Сын моего сына - Марина Вуд
— Кто они⁈ — всхлипываю чувствуя, как сердце сжимается от ужаса. — Что это за люди⁈
Но отец больше ни слова не отвечает. Мачеха, закончив с вещами, резко поднимает голову и, уставившись на нас, бросает:
— Всё. Хватит. Давай, одевайся и дуй вниз, — в её голосе злоба и мне становиться очень страшно.
Меня охватывает настоящее отчаяние. Я понимаю, что в этой ситуации я одна. Никто не собирается за меня бороться, никто не собирается поддержать. Единственным, кто остался со мной, был мой сын. Я крепче прижимаю Даню к себе, пытаясь найти в его тепле хоть какое-то утешение.
Мачеха хватает меня за локоть и тащит в коридор. Подводит к двери, открывает её и выталкивает нас на лестничную клетку. Бросает вслед за мной сумку, а затем захлопывает её перед носом.
— Все будет хорошо, маленький, — шепчу в светлую макушку.
У меня даже слез нет от шока.
Сумка с вещами лежит у моих ног, а за дверью слышатся приглушенные звуки — мачеха что-то говорит отцу, но слов было не разобрать. Яс трудом вдыхаю, чувствуя, как мои легкие сдавливает паника. Слишком быстро, слишком резко всё это произошло. Моё сердце стучит в бешеном ритме, а в голове скачут мысли, одна другой страшнее.
Даня, тихо всхлипнув, своими ручками крепче обхватывает меня за шею. Это придаёт мне сил. Я не могу позволить себе сейчас сломаться — не ради себя, а ради сына. Он единственный смысл моей такой никчемно жизни.
Медленно приседаю, чтобы взять сумку и перекинуть её через плечо. Тяжесть на спине напоминанием, что теперь я одна. Поднявшись, снова посмотрю на дверь, за которой осталась наша прежняя жизнь, но тут же отворачиваюсь. Больше нет смысла пытаться стучаться в неё или ждать, что отец передумает. Это место больше не наш дом.
Спускаюсь по лестнице, шаг за шагом, стараясь сохранять равновесие с ребёнком на руках и сумкой за плечом. Шум моих шагов глухо разносится по пустой лестничной клетке.
Когда выхожу на улицу, передо мной открывается вечерний город — шумный, безразличный и холодный. У дороги возле дома стоит большой автомобиль с тонированными стеклами. Черный как смоль. Красивый, если честно. Возле машины крутятся двое молодых мужчин.
— Ангелина! — окликает меня один из них. — Не бойтесь, — делает несколько шагов в нашу сторону. Меня зовут Аркадий. Это все ваши вещи? — снимает с моего плеча сумку.
Мужчина производит впечатление доброго человека.
— Да, это всё… — тихо отвечаю и замечаю, как передо мной открывается задняя дверь.
Сейчас мне остается только вскрикнуть, потому что перед нами, в открытой двери автомобиля, появляется мужчина, от которого веет спокойной уверенностью и непреклонной силой. Его черные волосы, аккуратно подстриженные и слегка взъерошенные, обрамляют лицо с резкими чертами и легкой небритостью, придающей ему вид небрежной элегантности. Густая щетина подчёркивала челюсть, делая его облик ещё более мужественным. Глаза, тёмные и проницательные, смотрят прямо, без лишних эмоций, но в их глубине ощущается внутренняя мощь, которую он держит под контролем. Его фигура достаточно подтянута и спортивна.
Мужчина одет в безупречно сидящий дорогой костюм темного цвета, явно сшитый на заказ, который подчёркивает его статус и вкус. В каждой детали — от гладкой ткани костюма до дорогих запонок на манжетах рубашки — сквозит не только богатство, но и дисциплина, умение подбирать только лучшее и требовать того же от окружающих.
Этот мужчина излучает опасность, но не агрессивную — скорее, как тигр, уверенный в своей силе и не видящий необходимости доказывать её окружающим.
Каждое его движение, плавное и уверенное, словно говорит, что он привык контролировать ситуацию и других людей, привык к тому, что его слово — закон.
Слова замирают на моих губах, когда наши взгляды встречаются. Мужчина медленно осматривает меня с головы до ног, оценивая, прежде чем слегка кивнуть, как будто делая внутреннее одобрение.
— Не бойтесь, — произносит он спокойным, но уверенным голосом, в котором слышится металл. — Мы позаботимся о вас.
Его уверенность и непоколебимость передаются даже в словах, и я, несмотря на охвативший меня страх, чувствую, что могу положиться на него, хотя разум и подсказывает мне бежать.
Зачем я разглядываю этого мужчину? Наверное, пытаюсь хоть что-то понять…
— Садитесь в машину, Ангелина.
Я все еще прижимаю ребенка к себе и смотрю на мужчину в упор.
— Кто вы такой? Что вам от меня нужно?
— Не заставляйте меня применять к вам силу. Садитесь, — давит интонацией.
В другой момент я бы не рискнула говорить с этим человеком подобным тоном, но сейчас мне уже нечего терять.
— Я сейчас вам все объясню, но только не здесь, — отвечает, не теряя спокойствия. — Дождь начинается, — поднимает глаза к небу. — Ребенок намокнет.
И вправду, начинает моросить небольшой дождь.
Мужчина меня не трогает, лишь выжидающе смотрит. По его взгляду я понимаю, что спорить и сопротивляться бесполезно.
Тяжело вздыхаю.
Во мне всё разрывается на части. Встречаюсь с глазами этого мужчины, полного скрытой опасности, но также и некой непоколебимой решимости. Чувствую себя словно загнанная в угол, без возможности отступить.
Дождь усиливается, превращаясь в холодный моросящий поток, который сразу прилип к её волосам и одежде. Сынок, почувствовав влагу, беспокойно двигается на руках. Вода начинает стекать с моих волос и стекала каплями по лицу, словно слёзы, которые я почему-то не могу выдавить из себя.
Я понимаю, что сопротивление не принесет мне ничего хорошего. В глубине души, ещё теплится надежда на лучшее.
Собрав остатки сил, я чуть расслабляю руки, держащие Даню, и, всё ещё напряжённо, киваю.
— Хорошо, — делаю шаг к машине. — Но я всё равно хочу знать, кто вы и зачем это всё.
Мужчина держит дверцу автомобиля, словно приглашая меня внутрь, но при этом не пытается торопить или толкать. Его взгляд остается непроницаемым, а голос — ровным и спокойным:
— Меня зовут Тимур. Там внутри детское сидение. Посадите ребенка и пристегните ремнем безопасности.
Оказавшись в теплом салоне, я еще раз оглядываюсь на дом, в котором осталась вся моя прежняя жизнь.
Тимур закрывает за нами дверь, и автомобиль, мягко урча мотором, медленно трогается с места, увозя нас в неизвестность.
В дороге висит тишина, только Тимур и водитель коротко переговариваются между собой. Я тоже молчу. Даня тихонько дремлет, да и
