Хелен Брукс - Сказка только начинается

— Кто нас ждет? — подозрительно спросила Марианна.

— Хассан и его жена, — невозмутимо ответил он.

Он был слишком спокоен, слишком терпелив. Такому Хадсону нельзя доверять — это Марианна уже усвоила.

— Что это значит? — тревожно спросила она.

— Хассан пригласил нас на ночь, только и всего, — небрежно ответил Хадсон. — Идрис в разговоре с братом упомянул, что мы будем в Марракеше, и Хассан заявил, что сочтет за оскорбление, если мы не воспользуемся его гостеприимством. Знаешь, восточные традиции. — добавил он с таким невинным видом, что Марианна окончательно утвердилась в своих подозрениях. — В Марокко к этому относятся очень серьезно.

— Почему ты не предупредил, что мы будем ночевать не в отеле? — ровным голосом спросила Марианна после недолгого молчания.

— Анни, ради Бога, не поднимай шума из-за пустяков, — процедил Хадсон, и она тут же почувствовала себя дурочкой. — И я на твоем месте не начинал бы разговоров о том, кто кому чего не сказал. Ты здесь в невыгодном положении. — И он взглянул на нее с подчеркнутым сарказмом.

Прежде чем Марианна успела ответить, он уже вышел из машины и открыл дверцу с ее стороны. Марианна не вставала с места: почти полминуты длился молчаливый поединок взглядов.

«Он снова победил», — думала Марианна, глядя в его холодные серые глаза. В самом деле, глупо поднимать шум из-за таких пустяков. И все же, отель — нейтральная территория, а в доме у друга Хадсона она будет чувствовать себя в слишком интимной обстановке.

Марианна вышла из машины, уклонившись от предложенной руки, и получила в ответ хмурый взгляд. Гордо выпрямившись и высоко держа голову, она направилась вслед за Хадсоном к узорчатым дверям.

— Надеюсь, ты не станешь устраивать сцену при Хассане и его жене? — спросил он, обернувшись к ней.

— Разумеется, нет, — сердито ответила Марианна. — Очень мило с их стороны предложить нам ночлег. Я только надеюсь, что это не доставит им лишних хлопот.

— Гостеприимство у марокканцев в крови, — спокойно ответил Хадсон. — Это щедрый и благородный народ.

«В отличие от тебя» — ясно услышала Марианна в его холодном тоне.

Дверь отворилась на звонок почти немедленно — очевидно, хозяева видели подъехавший автомобиль. На пороге стоял человек, столь разительно похожий на Идриса, что Марианна сперва сочла братьев близнецами.

— Хадсон, дружище! — Хассан расплылся в улыбке, сверкнув золотыми зубами. — Заходи, дорогой, заходи! Это и есть твоя Анни? Да она еще красивее, чем описывал мне Идрис! Заходите, Калия вас ждет!

«Твоя Анни». Сейчас не время было спорить с Хассаном; однако слова его вертелись у Марианны в голове и во время представлений и приветствий, и позже, когда все четверо сидели в саду за любимым напитком марокканцев — зеленым чаем с мятой.

— Надеюсь, комнаты вам понравятся, — с улыбкой заметил Хассан, когда маленькая горничная, разливавшая чай, жестом позвала гостей за собой в дом. — Если что-то понадобится, не стесняйтесь, зовите Сораи. Чувствуйте себя как дома!

«Комнаты»… Марианна тихонько вздохнула, испытав одновременно облегчение и странное разочарование. Во время ужина у нее создалось впечатление, что Хадсон выставляет ее своей близкой подругой, руководствуясь задними мыслями. Теперь она не знала, радоваться или огорчаться своей ошибке. Что ж, в другой раз не будет давать волю воображению.

— Что это значит?!

Горничная распахнула дверь, за которой Марианна надеялась найти две спальни, указала на звонок для вызова прислуги и удалилась.

— Если не ошибаюсь, это спальня, — ответил Хадсон, оценивающим взором окидывая комнату. — И весьма недурная, должен заметить.

— Но… — Марианна уставилась на огромную кровать, гордо возвышавшуюся посреди комнаты. — А где же вторая спальня?

— Тебе не кажется, что здесь хватит места на двоих? — насмешливо спросил Хадсон, однако Марианна, если бы не была так увлечена созерцанием кровати, могла бы заметить, как хищно сузились его глаза. — Королевская кровать, огромная ванная, да еще и гостиная! Тебе чего-то не хватает?

— Отдельной постели! — обернулась к нему Марианна. Голос ее был обманчиво спокоен, но глаза выдавали гнев. — Я не собираюсь спать с тобой! Я позвоню Сораи!

Она двинулась было в гостиную, но Хадсон схватил ее за запястье и с силой развернул к себе.

— Черта с два! — прорычал он. — Ты не посмеешь так оскорбить Хассана!

— А меня оскорблять можно? — огрызнулась Марианна. — Ты ввел их в заблуждение, делая вид, что я… что мы с тобой…

— Ну что, что? Скажи вслух, не стесняйся!

— Что мы с тобой любовники! — выпалила Марианна.

— Ты с ума сошла, — ледяным тоном процедил Хадсон. — Не смеши меня!

— Тогда как ты объяснишь вот это? — и Марианна негодующим жестом указала на огромную кровать. Пуховое чудище, застланное шелковым покрывалом и усеянное разноцветными подушечками, вполне заслуживало звания «сексодром».

— Марианна, я понятия не имел, что Хассан уложит нас в одну постель, — все тем же ледяным голосом ответил Хадсон. Он не назвал ее «Анни» — это означало, что терпение его на исходе. — И в чем ты видишь оскорбление? Мы путешествуем вместе, и, естественно, Хассан решил, что мы более чем друзья.

— А что, ты спишь с каждой женщиной, с которой общаешься? — фыркнула Марианна. — И многих уже приводил сюда?

— Довольно! — оборвал ее Хадсон.

Но Марианна не слышала предупреждения — ярость затмила ее рассудок.

— Теперь мне все понятно! — продолжала она. — То-то мне казалось, что все как-то уж слишком хорошо складывается! Что случилось? Она отказалась в последнюю минуту? Ну да, разумеется! Должно быть, нашлись какие-то срочные дела, или просто она тебе наскучила! И ты решил, что я идеально укладываюсь в твои планы!

— Не понимаю, о чем ты, — ответил Хадсон. — Неожиданная мягкость в его голосе могла бы многое подсказать Марианне, если бы она не была ослеплена гневом.

— О твоей рыжей! — выпалила она. — Той девице, что крутилась возле тебя в отеле! — Марианна помнила ее имя, но не хотела произносить вслух. К чему Хадсону знать, что она его запомнила? Она и так наговорила больше, чем хотела бы.

И Хадсон, кажется, был с этим совершенно согласен.

— Мои отношения с Джасминой тебя не касаются. — Эти слова были произнесены тем убийственным тоном, какой Хадсон использовал в суде, вынося жертве окончательный приговор. — Но прежде, чем ты от ее внешности перейдешь к характеру, замечу, что на нее, в отличие от многих других, можно положиться.

— Что это значит? — Сама мысль, что Хадсон сравнивает ее с другой — и не в ее пользу, — была для Марианны невыносима. — Не останавливайся, скажи, что ты имеешь в виду!