Кейти Макалистер - Отчаянный шаг
— Льняную салфетку?
Шарлотта кивнула:
— Сами увидите. Грязно.
— А-а.
К счастью для всех заинтересованных лиц, эту тему оставили ради обсуждения преимуществ бельгийских кружев по сравнению с ирландскими. Живая беседа внезапно оборвалась, потому что в комнату ворвался Дэр (следом тенью крался Бэтсфоум со списком Шарлотты) и с ревом потребовал объяснить, почему Шарлотта пытается свести его с ума.
— Я подумала, что это будет только справедливо, потому что раньше вы обвинили меня в сумасшествии, уж не говорю про «невыносимо упрямая», — безмятежно отозвалась она, рассматривая и отвергая модели платьев в журнале, который показала ей Патриция. Поскольку понятно, что деньги не имеют для Дэра никакого значения, обычные фасоны, может, и подходящие для любой другой невесты, безусловно, не годились для будущей графини Карлайл.
Дэр негодующе затрясся, услышав этот ответ. Шарлотта подняла глаза, чтобы спросить, чем он так расстроен, но не смогла произнести ни слова. Она потрясенно смотрела на него — Дэр явился в гостиную без сюртука, без галстука, высоко закатав рукава рубашки и демонстрируя мускулистые руки. Рубашка распахнулась, обнажив стройную загорелую шею, и во рту Шарлотты неожиданно пересохло. Она смотрела то на шею, то на руки, не в силах решить, на что ей больше хочется смотреть — на жилистые, сильные руки, теплые и золотистые в полуденном свете, или на сильную соблазнительную шею и едва видную обнаженную грудь с… Боже милостивый, эти золотистые завитки и есть волосы на груди? Она уже решила, что неплохо бы лишиться чувств, но тут же передумала — если сейчас упасть в обморок, то она уже не сможет на это смотреть, а в ту минуту Шарлотте больше ничего не хотелось, только любоваться этим восхитительным обнаженным телом. Руки! Шея! Волосы на груди!
— Честное слово, Дэр, ты что, дикарь — разговаривать со своей нареченной в таком неприличном виде? — рассердилась его сестра. — Даже представить страшно, что подумает о тебе леди Шарлотта!
Шарлотта точно знала, что она думает. Она думала, что прятать такое потрясающее тело — это преступление против природы, безобразие, издевательство. Она хотела увидеть больше. Гораздо больше. Каждый дюйм этого золотистого, загорелого, мускулистого тела.
Услышав, как сестра требует от него привести себя в порядок, Дэр сердито посмотрел на Патрицию и снова перевел взгляд на Шарлотту, споткнувшись об ошеломленное выражение ее лица. Шарлотта с трудом отвела глаза от его шеи и зачарованно увидела, как гнев Дэра переходит в озадаченное выражение, какое-то время борется с самодовольным мужским удовлетворением и превращается в напряжение, от которого воздух между ними словно сгустился от почти осязаемого желания.
— Милорд, если бы вы позволили существу скромному и незначительному, уж не говорю — обремененному и перегруженному работой, объяснить…
Ни Шарлотта, ни Дэр не обратили на Бэтсфоума никакого внимания.
— Леди Шарлотта, вам нехорошо? Дэр, что случилось с леди Шарлоттой? Дэр? Дэр!
Шарлотта была не в силах отвести взгляда от неморгающих глаз Дэра. Ее потрясло сильное желание, написанное в его сапфировых глазах, и она внезапно, впервые в жизни осознала истинную власть своей женской сути. Эмоции, вспыхнувшие между ней и Дэром, были чем-то бесконечно более глубоким, чем тот обычный бессмысленный флирт, с которым она сталкивалась в прошлом. Они были… земными. Изначальными. Невероятными, возбуждающими и совершенно развратными. Она хотела прикоснуться к нему, попробовать на вкус его кожу, ощутить его обнаженную плоть… Она изнывала, буквально пульсировала от желания немедленно применить по назначению его мужское орудие. Груди внезапно, сами по себе и совершенно без ее разрешения, заныли, стали чувствительными, тяжелыми от потребности ощутить ласку его рук…
— Милорд…
Дыхание в горле перехватило, соски затвердели, требуя прикосновения Дэра, присоединившись к настоящей какофонии воплей о внимании от остальных частей тела. Она хотела ощутить его руки на своем теле, хотела, чтобы он согревал ее, чтобы утолил боль, возникшую где-то глубоко в ее теле. Она хотела всего этого, и хотела прямо сейчас. Она шагнула в его сторону. Его глаза темно сверкнули, в его груди возник негромкий звук, словно отозвавшись на ее взгляд.
— Дэр!
— Миледи!
Два возмущенных голоса вскрикнули одновременно, и чары разрушились. Дэр нахмурился. Шарлотта отступила назад, ее тело завопило в безмолвной досаде. Она приказала телу прекратить жалобы и пообещала, что выполнит его требования в среду. «Может быть, и раньше», — подумала Шарлотта, снова посмотрев на мускулистые руки Дэра. Его пальцы в ответ дернулись.
— Вот видишь, Дэр, леди Шарлотта просто вне себя из-за твоего неприличного вида, — сказала Патриция и потянула Шарлотту к бугорчатой кушетке. — Идите сюда. Сядьте рядом со мной, леди Шарлотта. Мы с вами простим моего брата, когда он приведет себя в надлежащий вид.
Шарлотта уже открыла рот и хотела сказать, что в этом нет ни малейшей необходимости, да и желания у нее такого тоже нет, но Дэр, похоже, вспомнил, зачем он вообще сюда явился.
— Я работал над моим двигателем, — оправдываясь, сказал он Шарлотте, — и вернусь к работе сразу же, как только вы объясните вот это! — Он протянул ей список церквей и гостей.
— Ваши предложения неприемлемы. Вы граф! А я дочь графа и вдова наследника графа. Мы не можем венчаться в маленькой, убогой церкви. Где сядут гости?
— А это приводит нас к вашему списку гостей! — прорычал Дэр.
Шарлотта посмотрела на него торжествующе.
— Выбор свадебных гостей, Аласдэр, — это альтернатива невесты.
— Правильное слово — «прерогатива», но она становится недействительной, если жениху приходится платить за всю чертову штуку целиком, как сообщил мне Бэтсфоум.
— Дэр! — воскликнула Патриция.
— Шарлотта спрыгнула с кушетки и вздернула подбородок, глядя на графа.
— Раз уж у вас нет приданого, а ваша семья не собирается платить за свадьбу, вам придется научиться жесточайшей экономии и следовать моим поэтам. Тьфу, запретам, — поправился он. — Боже милостивый, ваш язык заразен!
— С моим языком все в полном порядке! — рявкнула Шарлотта. Ей надоели постоянные оскорбления, и она заорала: — И вы бы это знали, если бы удосужились меня поцеловать! А вы этого не сделали, даже когда предложили руку и сердце, вы гадкий человек, вы!..
— У вас тогда была борода! — заорал он в ответ, подступая к ней ближе. Воздух между ними снова раскалился.
— Ну а теперь ее нет! — отрезала Шарлотта и тоже шагнула к нему.
