Барбара Воллес - Наш сказочный роман
– Наверное, надо выразить сочувствие персоналу.
– Не беспокойтесь. Я уверен, что последует щедрое пожертвование. – Он присел на край кровати. После танцев на приеме они не находились так близко друг от друга. Пейшенс уставилась на его руки и представила, как эти руки обнимали ее, как пальцы жгли сквозь платье. Она поспешно отвернулась.
– Я последнее время часто отсутствовал. Работы много, – сказал он.
Даже на выходные?
– Вам незачем объяснять мне свой рабочий график. – Или извиняться.
– Знаю, но… – Он пожал плечами. – Но я не хочу, чтобы вы думали… что после того вечера я был… ну, вы понимаете.
– Да. – Она не была уверена, что верит ему, но понимала.
– В любом случае я хотел спросить, что вы делаете завтра.
У Пейшенс сердце скатилось куда-то в желудок. Он собирается принимать гостей? Напоминает, что обслуживание его друзей – ее обязанность?
– У меня обычный оплаченный выходной, – сказала она, – но если вы намечаете что-то…
– Я вообще-то хотел спросить, не сходите ли вы со мной в кондоминиум.
– Куда?
– Знаете новый высотный дом около Левер дистрикт? Один из наших клиентов является застройщиком. Это похоже на чертовски выгодное приобретение.
– Уверена, что так. – Как и любая собственность ценой миллион долларов. Пейшенс подавила боль в груди. Разве с самого начала Стюарт не говорил, что живет в особняке тети временно? А сейчас, когда Ана скоро вернется, нет причин, почему Стюарту не приглядеть и для себя жилье. Но какое это имеет отношение к ней?
– Я подумал, а не осмотрите ли вы квартиру вместе со мной? Выскажете свое мнение.
– Мнение домработницы?
Он засмеялся:
– Я имел в виду женский взгляд. Но если вы захотите высказаться по поводу того, насколько будет трудно содержать квартиру в порядке, то пожалуйста. Конечно, у вас выходной, но если согласитесь, то не пожалеете.
– Не пожалею? – У нее по телу пробежала дрожь.
– Я покажу вам самое лучшее место в Бостоне, откуда наблюдать фейерверк.
Пейшенс закусила губу. Господи, на это невозможно сказать «нет». Особенно если при этом сидеть с ним рядом под звездным небом.
– Я согласна. – У нее еще будет масса времени, чтобы изругать себя за это решение. – В какое время?
– После ланча. Я подумал, что мы сначала навестим Ану, а потом встретимся с Никко, риелтором.
В этот момент Найджел, которому надоело сидеть тихо, прыгнул с кровати на комод, но не рассчитал расстояние, и его передние лапы задели коробку, крышка упала, и содержимое разлетелось по сторонам. Найджел испугался и вылетел из комнаты.
– Безобразник! – крикнула ему вслед Пейшенс.
– Я вам помогу. – Стюарт опустился с ней рядом на корточки. И тут же особый запах Стюарта заполонил пространство между ними. Пейшенс хотелось одного: закрыть глаза и вдыхать этот запах.
– По-моему, это пачка фотографий, – заметил он.
Скорее это вырезки из газет, билеты, театральные программки, рисунки на салфетках.
Пейшенс подобрала газетную вырезку: статья оказалась на иностранном языке.
– Это на французском, – сказал Стюарт, взглянув на вырезку.
– Прочесть сможете?
– К сожалению, нет. Если бы на русском…
– Вот где нам необходима Пайпер.
Вырезка была из газеты начала пятидесятых годов. Значит, Ана только-только закончила среднюю школу. На фотографии под статьей – трое мужчин. Они стоят перед картиной. Ничего особенного. Пейшенс хотела было положить вырезку обратно в коробку, но взгляд задержался на одном имени.
– Стюарт, посмотрите. – Она указала на подпись под фото. – Одного из мужчин зовут Найджел Ружо. Думаете, это совпадение?
– Не знаю. Кличка Найджел могла возникнуть просто так. – Он взял вырезку из ее пальцев и стал рассматривать. Пейшенс подумала, что вот таким образом юрист рассматривает улику. – Похоже, что снимок сделан на какой-то художественной выставке – на стене висят картины.
– Но который из них Найджел?
– Ну, я не очень-то уверен… хотя, судя по именам на подписи под снимком, он в середине. – Стюарт указал на бородача с внимательным взглядом темных глаз. – Да вот он. – И взял в руку одну из упавших фотографий.
Точно: тот же самый мужчина с бородой, он прислонился к мотоциклу. Были и другие фото. Найджел на пляже. В кафе. В мастерской – сосредоточенно накладывает краски на холст. Кем бы он ни был, очевидно, что он играл очень важную роль в жизни Аны. Важную и личную.
– Надо сложить все обратно, – сказала Пейшенс. Нехорошо копаться в прошлом Аны. – Эти вещи – очень личные, а иначе она не спрятала бы коробку в ящике с нижним бельем.
– Вы правы. Нас это не касается. – Одна из фотографий отлетела на несколько футов вперед. Стюарт наклонился, поднял ее и… замер. – Ну и ну, – пробормотал он.
– Что такое? – Пейшенс заглянула ему через плечо. Это была тоже фотография мастерской, но теперь на стене были видны и другие картины.
– Посмотрите на картину слева от мольберта.
Это был портрет обнаженной. Большой портрет женщины, лежащей на диване. Она улыбалась художнику, и ее улыбка была очень интимной. Интимность ощущалась даже на снимке.
– Вы не узнаете лицо? А улыбку?
Пейшенс вгляделась повнимательнее.
– Не может быть… – Улыбка точно такая же, как… у Аны. – Ана была натурщицей у…
– Больше, чем натурщицей, я бы сказал. – Он положил фотографию в коробку. – У меня отвратительное ощущение, будто я что-то вынюхиваю.
Они сложили все в коробку, и Пейшенс потянулась к крышке. Стюарт – тоже и задел ее пальцы. Пейшенс застыла. По коже пробежал трепет, проникая в каждую клеточку тела.
Пейшенс всю свою взрослую жизнь не допускала, чтобы до нее дотрагивались. Но со Стюартом все изменилось: даже самое его легкое прикосновение рождало желание большего. Ей безумно хотелось, чтобы он взял ее за руку, а потом… обнял так же, как на приеме, когда они танцевали.
Надо поскорее отодвинуться, пока она окончательно не потеряла голову. Глаза Стюарта сказали ей, что его обуревают те же чувства.
– Надо убрать коробку, чтобы опять не опрокинулась, – сказала, вернее, прошептала Пейшенс.
Оба ждали, кто пошевелится первым. Наконец Стюарт встал и подал ей руку. Пейшенс руки не взяла – лучше встанет без его помощи.
– Я позже скажу вам, в какое время мы завтра пойдем к Никко.
К кому? Ах да, в кондоминиум.
– Хорошо.
Стюарт вышел из комнаты, и его шаги замерли в коридоре. Пейшенс осталась одна. Господи, как же ей хотелось, чтобы он остался.
Глава 7
Когда Стюарт поблагодарил Никко за то, что он, несмотря на выходной, согласился показать им апартаменты, тот засмеялся:
– Вы шутите? Жена уехала с сестрами на побережье в загородный дом. Я лучше займусь с вами, чем буду торчать в пробках.
