Подари мне эдельвейс. Мой любимый ботаник - Евгения Смирнова
– Про карьеру – это полная чушь, – резко сказал Иван, – ну а твои родители, помоем, достаточно попортили тебе жизнь, может на этом хватит. Ты ведь поэтому замуж собралась, бежишь от них, как от огня.
– Я люблю Максима, – запротестовала Лиля, – он умный, талантливый, добрый, заботливый.
– Так чего ты хочешь, Лиля? – Иван снова крепко сжал ее руку.
– Не знаю.
15.
Утром пошел снег. Сначала мелкий, колкий, неуютный. А потом повалили крупные хлопья, окутывая еще не сбросившие всю листву деревья, свежевыкрашенные скамейки и припаркованные на газонах автомобили. Приближалась зима. Маша открыла дверь подъезда и вдохнула свежий влажный воздух. Она протянула руку и поймала ажурную прозрачную снежинку, которая тут же растаяла на ее горячей ладони. Осталось всего две недели, и Вадим навсегда уйдет из ее жизни. Не будет больше итальянского дивна, капучино по утрам, не будет его ворчания или широкой открытой улыбки, не будет больше «Маруся, ты уже здесь!», не будет ничего из прошлой жизни. А будет новая жизнь, с новой работой, с новыми друзьями, новой одеждой и новой Машей.
Маша прошла по засыпанному снегом тротуару, подошла к перекрестку и только успела сделать первый шаг, как перед ней затормозила машина, и окошечко с ее стороны стало быстро опускаться.
– Маруся, садись, я тебя подвезу, – раздался из глубин дорогого авто знакомый голос. – Давай быстрее, здесь остановка запрещена.
Маша немного помедлила, потом распахнула дверь и опустилась в кожаное, пахнущее парфюмом Вадима кресло.
– Привет, – сказал Вадим. – А я решил тебя подвести, а то сегодня такая погоду.
– Спасибо, – вежливо ответила Маша и отвернулась к окну.
– Как ты? – глупо спросил Вадим, просто потому что не знал, что ему спросить. – Прекрасно выглядишь сегодня.
Маша быстро взглянула на него.
– Неужели.
– Ты сегодня какая-то другая.
Маша мельком глянула на Вадика и снова опустила глаза. Она боялась, что если только посмотрит на него, если встретится с ним взглядом, то плюнет на всю свою новую жизнь и останется рядом с ним, она будет скулить по вечера как побитая собака. Но зачем ей это?
Тут на дорогу прямо перед автомобилем выскочила старушка, и Вадим резко ударил по тормозам. Старушка же что-то отчаянно кричала и лупила капот своими авоськами. За этой странной сценой наблюдали пешеходы, послушно ждавшие зеленого сигнала, чтобы начать переход. Кто-то смеялся, кто-то качал головой, а кто-то пытался сделать замечание нарушительнице дорожного движения и в его сторону тоже полетели оскорбления и авоськи.
– Вот это да, – сказал Вадим, – на красный свет бежит, еще и дерется. Бойкие у нас старушки пошли. Ударилась? – Вадим заботливо провел по Машиному затылку.
Она резко дернулась и отстранилась.
– Не надо, Вадим.
– Но почему? Что произошло? Неужели это все из-за этой Нежиной!? Ну, если ты так хочешь, я готов защищать ее в суде, в чем там дело, я ведь даже не знаю! – заорал Вадим. – Мы столько лет с тобой были друзьями, и вдруг в одночасье все изменилось!
– Мы никогда не были друзьями, – резко ответила Маша, – точнее я была тебе другом, а ты мне нет!
– Почему? – изумился Вадим.
Тут за сигналили машины, оказывается, бабулька уже завершила свое шествие по проезжей части, и путь был свободен. Вадим вдавил педаль газа.
– Что ты знаешь обо мне Вадим? – Маша, наконец, повернулась к нему и пристально взглянула на мужчину.
– Все! – воскликнул Вадим. – Я знаю о тебе все!
