Анна Джеймс - Венецианское ожерелье

Они не могут ей помешать или все-таки могут? От мысли о том, как далеко, бывало, заходили любители драгоценностей, в том числе и невольно, ее бросило в дрожь. Чепуха, успокаивала она себя. Сейчас 80-е годы двадцатого века, а не семнадцатое столетие. Кроме того, когда придет время, Дэвид Марлоу будет рядом, чтобы поддержать ее.

Андреа взглянула наверх сквозь кроны деревьев. Одинокая чайка, сбившаяся с пути и залетевшая далеко от моря, парила высоко над головой. Потоки воздуха относили чайку к Дрого-Мэнор, и она присела на один из кирпичных дымоходов. Там она и сидела, горделиво охорашиваясь, когда Андреа подъехала к зданию. В Дрого-Мэнор нет ничего страшного. Это же просто дом, уговаривала она себя.

Оказавшись в доме, Андреа постаралась незаметно проскользнуть по лестнице. Ей хотелось съездить в Сан-Хуан так, чтобы Нэвиллы об этом не узнали. Но не тут-то было. Когда она проходила мимо гостиной, оттуда раздались голоса: звенящий от смеха Дориан, неожиданно мягкий Рейчел и мужской, более высокий, чем у Зака, и без хрипотцы. Она задержалась на мгновение, чтобы послушать, и тут же мужской голос окликнул ее:

— А вы, должно быть, Андреа.

Она обернулась и столкнулась взглядом с молодым человеком, вышедшим в холл. Его светло-русые волосы падали на лоб, а голубые глаза из-под вздернутых бровей смотрели на нее оценивающе и одобрительно.

— Я Бретт Нэвилл, — заявил он с обольстительной улыбкой, — мот, заблудший сын, вернувшийся в отчий дом. В честь этого события открыто шампанское. Входите, присоединяйтесь к нам.

Прежде чем она сообразила, под каким предлогом увильнуть от этого приглашения, Бретт подхватил ее под руку и втолкнул в комнату, полную улыбок. Дориан сияла, и даже неизменно мрачное лицо Рейчел просветлело. Андреа вскоре поняла, чем были вызваны эти улыбки. Бретт обладал живым обаянием, естественным кокетством и был воодушевлен вниманием аудитории, благосклонно слушавшей его рассказы о проигрышах и победах за игровыми столами Багамских островов.

— Проигрался, продулся в пух и прах, — ухмыльнулся он. — Вот почему я обрушился на Сент-Майкл: собрать урожай своих миллионов.

Он выжидающе посмотрел на Андреа и, так и не дождавшись какой-либо реакции, хлопнул себя по лбу:

— Ах, да! Мне же говорили, что наш коллектор так же нема, как и прекрасна.

— Работа еще далеко не завершена, — осторожно заметила Андреа.

— Но вы ведь уже открыли сундуки с несметными сокровищами, да ведь? — настаивал он. — Экзотические украшения Востока, бриллианты из Бразилии, жемчуг и изумруды баснословной цены…

Дориан пресекла это вдохновенное описание шкуры неубитого медведя:

— Ты ничего от нее не добьешься, Бретт. Андреа всегда держится настороже.

На сей раз в голосе Дориан раздражения не было. Она выглядела счастливой, держалась раскованно, и Андреа порадовалась, что приезд Бретта вернул ей хорошее расположение духа.

— Когда я закончу составлять каталог, — объясняла Андреа уже четвертому и не менее настойчивому члену семьи Нэвиллов, — все обо всем узнают.

— А до тех пор никто ничего не узнает, разве только…

— Разве только? — Андреа внезапно напряглась. Вспомнился страх, охвативший ее в машине, и теперь ей во всем чудилось что-то зловещее, даже в словах этого обходительного молодого человека.

— Ну, разве только мы станем любовниками, и ты выболтаешь свои секреты во сне.

Андреа засмеялась и успокоилась, удивляясь, как в ее голове могли возникнуть такие мрачные мысли о Бретте или других членах этой семьи. Они ничем не отличались от любой другой группы потенциальных наследников. Возможно, впереди их ждет богатство, и они хотят знать об этом. Она не осуждала этих людей. Что ж, сегодня она нашла нечто, что действительно могло бы сделать их мечты явью, но оно никогда не будет им принадлежать. Начнем с главного, решила Андреа, покинув комнату под тем предлогом, что ей необходимо переодеться к обеду.

Оставалось еще одно дело, и Андреа не мешкая спустилась вниз в кабинет обходным путем, вынула из сумочки визитку Дэвида Марлоу, набрала номер и, не сводя глаз с двери, стала с нетерпением ждать ответа.

Когда он наконец поднял трубку, она в двух словах рассказала, что нашла или думала, что нашла.

— Я должна съездить в Сан-Хуан и поискать записи об этом ожерелье в университетской библиотеке. Мне хотелось бы получить ваше согласие на эту поездку.

Нужно Андреа было не только это. Ей просто необходимо было рассказать ему об ожерелье. Она разрывалась от желания поделиться своей находкой с кем-нибудь, кому она могла довериться.

— Конечно, — сказал он. — Подобный случай мы оговорили особо в вашем контракте. Я зарезервирую для вас место. Есть рейс около полудня, так что я заеду за вами около одиннадцати и отвезу в аэропорт. Рассчитывайте, что останетесь там ночевать, — добавил он, — возможно, вы не успеете за один вечер.

— Что мне сказать семье?

— Так мало, как только сможете, — произнес он со сдавленным смешком. — Нет, Андреа, я серьезно. Даже не заикайтесь о своей поездке до завтрашнего утра. Это только разожжет их аппетиты, и вас замучают расспросами. Если они ничего не знают, то и сказать ничего не могут, да и предпринять тоже, так ведь?

Последних слов Андреа не услышала. Она прислушивалась к другим звукам, снаружи, рядом с окном кабинета. Шорох. Она прикрыла трубку рукой, чтобы заглушить возглас удивления. Всмотревшись в сгущавшиеся сумерки, Андреа различила шевеление в зарослях кустарника под окном.

— Дэвид, — мягко сказала она, — я не могу сейчас говорить. Завтра в одиннадцать я буду готова.

Андреа положила трубку и осталась стоять неподвижно, приглядываясь. Окно было наполовину раскрыто, ветра не было. Что-то совершенно точно двигалось от окна сквозь кусты, задевая ветки.

Андреа вновь овладело беспокойство. Она попыталась разогнать его, но тревога обволакивала ее душным ночным воздухом. Все было пропитано ею, и пытаться избавиться от этого чувства она не могла. Тревога правила этим домом и людьми в нем.

Ей удалось досидеть до конца обеда, так и не раскрыв своих планов, хотя вопросы сыпались на нее со всех сторон и проскальзывали даже в искрометной болтовне Бретта. Она встала из-за стола, как только закончила есть, не выдержав града вопросов и взгляда синевато-серых глаз, который повсюду следовал за ней. Дважды она ловила этот холодный взгляд, и оба раза Зак отводил глаза.

Андреа не знала, чем объяснить такое внимание с его стороны. Слишком все было запутано. Но если бы ей удалось заглянуть в его глаза, возможно, Андреа поверила бы в то, что уже прокралось в ее мысли: это Зак подслушивал под окном. Но ей не хотелось этому верить.