Соблазнение на Коста-Рике - Пиппа Роско
— Мы оба уверены.
Он не мог понять, почему Анаис казалась немного грустной. Наверняка это то, чего она хотела? Разочарование тяжело повисло в воздухе между ними.
— Это ведь то, чего ты хотела? — спросил он.
— Но не так, — сказала она, обхватывая его челюсть своей тонкой рукой.
— Я не такой, как он, — сказал он, обращаясь прежде всего к себе.
— Во многих отношениях ты не похож на него, дорогой.
— Тогда почему? — спросил он чуть громче шепота, не совсем уверенный, что готов услышать ответ.
— Потому что мне осталось не так много лет, и, когда я уйду, я не хочу, чтобы компания была всем, что у тебя осталось. И будет слишком похоже на историю твоего отца. Он эмоционально отгородился ото всех, и мне не нравится, что ты делаешь то же самое.
Что-то сломалось внутри Бенуа.
— Но на самом деле, — продолжала Анаис сильным и решительным голосом, — я хотела поговорить с тобой о другом. Ксандер завтра приедет на семейное собрание, и ты должен знать, что он подал на развод с Камиллой.
Бенуа провел час, прогуливаясь по территории замка с бутылкой виски в качестве единственного спутника. Он не заметил, как небо потемнело, как секунды превратились в минуты, которые сложились в полный час. Он знал, что должен вернуться к Скай, но пока не мог заставить себя сделать это.
Слишком многое крутилось в его голове. Что он взял на себя ответственность за компанию, потому что неправильно понял загадочные слова Анаис о долге перед прошлым. Что она навязала совету директоров голосование, потому что хотела для него большего, чем только компания. И кроме того, разговор, который состоялся между ними о Ксандере, все еще стоял в его ушах. Ему в голову пришла мысль, которую он имел несчастье озвучить. Вероятно, имело смысл предложить совету директоров обдумать возможность исключения Ксандера из претендентов на пост генерального директора из-за его развода.
— Достаточно, — решительно сказала Анаис. — Когда ты успел потерять человеческую порядочность?
— Камилла — гадюка, — ответил он.
— Да, гадюка, которая решила укусить Ксандера вместо тебя. И ты не подумал о действии яда?
Нет, об этом он не подумал. Два года Бенуа отказывался думать о брате и своей бывшей девушке. Он научился отвлекать свое внимание от боли предательства, и сейчас его разум все еще блокировал любые мысли о них.
Он не заметил, как его ноги повернули в сторону замка, повели его по коридорам и вверх по лестнице. Она вела в комнату, в которую, как он знал, его двоюродная бабушка поселила Скай. Все это время он сжимал в руке маленький предмет. Он вытащил руку из кармана, чтобы постучать в дверь. Почему-то он очень хотел ее сейчас увидеть. Возможно, он надеялся, что она каким-то образом успокоит бушующего в нем зверя.
Не услышав ответа, Бенуа повернул ручку и открыл дверь, но его мозг никак не мог понять, что же видят его глаза. Дорожный чемодан Скай стоял на кровати, но вместо того, чтобы доставать из него одежду, она, казалось, собиралась положить ее обратно. Ярость, которую он только что сумел подавить, закипела внутри его еще сильнее.
— Что ты делаешь?
Скай подняла глаза и испуганно сделала шаг назад, увидев, что он стоит в дверном проеме, полностью заполняя его.
Ей хотелось ругаться, кричать и плакать. Она не хотела, чтобы он застал ее при подготовке к побегу. Ей даже не хотелось убегать. Не совсем. Она дала ему слово, и это что-то для нее значило. Но ее сестры решили за нее первыми. Они всегда так делали, и они всегда будут так делать.
Когда она вышла из библиотеки и добралась до своей комнаты, ей не терпелось сейчас же поговорить со своими сестрами. Возбуждение полностью захлестнуло ее. Она как будто снова прыгнула с вершины водопада. Она тут же позвонила им, и Саммер была так же взволнована, как и она. Она просто визжала от восторга.
Но когда Скай спросила о Стар, Саммер промолчала…
— Это не то, что ты думаешь, Бенуа. Я вернулась в свою комнату, позвонила сестрам и… я не могу остаться, — сказала она. — Я должна уехать. Стар сбежала в какую-то страну на Ближнем Востоке в погоне за ключом от комнаты, где спрятаны драгоценности, и она просто не в состоянии справиться со всем, что с ней происходит. Она слишком невинна, наивна. Я не могу позволить ей…
Скай не могла подобрать нужные слова. Ей нужно было немедленно провести невидимую границу между собой и мужчиной, смотрящим на нее далеко не дружелюбно.
— Это всего на несколько дней.
— Действительно? Несколько дней? Да ладно, Скай, — сказал он так, как будто действительно задавался вопросом, лжет ли она себе так же, как и ему. Возможно, она обманывала и себя. — Как только ты туда приедешь, ты найдешь способ убедить себя, что твои сестры нуждаются в твоей помощи, что они не в состоянии сделать то, что нужно. Ты почему-то не веришь, что они способны справиться без тебя. Ты помчишься обратно в Англию, чтобы… что? Полететь на Ближний Восток, чтобы найти Стар? Устроить продажу дома вместо Саммер?
Каждое его слово причиняло боль, рушило ее оправдания, которыми она прикрывалась, словно плащом.
— Нет! Мне просто нужно узнать, что происходит. А потом я вернусь, — сказала она слабым голосом.
— Мы оба знаем, что это ложь.
Наступила тишина. В конце концов, она бросила рубашку, которую сжимала и мяла в руках, в дорожный чемодан.
— Ты вообще собиралась попрощаться? — спросил он.
— Конечно да, — ответила Скай, понимая, что врет.
— Нет никакого «конечно». Моя мать, например, с нами не попрощалась.
Глава 10
Услышав эти слова, Скай сжалась.
— Бенуа…
— Я видел ее той ночью, — сказал он, глядя куда-то в угол комнаты прямо через ее плечо. — Мне было восемь, когда она ушла от нас. Я пошел в ее комнату, в тот момент была ужасная буря, и я проснулся, потому что мне приснился кошмар. Я просто не осознавал, что ночной кошмар превратился в самый настоящий.
Сердце Скай екнуло в груди. Она знала, что эта история может закончиться только одним способом, но не была уверена, что готова это услышать. Но Бенуа продолжал:
— Обычно ее дверь была заперта, вот почему я так удивился, вот почему я вошел в комнату. — Бенуа покачал головой, вспоминая, как будто удивляясь своим собственным действиям в ту ночь. — Точно так же, как я только
