Сборник Новогодних рассказов - Алина Розанова
– Я понимаю, но я могу объяснить тебе все. Это очень тяжело, Ви. Как ты не понимаешь? Если бы все было так просто, как ты думаешь, не считаешь ли, что я уже давно начал бы этот разговор? – спокойно говорил парень, будто мои всплески гнева его ни чуточку не тронули. Или же наоборот – он понимал, что это целиком и полностью его вина.
Только… Стоит подумать и моем поведении. Вдруг, это не он отстранился, а я начала его отталкивать чем-то…
Полтора года назад
Я стою на кухне, а в комнату через небольшое окно проникает утренний свет. Солнце уже совершенно не грело, как это происходит летом, но я ощущала себя очень комфортно, осознавая, что за этими холодными днями последует еще один теплый сезон. Мои руки медленно движутся, размешивая в кружке с кофе несколько ложек сахара. Приятный запах разлетелся по квартире, зазывая любимого завтракать, чтобы скорее проснуться и отправиться по своим делам.
Оставив чашку на столе. Я подошла к сковороде и сняла с раскаленного покрытия последний блин.
– Август! Все готово, топай кушать.
– Что, уже? – зевая, еле слышно проговорил парень, потянулся и опустился на табурет с мягкой обивкой, обшитой бархатной тканью цвета бордо. – Так здорово, когда утром приходишь к готовенькому.
Он улыбался, когда я поставила перед ним на стол тарелку, где лежали четыре блинчика, свернутые в трубочку. Запах шел, конечно, неимоверный. Особенно так казалось тогда, когда желудок пуст.
– С чем будешь кушать? – поинтересовалась, подойдя к холодильнику.
– Можно, я буду блинчики со своей горячей женой, сидящей на моих коленях? Желательно, чтобы она кормила меня сама.
– Ты обнаглел? Ты даже проснуться не успел, как уже пытаешься затащить меня в кровать, негодник? – Я покраснела, хотя мне было приятно слышать от него подобное. Редкость, когда ты живешь с мужчиной несколько лет вдвоем, да еще и в браке без детей, и он все еще хочет тебя. Всегда. И везде. – А ты нашла, в чем ходить по кухне! Могла бы хотя бы одеться, а не носиться в одной футболке.
Я постаралась натянуть футболку на задницу, до которой длина ткани не дотягивалась и улыбнулась. В холодильнике был шоколадный сироп, мятный и черничное варенье. Я выудила с полок сразу все и хлопнула дверцей, развернувшись лицом к Августу.
– Выбирай что-то из этого, хорошо? Мне еще на работу собираться, и сейчас немного не до твоей похоти.
– Шоколадный давай.
Я оставила на столе шоколадный сироп и варенье, мятный убрала обратно в холодильную камеру, а затем плюхнулась рядом с любимым, придвинув к себе свою тарелку, что уже стояла на столе.
Настоящее
Нет, мы были счастливы. Дело не может быть во мне. Значит, все дело только в том, что происходит с Августом. Что-то гложет его, как я раньше не заметила? Это было отчетливо видно по его глазам, постепенно наполняющимся слезами.
– Что происходит? Расскажи мне все. Я пойму, Август. Мне надоело самой додумывать, что случилось.
Минуту в комнате царило молчание, лишь мигающие огоньки гирлянды говорили о том, что время не остановилось.
– Я болен, – медленно и тихо прошептал парень, опустив голову вниз. Это казалось так наигранно.
– Что? – Я подскочила на ноги прямо на кровати, приготовившись вцепиться в горло Августу за эту дурацкую шутку. – Это ты так кинуть меня решил, да? И это после всего, что было между нами?
– Я не шучу. У меня рак. Я умираю, Ви.
Тело перестало меня слушаться, и я со всей дури плюхнулась на задницу. Внутри растеклось неприятное ощущение того, что это не игра, не шутка. Эти слова… Я ощутила сдавливающую боль в груди, на глаза навернулись слезы, а дыхание спирало.
Болен? Как… Как я могла не заметить этого? Неужели я настолько эгоистична, что не замечала ничего вокруг, кроме как отношения к себе? Я оставила его одного бороться с болезнью, пока он вынашивал ее внутри себя. И он не мог ничего сказать… Теперь я понимаю. Если бы я сама оказалась в подобной ситуации, то слов попросту подобрать не смогла бы. А он… Сам…
– Август, прости меня, – шептала я, склонив голову, пока по моим щекам бежали обжигающие кожу слезы. – Я не заметила… А должна была. Я дура.
– Прекрати оскорблять себя. Твоей вины в этом нет. Я узнал о болезни несколько месяцев назад и не хотел, чтобы ты узнала об этом.
– Но почему?
Август придвинулся ближе, но не вплотную. Его синие глаза смотрели в мои, будто глядя сквозь душу. Парень пригладил челку и вздохнул, а его широкая грудь вздымалась от каждого вздоха. Тяжело вздымалась, словно каждый вдох приносил неимоверную боль.
– Я не хотел, чтобы ты зациклилась на моей болезни и перестала жить. Я знаю тебя слишком хорошо. Ты забудешь о себе, погубишь себя… Я не хотел, чтобы этот сраный год казался для тебя еще хуже. – Затем он замолчал, будто подбирая слова. Через несколько секунд продолжил: – Это рак легких. Одна из последних стадий. По крайней мере, так стало около месяца назад. Я не знал, как сообщить об этом. И думал… Думал. Знаешь, Ви, я надеялся, что смогу победить болезнь, и ты никогда не узнаешь о ней, но это невозможно. Никакая химиотерапия не смогла помочь мне.
– Это ты туда уходил днем, да? – медленно и почти шепотом поинтересовалась я, смахнув слезу, свисающую с подбородка.
– Да. Ты права. Я ходил в больницу каждый день. Прости, что не сказал тебе и заставил думать всякое. Прости, что отдалился от тебя и дал усомниться в моих чувствах.
– Это неважно, Август. Все неважно. Я буду с тобой. Пока тебе не станет лучше или…
Я залилась плачем, дыхание начало спирать еще пуще, от того каждый вдох выходил надрывисто и будто разрывал грудную клетку, обжигая легкие изнутри. Сердце колотилось настолько сильно, что готово было выпрыгнуть. Август медленно подобрался вплотную ко мне и обнял, а его большая холодная рука гладила меня по волосам.
– Тихо, все будет хорошо, – говорил парень, но, очевидно, сам не верил в это. Ему нужно было успокоить меня. И себя, в первую очередь, ведь он не хотел умирать. Ему не хотелось оставлять меня в одиночестве.
Что же теперь с нами будет? Как я буду радоваться каждому
