Евгения Романчук - Остановись (сборник рассказов)

Евгения Романчук

Остановись (сборник рассказов)

День Независимости

Тишина. Пустая, неловкая, скребущая душу тишина. Застывшие позы, бегающая на ветру занавеска, хаотично сменяющиеся рекламные кадры беззвучно включенного телевизора. Залетевшая муха, рисуя воображаемые круги в воздухе, бестактно нарушает признаки всеобщего безмолвия. И надо бы что-то сказать, но подходящие слова предательски отказываются лезть в голову. Наконец-то закипает вода в посвистывающем чайнике. Самое время для кофе. Неожиданно в дверном проеме крохотной кухни появляется развеселившееся и расслабленное коньячным эффектом лицо Льюиса, который звонко и по-ребячески восклицает:

— Девочки, ну что же вы так долго? Мы все прямо-таки заждались!

Раздается звон упавшей вилки.

— Дорогой, помоги, пожалуйста, перенести сервиз, — монотонно произносит Софи, доставая из холодильника ее фирменный кремовый торт, без которого не обходиться ни один праздник в этой семье. Отлично научившись распознавать тон, выражение лица, а главное, прохладный взгляд своей жены, свидетельствующий о важности положения «шутки в сторону», Льюис мигом прячет улыбку, сохраняя ее для лучших времен, и, подхватывая цветастые чашки в обе руки, спешит удалиться в гостиную.

Из открытой форточки доносится назойливый визг сработавшей сигнализации соседской машины. Софи слегка вздрагивает от неожиданности и вместе с еле слышным ее излюбленным «твою ж мать…» нарезает торт щедрыми кусками.

— У меня есть мятный чай. Будешь? — понимая, что насущная тема недавнего разговора непроизвольно изжила свое, хозяйка дома уместно переходит к общим привычным вопросам.

— Ага, — задумчиво протягивает ее старшая сестра, критично глядя на свой утренний маникюр с переплатой в несколько евро выше обычной таксы. «Ох, уж эта инфляция… И когда наконец-то экономика стабилизируется?» — подобные риторические вопросы то и дело не перестают откликаться из разных уголков города на протяжении уже нескольких месяцев, но Сильвию всегда больше волновал вопрос качества услуг, нежели их стоимость, именно поэтому ей даже в голову не пришло поинтересоваться причиной повышения тарифов. Мысленно поставив удовлетворительную оценку коррекции ногтей, Сильвия поспешно поправляет прическу и вальяжно направляется к праздничному столу, в последний момент, захватив с собой вазочку с конфетами. В зале размером в 32 квадратных метра с включенным кондиционером и лучшими балладами Криса Ри на легком фоне дружного застолья в честь дня независимости звучал уже ни раз пересказанный монолог Владимира, нынешнего сотрудника Льюиса, который с гордостью, горечью, порой жуткой иронией и ностальгией вспоминал годы работы в России:

— …А мне начальник говорит, мол «Володя, завтра ты работаешь один». Вы представляете, что это значит? Любой обвал не важно, какой степени… К примеру, руку мне придавило. ВСЕ! Я — не жилец! И вот поднимаюсь я в конце смены на поверхность из шахты, а мне Васильевич готовит сразу поляну. Ну и как тут не пить? Скажите мне, как? Если я сегодня живой, а завтра неизвестно, что будет! — заключительно произносит Владимир, живо выпивая рюмку водки без закуски. Его жена, сидящая рядом, продолжает сидеть неподвижно, опустив взгляд в свою тарелку, где некрасиво развалился недоеденный салат с кальмарами.

На последних словах в комнату входит Софи. Расставляя блюдца по кругу стола, она тихонечко напевает текст «That's what they say».

— А какое у тебя вообще образование? — с прежней заинтересованностью спрашивает Льюис, который наверняка заранее знает ответ, но задает вопрос чисто чтобы поддержать разговор.

— Я — бухгалтер. Но жизнь бросила в совершенно иное болото.

— А какие-то непредвиденные случаи у вас там происходили?

— Та конечно! Вот только уже и не припомнишь всех, — отмахивается Владимир рукой, а затем, откашлявшись, продолжает, — Ну вот, к примеру, это самый безобидный курьезный момент который когда-либо происходил со мной на работе. Остальные были хуже. Как-то в конце смены все ребята уже ушли, а я задержался…

— А разве вы не вместе должны подниматься на поверхность?

— Вообще вместе. Но после смены все улетают пулей, их не удержишь. Одним словом, остался я один. И у меня, как назло, перегорает коногонка. А путь некороткий. Слепая темнота вокруг. Пришлось идти по памяти. Пару раз спотыкнулся, упал, разбил себе нос.

— Ужас! И как же ты выбрался?! — теперь роль допрашивающего взяла на себя Софи, которая, всех обслужив чаем, один за одним поглощала цукаты.

— Тогда я особо не переживал, поскольку знал, что вот-вот должна была прийти на этот участок следующая бригада. Собственно они меня и вывели. Но вид у меня тогда был более чем нелепый. Я это понял, по их ошарашенным лицам.

— Ой, слушай, а расскажи ту историю о вентиляции! — предлагает Льюис, желая перевести разговор в более положительное русло.

— Та что рассказывать? — заулыбался Владимир. — Ну в течение смены случаи разные бывают. И по нужде ходить надо, но не будешь же каждый раз на поверхность подниматься… Приходится прямо там. И вот однажды какой-то паразит справился прямо возле вентиляции. Вы представляете эту вонь? Кошмар! Работать невозможно было! Мы задыхались! Я передаю начальнику: «Васильевич, делай что хочешь, но найди эту сволочь»…

В комнате раздается легкий смех. Владимир увлеченно продолжает свой рассказ, а Сильвия тем временем, ощущая невероятную усталость, встает из-за стола и незаметно для всех выходит на улицу. Она устала, не из-за русского друга своего зятя и его шахтерских рассказов, нет, она истощена морально из-за недопонимания, пересудов, тупиков и собственных мыслей. Ей хочется пустить свободу и свежий воздух в свою жизнь, но эти шторы ранимости и нелепых обид, приходящих с годами, так плотно забаррикадировали окна ее души, что заставляет женщину уже практически на последнем издыхании слабыми пальцами тянуть грубую материю велюра вниз и безрезультатно сползать к холодному полу.

Выйдя на крыльцо дома, Сильвия закуривает последнюю оставшуюся в пачке сигарету с пометкой Capri, и направляется к своей машине, припаркованной на другой стороне дороге. Присаживаясь за руль своего полуторагодичного автомобиля марки Chrysler, женщина опускает откидную крышу вниз и заводит двигатель.

В голове нет конкретного маршрута, лишь бы подальше от этого места. Пускай остальные продолжают свое милое общение, им не будет скучно в отсутствие Сильвии, а она в свою очередь обязательно наверстает упущенное как-нибудь в другой раз. Пустые дороги города — все разъехались, кто на шашлыки в лес, кто к морю. Сегодня все пути открыты, идеальное время для быстрой езды. Как же Сильвия любила ощущение скорости! В момент, когда педаль упирается в пол, а мимо то и дело мелькают тяжелые сосны и постройки из кирпича унылого цветы, весь внутренний мир тут же окрашивается в самые яркие и насыщенные тона колеровки, а в голове беспорядочные мысли разбегаются по своим предписанным полкам.