанну и приподнял буфы рукавов так, что они закрыли ей плечи. — Не будем доставлять местным парням слишком много удовольствия.
От прикосновения его рук к плечам по телу Жанны прошла дрожь. Тревоги как не бывало, ей даже понравились собственнические нотки, прозвучавшие в голосе Сета. Внезапно охрипшим голосом она только и смогла вымолвить:
— Хорошо.
— Все равно никто не поверит, что вы всего-навсего моя домработница. — И он распахнул перед ней дверь.
Жанна в течение секунды молча смотрела на него, затем подхватила торт и вышла. Дура ты, дура! — сказала она себе. А чего еще ты ждала? Ведь только вчера всю дорогу из Саффорда домой думала над словами Эмми, убеждая себя, что никакие близкие отношения с этим мужчиной невозможны.
Сет стал запирать входную дверь, а Жанна, спустившись по ступенькам, направилась к грузовику, ожидавшему их у ворот. В кустах справа от дороги что-то зашевелилось, и Жанна замерла. После того как Сет предупредил ее, что здесь водятся ядовитые змеи, каждый шорох в кустах заставлял Жанну настораживаться. Но на сей раз это была не змея, а Ведьма, внимательно изучавшая маленькими блестящими глазками голые ноги Жанны. Жанна невольно приостановилась, и этого оказалось достаточно, чтобы курица, быстро подскочив, клюнула ее в щиколотку.
— Ой! Ах ты, проклятая бестия! — закричала Жанна, отпрянув назад. — Убирайся прочь!
Но Ведьма снова двинулась к ней, и Жанна, извернувшись, скрылась за кустом, не выпуская торта из рук.
— Эта проклятая курица опять нападает на меня!
— Каким образом ей удалось выбраться из курятника? Может, вы забыли запереть его на ночь? — Сет стянул шляпу с головы и принялся размахивать ею перед Ведьмой, чтобы отогнать от Жанны.
— Самое время для выговора по службе! — Жанна метнулась вправо, но Ведьма вылетела из-за соседнего куста ей навстречу.
— Пора бы уже вам научиться обращаться с этими тварями. — Сет снова помахал шляпой перед курицей, но та, не обращая на него ни малейшего внимания, продолжала преследовать Жанну.
— Мне? Пора?! — в ярости вскричала Жанна, пытаясь увернуться от своего врага. — Вы, видно, забываете, я всего лишь домработница.
Ведьма с громким кудахтаньем обогнула еще один куст и настигла свою жертву.
— Ой!
Стараясь удержать равновесие и не уронить при этом торт на землю, Жанна, споткнувшись, налетела на курицу, и та, не растерявшись, больно ударила ее клювом.
Мигом подскочивший Сет вставил свою ногу между Жанной и Ведьмой.
— Бегите к грузовику!
— А что я, по-вашему, пытаюсь сделать?
Ведьма проскочила между ногами Сета и ринулась на Жанну. Он снова стал размахивать шляпой, но ее поля зацепились за шипы ближайшего куста.
— Проклятие!
Сет нагнулся, высвобождая шляпу, а Жанна при этом чуть было не упала на него, но он успел вовремя поддержать ее за локоть. Жанна подхватила уже на лету чудом уцелевший торт, но при этом зацепилась юбкой за шипы. Шляпа Сета упала наземь, и, Жанна, теряя равновесие, нечаянно наступила на нее.
Сету наконец удалось поймать курицу, и он одной рукой сжал ее клюв, а другой — ноги.
Переведя дыхание, Жанна глянула вниз.
— Ой, Сет, ваша шляпа! — И подняла ее с земли. На сплющившейся тулье четко обозначился вдавленный след от ее высокого каблука. — Какая жалость!
— Жалости заслуживает не шляпа, а эта безмозглая крылатая дрянь! Завтра съедим ее на обед.