– А «все» это что? – не унималась Маша.
– Я знаю, где ты живешь, сколько тебе лет, когда у тебя День рождение, кто тебя воспитывал, – начал торопливо перечислять Вадим, – где ты училась, когда и чем ты болела.
– Эти вещи знают обо мне многие люди, например мой сосед дядя Петя, – перебила Вадима Маша. – Хотя даже дядя Петя заботился обо мне больше, чем ты.
– А чего же я не знаю?
– Ты не знаешь, что я люблю есть на завтрак, о чем мечтаю, в какую страну хочу отправиться больше всего, какие фильмы мне нравятся, какая у меня любимая книга. Ты сказал, что знаешь, когда у меня День рождение, и, кстати, неизменно даришь мне букет цветов в этот день, но ты не знаешь, какие цветы я люблю.
– Знаю, – уверенно сказал Вадим, – ты любишь розы!
– Нет, Вадик, я люблю цветы в горшках, потому что они живут долго! – воскликнула Маша.
– Но почему ты никогда не говорила? – смешался Вадим.
– А зачем? Если бы ты хотел действительно меня узнать, то спросил бы хоть раз.
– Можно подумать, что ты знаешь обо мне все эти мелочи, – резко ответил Вадим. В суде лучшая защита – это нападение, и в жизни как в суде.
– На завтрак ты предпочитаешь съедать тост с ломтиком сыра и выпить чашку крепкого кофе. Ты обожаешь мясо средней прожарки и ненавидишь рыбу и фасоль. Ты мечтаешь купить белую яхту и отправиться на ней в кругосветное путешествие. Ты зачитываешься научной фантастикой и ненавидишь мелодрамы. Твой любимый автор – Джеймс Роллинс и ты не пропускаешь выхода его новых книг, но самая любимая твоя книга – «Айсберг». Ты перечитываешь ее раз в год. Ты не любишь справлять свой день рождение шумно, хотя делаешь это каждый год и обожаешь торт «Наполеон». Мне продолжать?
– Нет, – тихо сказал потрясенный Вадим. – Неужели я такой плохой друг? – вдруг спросил мужчина.
– Нет, – искренне ответила Маша, – ты не плохой, просто ты никого по настоящем не любишь, кроме себя, конечно. И я теперь не буду.
– Чего ты не будешь? – спросил Вадим.
– Я больше не буду тебя любить, – спокойно сказала Маша и отвернулась к окну.
16.
Софико смотрела в чашку, не отрываясь минут пять. Дождь разошелся, стал все сильнее барабанить по крыше и подул сильный холодный ветер с моря.
– Похолодало что-то, – Мила зябко поежилась.
– У нас так бывает, вчера еще купался, а сегодня у камина греешься, – пробормотала Софико.
– Ну что там, тетя? – Мила подвинула свое плетеное кресло поближе к Софико и тоже уставилась в чашку.
– Дорога тебя ждет дальняя, – внезапно сказала Софико.
– Ну да, скоро домой поеду, – печально вздохнула девушка.
– Нет, – Софико раздраженно махнула рукой. – Это другое совсем. Переезд тебя ждет, далеко от мамы с папой жить будешь.
Мила передернула плечами. Переезд? Вроде она не собиралась. Опять же работа, совсем недавно ее повысили в должности, теперь она стала ведущим специалистом отдела кадров. И это позволило ей переехать в свою квартиру и в тридцать лет начать полностью самостоятельную жизнь.
– Куда?
– В город большой, но жить станешь тихо, незаметно, что даже печалиться будешь, – Софико деловито покрутила чашку и продолжила, – не пойму я что-то.
– Что там? – Мила налегла грудью на тетино плечо.
– Не пойму я, – снова начала Софико, – выходит ребенок у тебя есть.
– Ребенок? – засмеялась Мила. – Чего нет, того нет!
А потом тихонько добавила:
– К сожалению.
Тетя Софико внимательно посмотрела сначала в чашку, на стенках которой,
