Будь моей - Мария Летова
– Я готов принять на себя все обязанности по отношению к Софии.
– Лучше поздно, чем никогда, – усмехается.
– В жизни не всегда получается все сделать правильно. Сейчас я здесь, и я не исчезну из ее жизни.
– Тебе вообще было на нее насрать? – кивает он на меня. – На Арину? Потрахался и свалил в закат?
Сжимаю антистресс так, что мягкая резина просачивается через пальцы.
– Мои отношения с Ариной не твое дело. То, что было между нами, касается только нас двоих, Андрей. Вкури в это прямо сейчас, дальше будет так же.
– Дальше? Она замуж выходит за Рязанцева. Не лезь в это, Град. Ты можешь общаться с ребенком, но мою сестру оставь в покое. Она не для тебя.
– Ты свою сестру плохо знаешь, – говорю ему.
– Блять! Ты, что ли, ее знаешь? – взрывается эмоциями. – Где ты был, когда она на призрака была похожа? Примерно когда вынашивала твою дочь? Мы думали, она заболела чем-то и умирает…
Глядя на свои кроссовки, чувствую очередной удар под дых. Этих ударов стало много в моей жизни, но я уже вечность не чувствовал себя таким живым.
– Я не мог ничего ей предложить, Андрей.
– Ты не мог, но засунуть в нее свой хер это тебе не помешало! Наличие Маши в том числе.
– Примерно так все и было, – отвечаю, не собираясь ничего отрицать.
Андрей трет ладонями лицо и с тихим злым смехом резюмирует:
– Мудак. Я хочу тебе врезать.
– Я не против, – отвечаю хрипловато.
Он буравит меня взглядом, который стал слишком серьезным, чтобы я сам мог воспринимать ситуацию в шутку.
– Послушай, Беккер. – Упираю в колени локти. – Я спал с твоей сестрой, теперь у нас общий ребенок, о существовании которого я четыре года ничего не знал. Если бы я знал, что Арина беременна, что она родила, все было бы иначе… но сейчас мы имеем совокупность фактов, которые касаются только нас троих. Меня, твоей сестры и Софи. Я никуда не свалю из их жизни. Наоборот, намерен в ней закрепиться. И, если ты не сможешь этого принять, мне придется выкинуть тебя из своей. Я это сделаю. Но делать этого не хочу.
Последние мои слова он встречает кривоватой ухмылкой.
Это херовые слова, согласен, но усидеть на двух стульях в этой истории я не смогу. Я выбираю его сестру. Снова.
– Ты Москву не вывозишь, – бросает он. – Ненавидишь этот город.
– Обстоятельства изменились.
– Надолго ли?
– Навсегда.
Андрей сверлит меня тяжелым взглядом и, перед тем как откинуться на спинку кресла, по селектору набирает приемную:
– Наталья, где, твою мать, кофе?
– Кофемашина в ремонте… – пищит динамик.
Встав со стула, я возвращаю на место резиновый шарик, говоря:
– Мне пора.
– Хочешь дружеский совет? – Андрей подхватывает игрушку и мнет ее в ладони.
– Мы все еще друзья?
– Теоретически.
– Твой посыл я уже понял. Оставить Арину в покое.
– Не. Не так. У нее теперь есть жених. И если ты не получил по лицу от меня – скорее всего, получишь от него. Не усложняй ей жизнь. Лучше разберись со своей.
– Жизнь – это круговорот, – говорю ему с собственной усмешкой. – И он не всегда поддается контролю.
– Градский, – говорит с угрозой. – Отъебись. От моей. Сестры.
– Хорошего дня, – бросаю на ходу, направляясь к двери.
– Влад, блять! – слышу его рык у себя за спиной.
Глава 19
– А нам обязательно переезжать? – спрашивает Софи, пытаясь всунуть стопу в розовую сандалию. – Мне нравится наша квартира.
Это все, что заботит ее вторые сутки. Наш переезд и все, что с ним связано.
Своими вопросами она сводит меня с ума, а я и так соображаю туго, но откладывать этот разговор я больше не могу. Ее интересует все: начиная с того, что я выхожу замуж, заканчивая тем, когда это произойдет.
Я и сама этого не знаю. Мы не обсуждали…
Вижу на гладкой молочной коже дочери красный комариный укус и нежно тру пальцем у нее под коленкой.
– Это будет не сразу. Не сегодня и не завтра, – пытаюсь подобрать слова. – Но это же большой дом. Будет свой сад, и мы поставим там бассейн. Тебе обязательно понравится… мы сможем завести собаку. Такую как Беня. Помнишь Беню?
Софи кивает.
Она плохо помнит английского бульдога моих родителей, но у нас осталось несколько фотографий, на которых они вместе, и раньше она часто просила их показать. На тех снимках ей нет и двух лет.
– А кролика можно?
– Можно…
Я приняла предложение Егора задолго до своего дня рождения, а на празднике только подтвердила это у всех на глазах, но мы с Рязанцевым еще не обсуждали нашу свадьбу. У нас нет даже даты, но я уже начала просматривать кое-какие дома по его поручению. Он хочет съехаться до свадьбы, и мы не можем откладывать этот момент до бесконечности. Возможно, уже через пару месяцев мы найдем подходящий дом.
– Бабушка и дедуля тоже будут с нами жить?
– Нет… только Егор…
Она хмурит брови.
Собирает их домиком на маленьком упрямом лбу, становясь до невыносимого похожей на Влада – чтоб он провалился! – Градского, о котором я думаю с утра до вечера.
И ночью, когда закрываю глаза.
Ему нет места в моей жизни. Я понимаю это, вижу ясно как божий день, как кристально прозрачную истину, спорить с которой у меня нет никаких аргументов, но от этого его присутствие рядом не становится менее мучительным. Да, именно мучительным. Я не могу не чувствовать его рядом, но и забыть, что он вернулся не ко мне – тоже.
Все, что сейчас мы будем делать, – это общаться ради Софи. И только. Больше ничего.
– Я не хочу… – произносит моя дочь еле слышно.
– София, – вздыхаю устало. – Почему тебе так не нравится Егор? Он ведь тебя не обижает, дарит подарки… он хочет, чтобы мы создали семью. Мы втроем.
Именно поэтому появление в ее жизни Градского сейчас так, черт возьми, не вовремя! Но его не засунешь обратно в коробку. Он здесь, и он хочет проводить с ней время. Время, на которое имеет право. Без него ее бы не было. Мне страшно представить такой сценарий своей жизни. Она живое и настоящее воплощение всех моих чувств. Вот что она такое…
– Я не хочу… – повторяет, упрямо глядя на свои сандалии.
– Зайка… Мы просто попробуем пожить вместе. И если нам не понравится, вернемся домой, –
